Доиграв, Люсиль повернулась ко мне и поинтересовалась:
– А какие песни ты знаешь?
Я припомнила одну песенку, которая нравилась мне в школе. Люсиль попросила ее напеть и быстро подобрала, как это играется. На этот раз солировала я, а менестрель подпевала повторяющиеся строки и припев.
Песня пришлась народу по вкусу. Впрочем, у меня были подозрения, что народу нравится все, что можно погорланить.
После этого мы спели еще, наверное, песен двадцать. Выбирали по очереди: песню я, песню она. Если она не знала, она просила меня напеть и на ходу подбирала аккорды.
Потом у нас закончились песни, которые можно было петь на память.
– Фу-ух, – выдохнула Люсиль, прихлебывая вино. Чай у нас тоже давно закончился. – Ну, я больше не помню…
– А спроси народ, может они еще чего-нибудь предложат.
– Ой, у них в голове, кроме "Дуняши" больше ничего нет! – с усмешкой бросила девушка; потом, чуть помолчав, повернулась ко мне. – Может ты, Зет, знаешь еще какие-нибудь песни? – и посмотрела так, умоляюще…
Я неопределенно качнула головой. Нет, знать-то я знала. Минимум, одну песню. Но вот только исполнять ее явно не стоило.
За окном уже совсем стемнело. Народ в трактире гулял вовсю, и, видимо, не собирался закругляться.
– Пойду я, наверное, – проговорила я.
– Давай. Ты вообще с дороги… Спасибо, что пришла! – ответила Люси. – А я сыграю последнюю, – она усмехнулась, – "Дуняшу", так уж и быть… Не останешься на одну песню? – шутливо осведомилась девица.
– Не, – качнула головой я. Особого желания слушать "Распутницу" и так не было, а уж оставаться ради нее – тем паче. – Не люблю ее.
– Пфф, дак и я не люблю! – со смехом воскликнула Люсиль. – Но что поделать, долг менестреля зовет!..
Я рассмеялась и, поднявшись, прощально махнула рукой:
– Ладно, счастливо!
Люсиль помахала мне в ответ.
– А теперь, – громко объявила она, вскочив на лавку. – Советую заткнуть уши всем, кто считает себя хоть сколь-нибудь культурным человеком, ибо сейчас прозвучит песня, которую не принято исполнять в приличном обществе! "Ра-а-аспутница Дуняша"!
Народ радостно зашумел.
Я вышла из душного трактира на свежий ночной воздух, вдыхая его аромат и прохладу. Из окон слышались гитарные переборы, а порой ухо ловило и шуточные пошловатые строки:
– У распутницы Дуняши грудь с два пушечных ядра,
И глазищи на полрожи, и румянец на щеках,
На башке ее пригожей вот такенная коса,
Во всем городе прекраснее красотки не сыскать.
Темное небо над городом чуть заметно алело на севере…
– Эх, Дуняша, синие глаза,
Как же мне тебя да охмури-и-ить…
С той стороны, все больше сгущаясь, поднимался сизый дым. И уже чувствовалось, как нарастает, расползается и готовится раскатиться по всему городу суматоха.
– То не в сказочке сказать, ни словами рассказать
Как же сильно я хочу тебя обня…
– За городом пожар! – закричала я, влетев в трактир.
***
Люсиль выскочила из трактира следом за мной, и мы, не договариваясь, бросились в сторону огня.
Есть такое негласное правило: если маг видит, что происходит какое-то бедствие, и он может помочь – он должен помочь. Это дело чести.
Мы с Люсиль добежали до окраины. Было дымно и жарко.
– Да что ж такое, четвертого дня стога вспыхнули, насилу потушили, а сегодня вот луг… – раздосадованно проговорил кто-то.
Похоже, загорелась оставленная на подсушку трава скошенного луга с дальнего от города конца, а с него огонь перекинулся на ближайшие деревья редколесья. Однако вглубь леска огонь не шел – сильный ветер гнал пламя в направлении города, подхватывая и бросая клочки тлеющего сена в его сторону.
Кошеный луг открывал пламени путь. Убранного поля огонь не трогал: там гореть было практически нечему, лишь тлели срезанные соломинки, испуская легкие струйки дыма.
Порыв ветра бросил в нас дымом и пеплом; в этот же момент от перелетевшего горящего клочка травы начала заниматься крыша ближайшего сарая. На короткую секунду от жара, дыма и не очень хороших воспоминаний у меня даже закружилась голова.
…В восемь лет я внезапно обнаружила у себя магические способности. Совершенно случайно научилась делать огоньки на руках. Потрясенная своим радостным открытием, я бросилась показывать сие чудо родителям. Но на бегу споткнулась и полетела на землю. А брызги огня, в свою очередь, полетели куда попало: на стог, соломенную крышу нашего сарая и крышу соседского дома…
Беды тогда, конечно, не случилось. Сарай и соседскую крышу потушили, распотрошив кровлю и скинув вниз всю солому. Стог сгорел, да и леший с ним, а дальше не пошло. Соседи перестали с нами общаться… В общем, все путём.
Но, главное, я запомнила, что делают в подобных ситуациях.
Не теряя времени, я кинулась к сараю.
– Девчуль, ты куда? – живо попытался остановить меня, преградив путь, стоящий рядом мужик. – С ума что ли сбрендила?
– С дороги! Я маг! – для убедительности пришлось коротко и несильно ударить его под дых.
Мужик чуть согнулся, я поднырнула под его рукой и прыгнула. Уцепившись за край крыши, подтянулась и влезла наверх.
Конечно, наверняка многие знали и непременно додумались бы, что делать, но я была быстрее. Едва оказавшись на крыше, я пинком скинула самый большой горящий клок, а затем и всё остальное, что успело задымиться.
Еще пара человек взобрались на сарай и принялись поливать солому водой.
Выдохнув, я выпрямилась, глядя вперед, на пожар. Ветер все еще дул в сторону города. Того и гляди, еще искр накидает…
На ближайшие дома тоже начали плескать воду. Я прикинула, что тут люди и сами справятся, и спрыгнула с крыши.
Надо бы ослабить огонь… Только вот, одной магией все, скорее всего, не потушить.
Я начала было оглядываться в поисках кого-нибудь поглавнее, но тут ко мне сам подбежал, видимо, староста.
– Что прикажете делать, госпожа? – осведомился он. Признаться, сбил с толку. Я не была уверена, что достаточно умна и опытна, чтобы давать такие советы…
– Ну-у… – начала я несмело. – Думаю… можно немного ослабить огонь… мне. И, наверное, можно будет тушить…
Староста с готовностью кивнул.
– Пусть люди встанут в цепочку и подают ведра, – уже увереннее продолжила я, – а я пока пойду туда.
Мужчина снова кивнул и принялся раздавать указания своим.
Мне оставалось только направиться к огню. Туда уже двинулась Люсиль, опережая меня шагов на пять. Она чуть притормозила, давая возможность ее нагнать.
– Считаешь, что недостаточно опасно? – осведомилась я у девушки.
– Разве это не работа для мага, госпожа мистик? – с наигранной самоуверенностью проговорила она.
– Вот именно, для мага, госпожа бард! – иронично ответила я. Та лишь усмехнулась.
Понятия “мистик” и “маг” часто употребляются как синонимы, хотя не являются ими в полной мере. Мистик всегда маг, но вот маг – не всегда мистик. Маг – это любой обладатель дара, а мистик – уже обученный специалист.
Мы с Люсиль приблизились к огню, находясь шагах в десяти друг от друга.
Я прикрыла глаза, ощущая кромку пламени невдалеке. Это стихия, притом, весьма своенравная. С ней надо быть осторожной…
Я замерла, налаживая мысленный контакт с огнем.
"Сюда нельзя!"
– выдала я посыл строго. Ответом на него была волна затухающего возмущения.
Огонь чуть дрогнул и приостановился. Пламя на кромке пожара несколько ослабло.
Я продолжила концентрироваться на затухании огня, мысленно отправляя ему соответствующий посыл. Простояла так минут пять.
Конечно, потушить подобным образом такой пожар почти нереально. Но вскоре подоспели горожане с ведрами. Я смахнула пот со лба и чуть отступила. Огляделась, обнаружила Люсиль, что тоже отошла, и направилась к ней.
