Он коснулся его руки, лежащей на покрывале, чуть пожал и вышел.
Через четверть часа Сперанский садился в экипаж. Два чемодана были уложены, их хозяин, в пальто, залезал внутрь кареты. Из дома вышел Миша Шумский и подбежал к нему.
«Михал Михалыч…уезжаете? Сейчас?»- с удивлением произнес он.
«Срочные дела. Нужно в Петербург..ты напиши когда…ну в общем..»- он вздохнул.
«Если граф умрет?»
«Да…»
Шумский кивнул, помог ему усесться и проводил карету грустным взглядом.
1924
Болезнь, случившаяся с Александром, длилась несколько недель. Алексей так и не узнал точно, что за диагноз был поставлен докторами - говорили о рожистом воспалении на ноге, и осложнениях на его фоне. В те же дни, некстати, случился у него разговор с приятелем, который рассказал ему о недавно умершем от сифилиса их общем знакомом .
Особенно Алексея встревожило, что симптомы этой болезни могут долго не проявляться и протекать годами в скрытой форме. Он вспоминал все странности в поведении государя, его отказ от интимной жизни, и главное, то, что он наблюдал в саду. Припадок, похожий на нервный пароксизм.
Близость у них была последний раз еще в 14 году, но графу начало казаться, что он чувствует себя нехорошо. Что если его постоянное недомогание,- бессонница и кашель,насморк, ломата суставов, тремор рук, сыпь, которую врачи списывали на нервы - все это признаки скрытого течения болезни? Что если у государя - сифилис, который перешел на мозг, и он им заразил его еще давно?
Он даже прицепился с допросом к Виллие. Получилась довольно неловкая картина. Лейб-медик, смущенный, пытался вначале уклониться от ответа, в итоге же воскликнул: да вам-то на что это, граф?
И получил ответ: поймите, МНЕ это необходимо знать! Мне это очень нужно!
Разговор этот произошел в присутствии великого князя Николая Павловича, который после его вопроса, долго и пристально смотрел на графа, при этом покраснев.
Александра он сам увидел только через две недели. Когда вошёл к нему, тот полулежал в постели - он плохо выглядел, был бледным и имел измождённый вид. Алексей вдруг понял,что за все эти годы ни разу не видел его больным. И даже не представлял себе, что может с Александром что-то приключиться…что здоровье подведет его.Что сляжет он в постель. Александр же нашёл в себе силы улыбнуться его приходу, тут же попеняв:
«Вот от чего ты долго так не приходил ко мне? Боялся заразиться сифилисом?»
Алексей смутился и устыдился. Наверное, князь Николай все рассказал ему..
«А если б я заболел, вы бы ко мне пришли?»
«Ты в этом сомневался?»
Алексей присел сначала на стул рядом, потом по знаку императора, ближе, на кровать. Он показался ему очень беззащитным, среди подложенных подушек и одеял, похудевший, с тенями под глазами. Его охватил и страх и сострадание и …вновь любовь.
Он потянулся и поцеловал его довольно робко в щеку. Александр в ответ закрыл глаза и повернувшись, коснулся губами его губ-но как-то целомудренно и сухо. И все же эта маленькая нежность тот час себе подчинила Алексея, погрузив в воспоминания о самых сладостных минутах их близости.
Он начал целовать его с большей страстью пока тот сам не оттолкнул его.
«Что же ты не боишься уже заразиться венерической болезнью?- ехидно произнес он.
«Нет, не боюсь…я не боюсь…простите вашего верного слугу за его малодушие и трусость..позвольте мне загладить теперь вину…»- он взял лежавшую на покрывале руку, стал гладить и целовать ее.
«Неужто я лежащий тут, больной, весь потный…тебе приятен?»- спокойно спросил он.
«Вы мне желанны будете всегда.»
«Странный ты все же человек, Алёша..сначала ты меня бросаешь, твердишь мне постоянно, как я несправедлив с тобой и плохо поступаю..и теперь вот лезешь с поцелуями. Знаю, выйдешь от меня, побежишь мыться и менять одежду.”
“Клянусь, что не побегу..”
“Я долго думал над сказанным тобою между прочим..там в саду..»
Алексей, поняв, что видимо вёл себя сейчас неуместно, смутился, отстранится и замолчал.
«Ты хочешь уйти. Ты жалуешься, что служба тебе в тягость и я решил..я тебя отпускаю».
«Отпускаете?»
«Да. Я не верю в то, что силой можно заставить человека делать добро. Я знаю, что ты иного придерживаешься мнения. Ты много послужил и заслужил покоя. Я подготовлю указ о твоей отставке,естественно со всеми привилегиями».
«Вы…злитесь на меня?»- в отчаянье воскликнул он.
«Я вполне привык, что люди, к которым я привязан, оставляют меня. Хорошо, когда есть у кого просить отставки. Мне роскоши такой Господь не предоставил. Однако же…недолго ещё мучится..- тихо произнёс он.- Иди теперь, пожалуйста. Я устал».
Алексей послушно встал и пошёл к выходу. У самой двери взгляд его упал на кресло-каталку, рядом с которой стоял костыль. Он посмотрел на тот костыль, потом на императора, который вытянулся на кровати, закрыв глаза, и вышел.
***
В столовой, за большим столом сидят великие князья Николай и Михаил с супругами.
Накрыты приборы на шесть человек, четверо из которых ждут, смотря на дверь.
Молчание нарушает довольно громкий шёпот супруги Николая.
«Никс, кого мы ждём ещё? Я умираю с голоду..»
«Графа Аракчеева. Нельзя никак без него начать.»
Открылись двери. Все встали. Аракчеев зашёл в столовую, не глядя ни на кого, и сел за стол. Все сели так же. Через минуту открылась дверь, ведущая из внутренних покоев и появился Александр. Костыль сменила трость. Он улыбнулся, поздоровался, никто при этом и не подумал встать. Кроме Аракчеева, который тут же вскочил, чтобы пододвинуть стул, помог ему сесть за стол и сам сел рядом, справа.
«И что же это теперь…граф каждый раз будет с нами есть?»- пробормотала Александра Фёдоровна.
В ответ Николай лишь скосил глаза, давая ей понять, что лучше ей молчать.
После обеда Александр встает первый. Едва он покидает зал, Аракчеев встает следом и сухо прощаясь, выходит через другую дверь.
«А я не понимаю, почему должны мы вставать, когда он входит! Мы перед братом даже не встаём…Такого никто себе не позволял! Ведь он даже и не член семьи!»
«Но кажется он для государя даже нечто больше…-вздохнула княгиня.- Знать бы, за какие такие заслуги удостоился этот противный человек таких милостей и достиг высот? Ну право, это загадка просто.»
«Знаете, как говорят теперь у нас?- вновь добавляет Михаил,- Недаром же в русском гербе орёл двухглавый. На каждой голове корона. Вот и у нас два царя: Александр и Аракчеев…»
Николай же хмурился и промолчал.
***
«Ты знаешь…я иногда пытаюсь представить, какой бы была моя жизнь если б мы с тобой не встретились…»- тихий голос возле уха заставляет Алексея прикрыть глаза и крепче сжать лежащую на сиденье руку.
«Я тоже об этом часто думаю…какое счастье, что Господь мне даровал возможность вас любить.. »
«Это тебе не Господь даровал, а я..»- смеётся Александр.
Размеренный стук колёс по мостовой и темнота внутри кареты убаюкивают. Где-то снаружи слышен шум..там город..люди..все это так далеко и близко одновременно. В эту четверть часа, он здесь рядом с Александром и он счастлив, хоть и знает, что чувство это пройдёт едва они окажутся снаружи. Снаружи и внутри..какое странное сравнение. Оно Алексею напоминает о них самих. Они есть оба в глазах других..в глазах друг друга и сами по себе. Никто не знает их настоящими. Что они знают о самих себе? Вся жизнь прошла как будто бы в спектакле, где на сцене два актера играют друг для друга. Зрители ушли, они остались..
Он поворачивает его лицо за подбородок, находит губами губы и целует - они чуть сладко-кислые и пахнут цитрусом.
“Вы ели апельсины?”
“Да”.
Алексей касается рукой его колена и пальцами ласкает внутреннюю сторону бёдра. Пробирается повыше,гладит. Александр ждет некоторое время, потом убирает его руку.
Никакой болезни. Это его выбор.
«Вот, держи,-император протягивает ему плотный конверт.- Поездка может затянуться. Многое зависит от того..придётся мне возвращаться вместе с нею или одному..»
