Лица их выразили удивление, которое затем начало медленно превращаться в недоверие.

– Понимаете, в чем дело, – продолжила я. – Это все байки. Дракон не прилетит на "невесту". Это ж чушь собачья. Россказни и народные домыслы, что драконы деревни сжигают, молодых девок крадут и портят…

– Мы много об этом слышали! – начал первый с легкой обидой прилежного, но неопытного ученика. – И даже в книгах об этом есть, нам читали… Недаром же в старину отдавали драконам девиц на откуп…

– Ну, в старину и чуму молитвами да святой водой лечили… Тоже мне, нашли аргумент.

– И всё же, не бывает дыма без огня!

Я скептически закатила глаза.

– И что же полагается делать?..

– Да там ерунда, песенку спеть в свадебном платье…

– От незадача… – театрально покачала головой я. – Платья-то у меня и нет…

– Возьмешь да простыней обмотаешься, – проговорил второй. – Что, дракон приглядываться что ли будет? И на голову что-нибудь придумаем. У нас вон штора красивая кружевная была…

– Ну, хорошо. А теперь вопрос на сто сереньких1. Что вы будете делать, если дракон прилетит?

– Не боись, мистичка, – бодро сказал он. – У нас баллисты. Отстреляемся.

– …И сколько вы за это предлагаете?

– Тридцать сереньких даем, – ответил первый; я уже почти удовлетворенно кивнула, но он добавил, – если дракон прилетит.

– А если не прилетит? – нахмурившись, осведомилась я.

– Ну-у, каков результат, такова и плата… Прилетит – заплатим.

– То есть, если я спою, а дракон не прилетит, вы мне не заплатите? – праведно возмутилась я.

– То есть, мы должны платить, если дракон не прилетит? – праведно возмутились они.

– Так я вам сразу сказала, что дракон не прилетит! За бесплатно я для вас петь в простыне не намерена!

– А где нам гарантия, что Вы и правда приложите усилия, чтобы его призвать, а не просто споете для виду?

– Резонно, – согласилась я. – Тогда давайте так. Двадцать сереньких – задаток. И еще двадцать сверх – если дракон прилетит.

– Не многовато для задатка? – возмутился второй, тот, что повыше.

– А на меньшее я не согласна! – заявила я.

– А что если мы другого мистика найдем?! Который согласится!..

Я демонстративно огляделась, козырьком приставив ладонь к глазам.

– Ну, ищите ветра в поле… – фыркнула я и, развернувшись на каблуках, направилась прочь.

– Ну хорошо, мы согласны! – крикнул мне вслед первый "драконоборец".

Я остановилась и обернулась.

– Значит, по рукам?

– По рукам… Пойдемте в наш лагерь, обговорим все…

Лагерь "драконоборцев" располагался за городской чертой на склоне холма, так, что из города видно его не было. И "лагерь" было довольно лестным названием. Самих ловцов было всего человек восемь. И пара неплохих баллист.

Там я получила порядком истрепанную книгу, у которой не представлялось возможным прочитать название (не удивлюсь, если там некогда было написано "Былины и небылицы народов мира") и несколько сложенных листов с текстами.

Встретиться условились в том же месте завтра на рассвете. Хотя я почти слезно умоляла хотя бы часов в девять.

Но решили на рассвете. Чтобы без лишних глаз – добычей не делиться…

Вечером я занялась чтением "сказок". Несколько раз прочитала песню, чтобы запомнить, но сильно усердствовать не стала.

И, сделав себе подсознательную установку проснуться незадолго до рассвета, легла спать.

***

Я потянулась в постели, щурясь на высвеченный восходящим солнцем кусочек потолка, после чего с дежурным ужасом осознала, что проспала…

В это время мне полагалось уже быть в лагере.

Я наскоро оделась, не зашнуровываясь, сунула ноги в ботинки, торопливо сбежала по лестнице со второго этажа постоялого двора и выскочила на улицу.

Улицы были заполнены тенью: солнце еще не поднялось настолько, чтобы полностью осветить пространство между теснящимися домами. Было по-утреннему зябко. Я поплотнее запахнула куртку и зашагала к холму.

Я не успела с утра порадоваться жизни, позавтракать и зашнуровать ботинки, и потому пребывала не в лучшем расположении духа.

Когда я была на месте, солнце уже примерно на высоту часового пути поднялось над горизонтом. Почти неподвижными лежали в его косых лучах кустящиеся свежей зеленью поля. Деревья по склону окутывал легкий туман. Вспугнутый солнцем, тот уже убирал свои щупальца со склона; тело его, почти недвижимое, лежало над озером. У подножья было безветренно. Вершины же холма уже касался ветерок, легкий, но слишком свежий, чтобы назваться приятным.

– Ну, здрасте, – бросила я, подходя к "ловчему лагерю".

– Уж заждались Вас, госпожа, – буркнул один из "драконоборцев", условно взявший на себя обязанности командира, черноволосый, постарше остальных, с суровым небритым лицом. Хотя, на самом деле, эти товарищи больше походили на шайку, а не на команду.

"Заждались они меня, ага. Сами вон только встали…" – мысленно усмехнулась я; вслух же говорить ничего не стала, дабы не уязвлять достоинства доблестных ловцов.

– Вот одежда Ваша, – командир указал на повешенные на одну из баллист тряпки. – Наряжайтесь, только пошустрее, солнце уж поднялось…

Я обернула простыню вокруг спины, перекрестила на груди и завязала сзади на шее.

– А куртку-то бы снять… – критично на меня посмотрев, проговорил недоглавнокомандующий шайкой. – Рукава всё впечатление портят…

– Да вы издеваетесь?! – возмутилась я. – Дубак же несусветный!

– Ну и что? Вы где-нибудь видели, чтобы подвенечное платье поверх куртки надевали?

– Вот дали бы вы мне подвенечное платье, я бы еще подумала. А вы мне простынь дали… – буркнула я, развязывая оную. Сняла куртку и начала было прилаживать "платье" вокруг рубахи.

– Да руки голыми должны быть! – с нотками раздражения заявил командир. – А то на саван смахивает!

– Да дракон вас подери, вы обалдели! – возмутилась я. – На саван смахивает… Тут не в рубахе моей дело, а в вашей простыне! Между прочим, свадьба раньше считалась символом смерти девушки как молодой девицы, потому и платье белое!.. Отвернитесь все тогда! За приватные танцы с раздеванием мне никто не платил!

Я сняла рубаху, оставшись в одной сорочке, и торопливо обернулась простыней, хоть тепла от нее было, как от индюка молока.

"Фату" я кое-как примотала к голове лентой, оставив красивый кружевной хвост сзади, а на лицо свесив верхнюю часть шторы. По длине она полностью закрывала лицо, а снизу имела прошитый карман для нанизывания на палку.

Закончив с "фатой", я торопливо накинула куртку на покрытые мурашками плечи и выпрямилась.

– Хорошо, – покивал головой командир, придирчиво рассматривая такую красоту. – Только вот штаны под "платьем" плохо смотрятся…

– Точно доплату за раздевание потребую! – с угрозой прорычала я. – Уж не ваши ли слова, что дракон приглядываться не будет?!

"Драконоборцы" тотчас согласились, что штаны под "платьем" смотрятся вполне себе нормально.

Я скинула куртку и подошла к условленному месту. Туман истаивал; меж деревьями по склону он стал уже почти прозрачным.

Небо было чистое, безоблачное. Но воздух еще оставался наполненным утренней дымкой. Восточный склон холма деревья покрывали почти до вершины, отгораживая от нас солнце, поэтому я даже не могла погреться в его лучах. Однако есть в этом и плюс: стрелкам глаза не ослепит…

Было свежо и зябко. Я повела голыми плечами, ежась под холодным дуновением утреннего ветра… Петь полагалось "песню невесты", а тянуло – "песенку чернокнижника".

Ой, ладно, хоспаде. Сейчас спою им их несчастную песню и обратно спать пойду. Делов-то.

Я вздохнула, потирая зябнущие плечи. Быстрее начнем – быстрее закончим. Как там начиналось?..