«Сколько эмоций для арноу, и все из-за меня. Открой ангар — мы в расчете, стальные крылья мои».

Губы арноу сжались в тонкую линию, а глаза потемнели.

— Никто не отнимет у тебя корабль. — За спиной Никласа стали появляться другие арноу. — Мы подлатаем его, усовершенствуем шасси и обшивку и вернем, но сейчас ты должен разорвать контакт.

Арноу еще что-то говорил, но Мэл закрылся. Тогда Никлас с помощью появившихся когтей впился в обшивку недовольно взвывшего сигнальными системами корабля и начал взбираться вверх, не жалея ее, оставляя дыры от прозрачных лезвий. Мэл взбесился от такой наглости и открыл глаза. Пространство вокруг зарябило и поплыло, но к тому времени, как хищный силуэт Никласа оказался над его прозрачной кабиной, зрение восстановилось настолько, чтобы разглядеть, в какой ярости находится арноу, но этим можно было кого угодно напугать, но не Мэла. Его это скорее повеселило.

— Если ты не отключишься, я сам тебя выдерну вместе с проводами!

О том, что Никлас не блефует, говорили несколько появившихся за его спиной арноу, слившихся с ним, за счет них арноу вырос на треть, а руки превратились не просто в лезвия, а в огромные, острые клешни, готовые в любой момент схватить в свои тиски капсулу с Мэлом и выдрать его из корабля. По камерам Мэл видел, что вместе с еще одной партией арноу прибыло реанимационное оборудование уже, видимо, для него.

Мэл прикрыл глаза и медленно выдохнул. Против такой угрозы корабль не может защищаться, выстрелить в ангаре он не сможет, потому что погибнет сам, навредит арноу, но если на эту тварь ему было плевать, более живучей твари во всем освоенном космосе не сыщешь, то на рыженького Хайко нет, хотя вряд ли взрыв в посадочном люке корабля нанесет такой махине урон, но Мэл всегда оставлял последнее слово за собой, поэтому Никлас расширяющимися в панике глазами наблюдал, как один из тонких, оплетающих тело, словно куколку бабочки, манипуляторов отделился и, блеснув острым лезвием, описал круг над своей «королевой» и приблизился смертельным пером к её горлу, замерев в дюйме от сонной артерии.

Никлас сглотнул и медленно опустил на ходу трансформирующиеся руки, с Мэлом никогда не было слишком просто, чтобы надеяться, что такая тактика прокатит. Никлас опустился на колени, а потом и вовсе лег грудью на стекло. Мэл почувствовал, как дыхание сбилось и сердце ускорило свой бег. Они смотрели друг другу в глаза и безмолвно общались — Мэлу казалось, что две черные бездны вытягивают из него душу, минуя защитный купол и тело.

— Когда ты вскроешь артерию, ты не сможешь управлять ИИ, ему потребуется некоторое время, чтобы попытаться перейти на автономное управление, но оно доступно лишь после открытия шестого уровня доступа, к этому времени, как ИИ получает доступ к шестому уровню, он достаточно обучается быть «личностью» и без личности в себе. Так вот… — Никлас прервался на минуту, смотря в голубые озера Мэла. — Мне хватит минуты, чтобы вскрыть капсулу, полминуты, чтобы извлечь твое тело и переместить в люльку физиокапсулы.

Пространство зазвенело напряжением, стоящие вокруг самолета арноу все сейчас были Никласами и все не хотели терять засранца с самым паршивым характером и самым благородным и безумным сердцем.

— Ну надо же… — высохшие губы Мэла наконец дрогнули, и он заговорил самостоятельно. Легкая хрипотца и насмешка из динамиков заполнили все воздушное пространство ангара. — Ты, значит, все рассчитал? — С каждой паузой напряжение росло. Никлас оторвался от стекла, продолжая, как и Мэл, считывать эмоции. — Тогда поспеши…

Смертельное перо только начало свое движение, в глазах Никласа мелькнул испуг, а его рука, уже трансформировавшись в клинок, пробила стекло и стремительно неслась к горлу, в которое погрузилось лезвие. Красная, такая человеческая кровь с ярким запахом металла едва окрасила светлую кожу шеи и провода, когда пробивший несколько ударопрочных линз клинок, снова сменив форму, сомкнулся вокруг шеи и, остановив кровотечение, сжал шею в жестких тисках.

Мэл смотрел в черную бездну глаз Никласа и улыбался раскрашенными кровью губами. На периферии сознания остальные арноу словно черные коршуны терзали металлическое тело своей жертвы, раздирая его на куски. Скрежет металла и вой гибнущего ИИ оглушал, но сердце строптивого разумного билось и вскоре плотно сжатые губы Никласа растянулись в улыбке. Арноу буквально уничтожили, разодрав на куски корабль, и на руках донесли Мэла до капсулы, улыбаясь ему со всех своих лиц улыбкой Никласа.

— От меня еще никто не убегал и ты не убежишь.

Комментарий к Часть 13 Ну, что есть тут те кто соскучился по “Космос”?

====== Часть 14 ======

Комментарий к Часть 14 Мои прекрасные в нашей команде пополнение! Ярче тысяч солнц помогает мне не опростоволосится с описанием технических моментов в истории, а то мои познания в физике весьма... Скромные 😅

А вообще отдельно хочу сказать еще раз спасибо моей чудесной бете и терпеливой гамме Иришке, смиренно выслушивающей длиннющие аудио с моими рассуждениями по космосе)))

Двери я в этой главе называю порталами, потому что наш вариант двери на врятли будет распространён.

Операционная и физиокапсулы, хотя тут они более примитивные. https://vk.com/club189721237?w=wall-189721237_1708%2Fall

Никлас бросил последний взгляд на спящего в физиокапсуле Мэла и вышел из полутемного помещения, в коридоре стояла одна из безликих моделей хомуисов, не имеющая своей личности, а соответственно, и уникальной внешности, но этот биоробот создавался для других целей, которым он более чем подходил.

— Светлого часа, господин. — Марионетка низко поклонилась и снова подняла свое белоснежное лицо.

Никлас посмотрел на механические часы на запястье и, проигнорировав приветствие, двинулся дальше по коридору, марионетка заскользила следом.

— Все готово?

— Да господин, связь установлена.

— Соединяйся тогда.

Арноу остановился перед сплошной стеной, приложил руку на ничем не примечательный участок стены, и через мгновение она пошла рябью и исчезла. В это время белоснежный силуэт марионетки окутал голографический черный плащ, из-под капюшона которого показалось еще идущее мелкой рябью лицо Августа. Несколько разумных, находящиеся в помещении, увидев прибывших, поклонились и отошли от высоких столов.

Август кивнул остановившемуся у одного из столов Никласу и перевел взгляд на лежащего на нем разумного. Худое, даже тощее тельце с тонкой кожей, через которую проступали вены, лежало на операционном столе в окружении поддерживающих жизнь проводов. Кисть разумного была вывернута под неестественным углом, на залитых кровью ногах были открытые переломы, грудь опоясывал синяк, почти все отекающее лицо было в разводах от не до конца смытой крови из разбитого носа, губ и рассеченной брови. Судя потому, что рыжие волосы были в крови, имелась еще и травма головы.

Август подошел к столу и наклонился ближе к покалеченному лицу. Надавил пальцем на поврежденные губы и, приподняв, осмотрел зубы, а потом перевел желтые глаза на опухшие веки Хайко. Приподняв одно из них, выпустил лужицу крови, другое порванное веко он и трогать не стал.

— Что это за убожество? — Август отпустил веко покалеченного глаза и, поднявшись, посмотрел на стоявшего напротив Никласа. — Ему же удалили глазной имплантант вместе со здоровым глазом перед транспортировкой на Вельзувий… Что в них сейчас?

— Удалили, — подтвердил Никлас. — Судя по снимку, ему уже в самой колонии на примитивном оборудовании имплантировали глазные модификанты первого поколения, чтобы он мог сам за собой ухаживать.

— Удивительно. Не знал, что такое еще существует. — Август взял Хайко за подбородок и осторожно повернул голову, периодически бросая взгляд на голограмму с показателями над головой парня. — Это нужно извлечь.

— Я в курсе. Мне нужно понять, насколько можно модифицировать его тело? На том уровне, который допустим для чистейших, мы не можем ему помочь, по идее, его уже сейчас нужно отключать от аппаратов, но очевидно, это не решение проблемы. Поэтому я позвал тебя, чтобы понять, насколько мы можем вмешаться.