– Это что ж теперь, мне ни с кем разговаривать нельзя?

– Нет, зачем, – хмыкнул Кондор. – Общайся с кем хочешь, мне-то что… Но вот с ним… Очень не советую.

Я вопросительно взглянула на дракона.

– Личи – существо паскудное и непредсказуемое. Может, он тебя охомутает да на черном рынке продаст кому-нибудь… Я о подобном еще не слышал, но, если вдруг случится, буду не удивлен… – проговорил Кондор, потом повернулся ко мне и спросил. – А теперь мне хотелось бы знать, что ты делаешь в Эрстхене?

– Ну‐у, меня отправили депешу отвезти…

– В Эрстхен? – удивленно поднял брови Кондор. – Это ж не ваша территория.

– Не, в Дарп, – созналась я. – А сюда я просто так заехала… Хотела город посмотреть немного, а потом тебя позвать. А как ты здесь оказался?

– Да вот, занесло в Эрстхен. И тут вижу, знакомая рожа. Да еще и не одна…

Я взглянула на Конхстамари.

– Этот Личи… он один из вас?

Кондор тяжело вздохнул и ответил:

– К стыду всего драконьего народа… Да.

Я вопросительно взглянула на Конхстамари. Он он, очевидно, не планировал что-то еще пояснять, потому пришлось спросить.

– Его так и зовут, Личи?

– Полное имя – Лиэстер Чиэнстелли.

– Он маленький?

– Довольно молод. Ему без полусотни пятьсот лет.

– Он… твой родственник?

– Упаси, Небо! – воскликнул Кондор. – Я бы не пережил такого позора.

Я достала из кармана чешуйку. Кондор, взглянув на нее, презрительно поморщился.

– Красивая же…

– Волосы твои тоже красивые. Но ты же не идешь, собрав их с гребня, туристам продавать? Нормальные драконы это выкидывают, а этот продает. Всяких простофиль заезжих ищет. Торгует всякой чешуей, в прямом и переносном смысле… И дешевыми стекляшками.

– Возможно, стекляшки не такие уж и дешевые. Живет же он за счет торговли…

Кондор фыркнул.

– Эти безделушки – всего лишь прикрытие. Разве ты не догадалась? Его самый ходовой товар, главный источник дохода – кое-что другое.

Таким “пояснением” Кондор заслужил очередной вопросительный взгляд.

– Ох, невинное неиспорченное дитя… Подумай. Вспомни его смазливую мордочку… Его фишка – это сфера определенного рода услуг.

Я вдруг припомнила это жест с облизыванием губ и поморщилась. Вот оно что.

– Но тобой он вряд ли был бы заинтересован, – отмахнулся Конхстамари. – Его клиентура – исключительно хорошо обеспеченные люди. У него основной критерий отбора – платежеспособность. Не имеет значения ни внешность… ни даже пол.

Я опять поморщилась, но, немного помолчав, уточнила:

– Разве для драконов пансексуальность – не нормальное явление?

– Дело немного в другом, знаешь ли. Дракон в любых отношениях занимает доминирующую позицию. Ни один нормальный дракон не займет позицию подчиняющегося. А Личи все равно. Он готов принять любую роль, если за это заплатят. Иными словами, мы "покупаем", а он продает. Он и перед своими стелится. Даже наложником готов стать, взял бы кто…

– Почему? – поинтересовалась я.

– Это не в чести. Видишь ли, поскольку, по-хорошему, дракон не может занимать позицию подчиняющегося, для драконов проявлять интерес к другим драконам ненормально и порицаемо. Однако… судя по тому, что у него периодически появляется драконье золото – кое-кто все же его привечает… Но никто не сознается, ибо позор. И сам Лиэстер, готов поспорить, не выдаст имен покровителей.

Мы дошли почти до городских ворот.

– У него узкие плечи… Он маленький… И, наверное, не сильный, – задумчиво проговорила я.

– Верно подмечено. Особенно про узкие плечи.

Я припомнила, что у всех драконов, которых я видела, широкие плечи и хорошо развита мускулатура, особенно корпуса, в частности груди. По всей видимости, это связано с полетом.

– После некоторых событий, он так себе летун.

Я заинтересованно взглянула на Конхстамари. Но тот, видно, счел ответ исчерпывающим. Вновь пришлось требовать продолжения.

– Что за события? Расскажи пожалуйста.

– Уже достаточно рассказал, – мрачно хмыкнул дракон. – Я тебе не торговка на базаре, все про всех выкладывать. Не мои дела.

– Ну расскажи! – принялась выпытывать я. – Уже заинтриговал! Я же не угомонюсь теперь!

Кондор снова отказал было, но на мое последнее заявление тяжело вздохнул и покачал головой, нехотя проговорил:

– Вот уж точно, с тебя станется. Личи… начинал хорошо, а кончил плохо. Хотя, и начал он тоже, так скажем, неординарно… Ты слышала что-нибудь про драконьи свадьбы?

Я отрицательно покачала головой.

– Это брачный обряд у нашего народа. Раз в определенный период женщина дает клич. Все взрослые мужчины собираются и сражаются за право быть с ней… На тот момент Личи было ровно четыре сотни лет, и это было его первое полноправное участие в свадьбе. То есть, не просто посмотреть, а возможность принять участие в битве на основании совершеннолетия. Маленький и неопытный, он понимал, что со старшими ему не тягаться, и поэтому решил взять хитростью. Пока старшие дрались за право быть избранным Зей-Цвенг, Личи втихую подобрался к ней и попытался завязать знакомство. Но Зей-Цвенг дерзости не оценила.

Мы вышли из городских ворот и двинулись по дороге. Конхстамари продолжил:

– …Наши женщины вообще весьма вспыльчивы и агрессивны. В любой момент могут попытаться убить. А учитывая их физическое превосходство… В общем-то ритуальные битвы за женщину – неспроста. Это не только доказательство превосходства над соперниками, физической силы и потенциально хороших наследственных признаком для нее. Но еще и возможность проверить себя – то есть, если ты не можешь одолеть себе подобного, к женщине лучше вообще не лезть.

– Вот как… – протянула я, внимательно глядя на Кондора. Он же продолжил:

– И в первую очередь нужно хорошо летать. Женщины летают плохо. После совершеннолетия их тело еще продолжает расти, а вот крылья в росте останавливаются. Поэтому дракайны практически не летают. И, если ты сумел оторваться от нее – ты спасен, – проговорил Кондор. – Личи летал неплохо. У него был хороший потенциал. Но от одного выпада увернуться не смог. Насколько я мог видеть, она неслабо рванула его за крыло.

– Она додумалась ударить в крыло?

Кондор серьезно взглянул на меня:

– Я ни разу не говорил, что они глупы. Неадекватны, отбиты, вспыльчивы. Но не глупы. Она знала, куда бить. Травмировать крылья – и жертва уже не улетит… – Конхстамари хмыкнул и продолжил. – К сожалению, он не умер, хотя всем бы того очень хотелось. Видимо, он где-то спрятался, и она до него не добралась. Не знаю, – прикрыв глаза, протянул он. – как Личи умудрился с перебитым крылом добраться до континента с острова, расположенного от него в семистах сотах. Может, пожалел кто-то, подобрал на корабль, или еще что… Но он вернулся на континент. И это еще даже не конец истории. – Кондор помолчал немного и продолжил. – За право встретиться с Зей-Цвенг сражался и Сэфхинри Шейр. И в тот раз преимущество было на его стороне. Мне он как раз выбил плечо и имел все шансы победить. Но разгневанная Зей-Цвенг в тот день не приняла никого… Поэтому Сэфхинри счел выходку Личи персональным оскорблением и решил с ним поквитаться.

– Его не остановили?

– Нет, – прохладно и даже несколько удивленно ответил Кондор. – Это его дело. Мы не вмешиваемся в дела и решения друг друга. Сэфхинри захватил замок Личи и все его золото. А на его возмущения ответил: "Не согласен – дерись". Разумеется, тот не смог даже добраться туда. Сэфхинри забрал все, что можно было унести, а замок бросил. Личи, видно, проблем было мало, и, жаждая мести, он замыслил очередную авантюру…

Кондор прикрыл глаза и холодно продолжил:

– Личи пошел на сделку с некой молодой загорянской7 аристократкой. Она обязалась предоставить армию и флот, повести войска на Сэфхинри и отбить у него все. А Личи… Личи обещал обратить ее в драконэлла. Он выполнил свою часть договора. И она сбежала, а он не смог ее остановить…