И вот при таком-то, практически непроизвольном, восприятии и понимании, сформированном еще на детском уровне усвоения значения слов в родном языке, Иисус, тем не менее, ни разу не прибегает к женскому образу матери в своих иллюстрациях отношений Бога с человеком. И это при том, что, как уже говорилось, основной образ этих отношений у Иисуса – это «любящая семья»…
Однако удивляться нелогичности и даже противоестественности такой ситуации можно только в том случае, если считать, что у Иисуса были хорошие или, по крайней мере, просто нормальные отношения с матерью. А вот если отношения на самом деле были плохими, а тем более, если они были такими, что про них лучше уж и не вспоминать, то тогда отсутствие образа матери в его «совершенной семье» становится вполне понятным и объяснимым.
Как те, кто вырос в семье с никудышным отцом, испытывают неприятие к образу Бога, как Отца, так и у тех, у кого были плохие отношения с матерью, имеется вполне понятный психологический барьер перед тем, чтобы включать материнский образ в свои идеальные представления о Боге.
Так что из того факта, что в образном раскрытии темы взаимоотношений Бога и человека, представленном у Иисуса в виде идеальной семьи, совершенно отсутствует образ матери, можно с полной уверенностью сделать логический вывод о том, что его отношения Марией были очень и очень плохи.
Вместе с тем, сколь бы логичными ни были все эти наши рассуждения и выводы, их, при желании, можно объявить «попросту досужими», основанными на предвзятой логике и стремлении подогнать свои суждения под заранее заданный результат. И понятно, что для того, чтобы избежать этих обвинений в составлении и распространении досужих фантазий, необходимо найти в текстах Евангелий какие-то весомые подтверждения сделанным выводам. Имеются ли таковые? Имеются!..
Стоит только внимательно взглянуть на жизнеописание Иисуса в Евангелиях, как обнаружится тот факт, что в трех, так называемых синоптических, Евангелиях мать Иисуса Мария упоминается… всего один-единственный раз(!), причем в ситуации, в которой играет сугубо отрицательную(!) роль. И после этого – она навсегда исчезает из повествования и Евангелия от Марка, и Евангелия от Луки, и Евангелия от Матфея…
Она не участвует более ни в одном эпизоде из жизни Иисуса, описанном в этих Евангелиях. Не встретим мы ее ни разделяющей радость своего сына в эпизодах его торжества, ни дарующей ему свою материнскую поддержку в моменты его печалей… Нет ее в повествованиях этих Евангелий под крестом Иисуса… Нет ее и среди тех женщин, которые потом пришли к его гробнице, чтобы помазать благовониями его тело, тем самым простившись с ним в последний раз…
В самые критические и решающие моменты жизни Иисуса рядом с ним оказывались самые разные люди, и среди них – немало женщин. Их имена точно названы в Евангелиях, но имени Марии, матери Иисуса, среди них нет, что, согласитесь, является фактом весьма значимым, хотя и отнюдь не позитивным…
Я знаю, что для многих раскрытие этого обстоятельства, этого факта, что Мария, на самом деле, лишь единожды упоминается в Евангелиях и при этом – исключительно в негативном контексте, прозвучит, как полная и даже шокирующая неожиданность. Но с этим ничего не поделаешь! Евангельские тексты ни от кого не скрыты, и относительно Марии они говорят то, что они говорят.
Восприятие же этой информации, как «шокирующей неожиданности», просто лишний раз свидетельствует о распространенности и силе привычных церковных шаблонов, «благочестиво» искажающих действительность, и о неосознанной, некритической приверженности этим стереотипам множества людей.
При этом понятно, что наличие в привычных нам текстах Матфея и Луки подложных «историй Рождества», создает впечатление просто-таки изобилия позитивной информации о Марии. На этом фоне просто как-то «сам собой» проскальзывает мимо внимания тот факт, что в Евангелии от Марка никакого Рождества почему-то нет совсем, ну а уж отсутствие там так же и не только «святой Девы Марии», а даже и «просто хорошей» Марии – это и вовсе оказывается невидимым глазу!
Что ж, Евангелию от Марка посчастливилось не подпасть под дописывание к нему «рождественских историй». Написанное раньше всех других Евангелий, оно вообще больше других отражает реальную ситуацию с реальной жизнью реального Иисуса из Назарета, менее остальных страдая картинностью, помпезностью и приукрашенностью.
Однако привычка воспринимать это Евангелие не само по себе, не как самостоятельное произведение, самостоятельную книгу, а исключительно в контексте Матфея и Луки, как некий сокращенный и неполный «конспект» этих Евангелий, долгие годы и лично со мной играла злую шутку.
Но Евангелие от Марка – это именно самостоятельное произведение! Марк не только не составлял своего жизнеописания Иисуса Христа, как «краткий и неполный вариант» Матфея и Луки, но напротив – именно Матфей и Лука писали свои труды, как «расширенный и дополненный» вариант книги Марка, в чем сегодня не сомневается ни один специалист по новозаветным текстам.
Так что именно на тексты Марка и следует ориентироваться прежде всего, если мы хотим составить о евангельских событиях представление, наиболее близкое к реальности. А в том, что касается Марии, это Евангелие сообщает абсолютно однозначную и недвусмысленную информацию: Мария совершенно не понимала своего сына, не принимала того, что он делал, и отношения между ней и Иисусом были скорее враждебными, нежели хотя бы просто нормальными.
Впрочем, в том, что касается описания Марии и ее роли в жизни Иисуса, то аутентичные – подчеркиваю, именно аутентичные! – тексты Евангелия от Матфея и Евангелия от Луки ничуть с Евангелием от Марка не расходятся. Здесь только необходимо принять во внимание, что доказанная в первой части этой книги подложность и недостоверность сказаний о Рождестве, требует их исключения из текстов Матфея и Луки, и что именно при их исключении мы и получаем вариант аутентичных текстов.
А без подложных рождественских сказаний, все четыре Евангелия Нового Завета весьма гармонично одинаково(!) начинаются с описания одного и того же события крещения Иисуса, а все три «синоптических» Евангелия (Марка, Матфея и Луки) дают совершенно одинаковую информацию о Марии!
В аутентичных текстах этих Евангелий, Мария абсолютно одинаково появляется всего один-единственный раз, и при этом – в одной и той же неприглядной истории и сугубо негативной в ней роли. И каким бы прискорбным ни показался кому-либо сей текстологический факт, но он является именно фактом, а не, скажем, моим досужим измышлением, и на этот факт следует обратить пристальное внимание каждому, кто правду предпочитает выдумкам, какими бы привычными и «красивыми» они ни были.
Неприглядную же эту историю, о которой идет речь, и роль в ней Марии мы подробно рассматривали в главе про Рождество. Но кратенько вспомним о ней и сейчас. Вот, как она описывается в Евангелии от Марка:
"Иисус возвращается домой. Снова собирается такая толпа, что они не успевают даже кусок хлеба съесть. Когда его близкие услышали об этом, они пришли, чтобы увести его силой, решив, что он сошел с ума. Учителя Закона, пришедшие из Иерусалима, говорили: В нем Вельзевул! Это старший над бесами дал ему силу изгонять бесов!.. Тем временем пришли его мать и братья и, стоя снаружи, послали вызвать его. Вокруг него сидела толпа. И тут ему говорят: Там на улице твоя мать, братья и сестры, спрашивают тебя. – Кто для меня мать и братья – сказал им в ответ Иисус. И, оглядев тех, кто сидел вокруг него, сказал: Вот мои мать и братья!» (Мр.3:20-22, 31-34, перевод РБО).
Как можно видеть, из этой истории совершенно очевидным становится факт наличия полнейшего непонимания между Марией и Иисусом. Иисус проповедует, послушать его собираются целыми толпами, но то, что он проповедует, не совпадает с учением тех, кого почтительно называли «учителями Закона». Особенное же раздражение и озлобление вызывают случаи исцеления людей, происходящие во время проповедей Иисуса. Понятное дело: такие «неправильные» проповеди, с такими «неправильными» мыслями – и вдруг столько исцелений! Откуда, почему, каким образом?! Ответ для «специалистов по Богу» очевиден: от Бога эти исцеления быть не могут, поскольку Бог не может быть на стороне этого «обжоры и пьяницы», значит это «старший над бесами дал ему силу изгонять бесов».