- По очереди. Впрочем, если мое присутствие тебе так неприятно, а оно неприятно, я вижу, я могу уйти в гостиную.

- Не стоит. Чем заслужил профессор Слизнорт такой участи?

- Тебе не кажется, что ты наглеешь на глазах?

- Возможно. Мне есть с кого брать пример. Видишь, мы почти подружились, хотя... – выражение лица ее вдруг изменилось. – Ты раньше не был таким...

- Каким?

- Таким... грубым, холодным, циничным.

- Может, ты просто не замечала?

- Может быть, – она с грустью провела пальчиком по стеклу. – Если мы выживем, нам придется прожить вместе всю жизнь, и я не хочу усложнять ее еще больше.

- Это я ее усложняю, так?

- Сев, – она вдруг почувствовала неясный порыв и, подойдя, положила ему руки на плечи. – Меньше всего я хочу задеть тебя. Если я когда-нибудь это делала, то прости меня.

Кажется, такие слова он ожидал услышать меньше всего. Снейп слегка смутился и отвернулся в сторону.

- Я тоже не хочу тебя обижать. Я бы хотел, чтобы мы... были, как раньше.

- Это зависит от тебя. Если ты перестанешь отталкивать меня…

- Я вовсе этого не хочу, Лили... Но ты права, я действительно именно такой, как ты сказала: грубый и циничный. К сожалению, я остаюсь таким даже с теми, кто этого не заслуживает.

- Вот как? Я могу как-то тебе помочь?

- Не знаю, – уголки его губ тронула едва заметная улыбка. – Если ты захочешь, чтобы я ушел, я уйду.

- Но я не хочу. Я рада, что ты с нами. Без тебя... мы бы не справились, – она вдруг закрыла глаза и слегка покачнулась.

- Что с тобой? – встревожился он.

- Ничего. Я слишком много выпила сегодня... Чертов Слизнорт... но, наверное, это было нужно. Хотела бы я оставаться трезвой и ясной, как ты...

- Может быть, это только видимость... Может быть, я только кажусь трезвым и ясным, а на самом деле давно уже потерял голову...

- Это было бы очень мило с твой стороны, – она засмеялась. – Да, кстати, а что мы теперь будем делать?

- Теперь? Вам лучше отправиться к Ордену...

- А ты по-прежнему будешь спасать мир в одиночку... Так не пойдет. Я пойду с тобой.

- Какая забота, Лили, – усмехнулся Снейп.

- Я ведь твоя жена. Жена должна быть рядом со своим мужем...

- Ты мне ничего не должна.

- Знаешь, – она почувствовала, как окружающий мир еще больше подергивается сизой дымкой. — Не слишком ли много траура, Сев?

Он пристально посмотрел на нее, и глаза его зажглись каким-то потусторонним светом.

- Я знаю, что если бы не защита Обета, ты не согласилась бы выйти за меня.

- А ты бы мне предложил? – она приподняла брови.

Он пробормотал что-то и отвернулся.

- Не надо от меня отворачиваться! Ты замечал когда-нибудь, какое лицо ты делаешь, если чем-то недоволен? Очень смешное... вот такое... – она скорчила угрюмую рожицу и рассмеялась.

Он жадно смотрел на нее, словно вбирая в себя каждую черточку, и вдруг улыбнулся уже по-настоящему.

- Ты такая... такая... когда смеешься...

- Какая? – она облизнула губы и придвинулась ближе.

- Такая красивая.

Лили почувствовала, как ее бросило в краску, и сразу же порадовалась, что в комнате темно. Кажется, они оба теряли контроль, но ей было все равно. Ей хотелось подойти ближе и словно ощутить эту границу, испытать, как далеко он ее подпустит. Она почти чувствовала жар, исходящий от него, его полный желания взгляд, и это опьянило ее еще больше, чем выпитое виски. Ощутить свою власть на ним, спровоцировать, вывести из равновесия, заставить признаться, что он с ума по ней сходит – вот чего ей хотелось. Почему он всегда руководит? Почему диктует правила, играет в деспота? Взорвать, разрушить эту оборону, пробиться внутрь этой души. Заставить его быть слабым, подчинить.

- Ты так смотришь... у меня все плывет перед глазами...

- Это виски...

- Да... виски... – она закрыла глаза и внезапно для самой себя, обвив его руками за шею, поцеловала. Одна секунда... две... три...

Снейп схватил ее за плечи и оторвал от себя.

- Что ты делаешь?

- А на что это похоже? – она усмехнулась.

- Но ты вовсе не обязана... – он испуганно посмотрел на нее.

- Ты дурак, Сев, я этого хочу... Неприлично отталкивать леди, особенно в такой момент...

- Но я... вовсе не то...

- А по-моему, это мне решать. Перестань вести себя, как идиот, и немедленно поцелуй свою жену, – она посмотрела на него из-за полуопущенных ресниц.

Снейп смотрел на нее с таким ужасом, словно на ее месте был соплохвост. Он продолжал сжимать ее плечи, удерживая от себя на безопасном расстоянии. Он издевается, что ли? Очевидно, да. Ну что ж, сейчас мы посмотрим.

- Отпусти меня, я не собираюсь вешаться тебе на шею! – она дернулась. – У меня, очевидно, произошло кратковременное помрачение рассудка... Я сдуру подумала, что мы с тобой... а впрочем, какая разница... Отойди, я больше близко к тебе не подойду! Очевидно, ты с большим удовольствием поцеловал бы рогатого слизняка! И что я говорю: вести себя как идиот... это твое перманентное состояние!

Лили рванулась к двери и в тот же миг почувствовала, как его руки обхватывают ее сзади, привлекая к себе. Он наклонился, запуская руку и распуская узел на затылке, высвобождая водопад мягких волос.

- Лили... – губы слегка коснулись щеки, мягко, почти невесомо. Он стал покрывал поцелуями ее лицо, шею, словно намерено избегая соприкосновения с губами. Руки, обнимающие ее, все крепче стискивали объятия, прижимали к себе с какой-то невыносимой мольбой. Она закрыла глаза, позволяя целовать и обнимать себя, наслаждаясь каждой минутой с неописуемым восторгом. Чувствуя на себе его все сильнее сбивающиеся дыхание, она уже почти была готова праздновать победу. Еще немного, и он окончательно выдаст себя.

В дверь постучали.

Лили словно выплыла из оцепенения.

- Да-да... войдите...

Дверь приоткрылась, и сквозь щель просунулась голова профессора Слизнорта.

- Северус, мне кажется, вы забыли... – в руках у него был продолговатый сверток.

Лицо Снейпа мгновенно изменилось и искривилось. Он отодвинул Лили и, подойдя, взял из рук Слизнорта сверток.

- Я благодарю вас...

- Не подумайте, я и не собирался проверять его содержимое... — тот примирительно улыбнулся и скрылся за дверью.

Лили подошла ближе.

- Что это?

- Не важно, – он нахмурился.Казалось,тех нескольких странных минут между ними как ни бывало.

- Сев, – она тронула его за плечо.

- Я думаю, ты не станешь придавать значение тому, чтобы было только что...

- Если ты о поцелуе, то...

Губы Снейпа насмешливо искривились.

- Я не собираюсь служить тебе утешением.

- Утешением? О чем это ты? – процедила она. – Можешь лгать мне сейчас сколько угодно о том, что ты этого не хотел.

- Хотел. Почему же. Ты должна принимать во внимание мое положение.

- Твое положение?

- Это была слабость. Весьма милая, не спорю. Но я не привык решать проблемы таким путем.

- Что?

- Сегодня был тяжелый день... Ты переволновалась, я тоже. К тому же ты выпила...

Лили почувствовала ужасное желание схватить его и приложить головой к оконной раме. Видимо, это отразилось на ее лице.

- Не надо так злиться... Если ты настаиваешь, мы можем продолжить...

- Иди к черту! – сдерживая подступившие слезы, она рванула дверь и выскочила в коридор.

Как, как можно быть таким мерзавцем? Как земля его носит? Она чувствовала себя оскорбленной до глубины души. Мало того, что она сама поцеловала его, так он еще и выставил все так, будто это ее пожелание! Подлый лжец! Ведь он хотел, и она это чувствовала!

Лили проскользнула в темную комнату, где спал Гарри. Ночевать с ним в одной спальне? Вот уж ни за что! Она совершила ужасную ошибку, и теперь он не упустит повода поиздеваться над ней. Женщина закрыла глаза и вытерла слезы. Она плачет, и из-за кого? Кто бы мог подумать! Тонкс была права в одном. Он действительно испытывает к ней чувства, но они основаны лишь на банальном физическом влечении, чувстве, которое он без труда может побороть в себе. Она позволила высмеять себя! Дура, идиотка! Как вообще можно было дойти до такого? Она без сил опустилась на одно из кресел, кутаясь в теплую шаль. Соленые дорожки продолжали бежать по щекам. Почему она так расстраивается? Он этого не стоит. Лили вспомнила, как на пятом курсе, после того, как он обозвал ее грязнокровкой, она сохранила лицо перед всеми. Не впала в ярость, не стала отвечать грубостью и не показала того, как это обидело ее. Зато вернувшись к себе, расплакалась в подушку и вовсе не от того, что ее задело само оскорбление. Нет, ей было больно думать, что именно он позволит себе это в отношении нее. Человек, который называл себя ее лучшим другом, которого она всегда защищала и оправдывала, назвал ее “паршивой грязнокровкой”, отшвырнув от себя. Это унижало, смертельно унижало. Будь на его месте кто угодно другой, ей бы и вполовину не было бы так больно и обидно. И стыдно. Стыдно перед самой собой и другими за то, что она столько времени закрывала на все глаза. Его последующие извинения показались ей смешными. Если бы он не хотел ее оскорблять, то не сделал бы этого. Тем более его вердикт был совершенно четко и ясно озвучен. Да пусть и катится ко всем чертям, если он такой придурок! Сколько раз позже, ловя на себе его несчастный и виноватый взгляд, она внутренне хотела простить его. И каждый раз, закрывая глаза, слышала вновь это хлесткое, как удар, оскорбление. Оно звенело у нее в голове, наполняя сердце ужасной обидой. Почему она должна это прощать? Потому что он страдает? Сожалеет? А как же она, сколько страдания и сожалений из-за него испытала она сама? Теперь были те же чувства. Ей было стыдно и больно. Она пообещала себе, что больше не подойдет к нему близко и не позволит так издеваться над собой. Как она могла дружить с ним? Что ее привлекало? Она призналась себе, что смотрела на него и видела то, что хотела, потому что всегда искала в любом человеке добро. Хах, злым она и сейчас его не считает, но выносить его безобразные выходки – увольте. “Хочет вести себя, как скотина, – пожалуйста. Но пусть держится от меня подальше!” – эта бравая нота недолго поддерживала ее. Напоминание о неизбежном блеснуло серебряным кольцом на руке. Потеряв остатки самообладания, она снова расплакалась.