Позади послышалось шуршание, и Варя почувствовала, как Тим накрывает ее одеялом, тепло мгновенно окутывает тело… парень прижимается к ней, шумно дышит в волосы. Рука скользнула на талию, затем на живот, вниз, задрала футболку и начала медленно подниматься вверх, касаясь обнаженной кожи на животе. Чужое… чужое тело… незнакомые руки… она несвободна…

– Нет… – шепнула она, не сделав ни единого движения, только прогнувшись в пояснице навстречу незнакомцу. – Нет… – его рука обхватила грудь и мягко сжала, теплые, но чужие губы коснулись шеи под мочкой уха. – Не… – она выдохнула. Варя ощущала запах алкоголя, его руки под футболкой… теплое дыхание на шее… и не могла заставить себя остановить его. Чувствовала себя предательницей, а внутри разгорался совершенно незнакомый ранее огонь: искры разлетались во все стороны, ударяли в голову, заставляли вздрагивать от каждого прикосновения.

Словно холодной волной ее голову окатило осознание того, что сейчас может произойти, когда рука парня медленно скользнула под ткань трусиков. Варя выскочила из-под одеяла, остановилась посреди комнаты, попыталась унять грохочущее сердце. Тим откинулся на подушку и шумно выдохнул, натянув одеяло до груди.

– Ты сама это начала, – хрипло сказал он.

– Я не… я заснула… я не собиралась… не хотела ничего такого… – Варя пыталась оправдаться, чувствуя себя полной идиоткой. Парень сел, опустив ноги на пол, достал сигарету из пачки, валявшейся на полу, и закурил. Комнату заполнил дым и тишина. Даже шум автомобилей стих. Слышался только размеренный шепот прогорающей от затяжек сигареты.

– Сядь: я не кусаюсь, – Тим, наконец, разорвал эту давящую тишину.

– Не трогай меня больше… – предостерегла Варя и села рядом.

– Ты тоже.

Девушка взяла пачку, достала сигарету и сунула в рот. Тим щелкнул зажигалкой и поднес к ней пламя. Варя сделала короткую затяжку, в голову сразу ударил дым, и она немного закружилась. Давно не курила. Уже почти забыла, как это бывает. Сделала еще несколько затяжек и затушила сигарету о дно переполненной пепельницы на столике. Было уже совсем светло.

– Сколько время? – спросила она. Тим дотянулся до ее телефона, оставленного на дальнем краю стола, и протянул ей. Почти пять утра. Девушка встала и прошла к батарее, на которую повесила промокшую одежду. Естественно, она была все такой же мокрой.

– Возьми в шкафу. Любую, – он ткнул окурок в пепельницу и тупо уставился в пол, склонив голову вниз, запустил пальцы в волосы, закрывшие его лицо. Варя смотрела на парня и не могла сдвинуться с места. Хотелось убежать отсюда, забыть все, что произошло этой ночью, вернуться к бабушке и остаться там навсегда…

Она открыла шкаф, дверца скрипнула, отчего парень слегка дернулся, но не поднял головы. Девушка закусила губу, и ей почему-то захотелось плакать. Она аккуратно подошла к дивану и села рядом с Тимом.

– Хочешь, я останусь? – спросила она, не успев заткнуть собственный рот рукой, потому что совершенно не хотела оставаться. Зачем она задала этот тупой вопрос?

– Нет.

– Ладно. Тогда… пообещай, что больше не сделаешь… то, что ты там собирался…

Парень фыркнул и повернул к ней лицо. Только сейчас она смогла рассмотреть его отчетливо, при свете. Бледный. Белки зеленых глаз покраснели, губы пересохли. Нос пересекал тонкий, едва заметный шрам, на щеке синяк, костяшки пальцев сбиты.

– Какое тебе до меня дело? Чего прицепилась? – он выглядел устрашающе, произнося эти слова.

– Просто хотела помочь…

– Себе помоги. Ты в зеркало давно смотрелась? – он глянул на нее с отвращением.

Варя встала и смахнула со щеки предательски выкатившуюся слезу. Прошла к шкафу и достала первые попавшиеся джинсы. Они были чуть великоваты, но на бедрах держались. Девушка обула мокрые кроссовки прямо на босые ноги и вышла из комнаты, прихватив смартфон.

На улице потеплело, и в футболке было вполне комфортно. Щебетали птицы, мимо проехал пустой троллейбус со спящей кондукторшей. Редкие машины шелестели колесами по мокрому асфальту, разбрызгивая лужи. Варя вдохнула свежий, уже такой родной городской воздух. В голове было пусто. Она просто шла по тротуару, глядя на свои коленки, выглядывающие сквозь порезы на черных джинсах.

Так много лет прожила в этом городе, считала его своим домом, а сейчас понимала, что ей некуда пойти. Были две университетские подруги, но она не так часто и не настолько близко с ними общалась, чтобы в пять утра попроситься в гости. С коллегами тоже отношения были поверхностными. Можно было обратиться к Аленке – родной сестре Андрея: они хорошо дружили; но в данной ситуации это казалось дико, да и жила она с родителями.

Варя села на остановке и разблокировала телефон. Батарейка почти села. Наличных нет – только карта, привязанная к гаджету. Подъехал троллейбус, и Варя плюхнулась на сиденье, рассчитавшись смартфоном. Увидев дом, где они жили с Андреем, девушка подскочила с места и приготовилась выходить. Только сейчас до нее дошло, что она впопыхах не взяла ключи от квартиры. Варя зажмурилась и сжала зубы, чувствуя злость и беспомощность. Неужели после всего ей еще придется тереться около двери подъезда, пока кто-то не откроет. В такую рань это случится не скоро. А потом стучать в дверь квартиры… и все это для того, чтобы увидеть Андрея с другой женщиной. Ну нет. Варя снова уселась на сиденье. Конечная остановка – вокзал. Хоть здесь повезло.

Она вошла в здание вокзала и только тогда вспомнила, что у нее нет паспорта. Да что за дура?! Варя купила в киоске дешевую китайскую зарядку и пошла к кассе. К счастью, паспорт не понадобился, так как рейс совершался внутри региона. Успокоив нервы, она легла на ряд железных стульев в зале ожидания. Поспать толком не удалось. Звонить бабушке Варя не стала, боясь разбудить, – та набрала сама, когда на часах было около восьми утра. Она разволновалась, не обнаружив внучку в своей комнате в такую рань. Варя успокоила ее, сказав, что ей срочно пришлось сорваться рано утром в Энск по работе, но вечером она уже вернется. Следом позвонила Лешке.

– Да… – сонно пробубнил друг в трубку. Так приятно было услышать его родной голос посреди всего этого ада.

– Привет. Ты только не ругайся, ладно? – начала девушка. – Я… в Энске.

– Ты… что? – кажется, он проснулся.

– Мне так плохо… – Варя заплакала, не сумев удержать в себе накопившиеся за ночь эмоции.

– Вареник, ты чего? Где ты? Че случилось?! – девушка слышала, как Лешка соскочил с кровати и уже шуршал одеждой.

– Все нормально… просто… мне пришлось сорваться в Энск. Но я зря приехала… в общем… я вечером вернусь. И мы поговорим, ладно?

– Точно? Точно все нормально? Я могу приехать, вызову такси и приеду!

– Нет, нет, ты чего рехнулся? Какое такси? Деньги лишние? Все нормально, правда. Я уже на вокзале, рейс в семь сорок.

– Ладно. Будь на связи, окей?

Варя кивнула, будто он мог увидеть, и отключилась, не в силах больше выдавить ни слова.

«Андрюшка» – высветилось на экране ближе к обеду. Варя тупо уставилась в экран, глядя на фото. Такие счастливые, а ведь этот кадр был сделан всего пару недель назад. Неужели все так быстро может закончиться?

Она не стала отвечать. Подождала, когда телефон перестанет звонить, и выдохнула. Нужно вернуться к бабушке, прийти в себя, успокоиться, затем можно будет спокойно поговорить. Отпуск к чертям, а все так хорошо начиналось…

За весь день Варя подумала о миллионе вещей, сотню тысяч раз прокрутила в голове будущую встречу с Андреем, не одиножды собиралась уйти с вокзала и рвануть в квартиру, позвонить ему, но затем снова опускалась на сиденье. Она чувствовала себя жуткой трусихой от того, что просто пытается сбежать от проблемы, но не могла пересилить себя: боялась. Боялась расставания с Андреем и боялась продолжать жить с ним после всего. Боялась, что простит, что не сможет уйти. Поэтому решила просто ничего не делать. Хоть и понимала, что глупо.

Тим