«Я вас не обманывал. Я вам ответил то, что вы хотели слышать..»

Из-за приоткрытой двери кабинета слышны голоса. Александр чуть потянул ручку и приоткрыл ее. Зелёный кабинет Зимнего дворца. Он видит самого себя, на двадцать лет моложе, стоящим у окна. На улице метель. Неестественный синий свет заливает комнату. Утро.

«В таком случае…я отказываюсь. Отказываюсь от трона. Он мне достаётся слишком дорого.»

В кресле сидит человек в военной форме с чёрными усами.

Стоящий за дверью Александр узнаёт в нем графа Палена.

Пален тяжело вздыхает, встает и подходит к Александру, тому, который у окна. Его широкоплечная фигура буквально загораживает собой проход.

«Ваше Величество, давайте говорить уже по-взрослому. Фарш как говориться назад не прокрутить. Что сделано то сделано..»

«Фарш?»

«Люди совершили преступление. Это плохо. Но они действовали во имя России и ради вас. А вы теперь же что…пойдёте на попятную? Я жизнью рисковал ради вас. И прочие рисковали»

«Я не могу править в таких обстоятельствах.»

«Если вы откажетесь, вы подтвердите стало быть своё участие в злодеянии. Об этом вы подумали? Не хотите брать ответственность?»

Синий свет становится таким ярким, что режет глаз. Александр слышит свой короткий вскрик.

«Пустите!»

Запястье пронзает боль. Он подносит к глазах руку и видит на ней отчётливые проступающие синяки.

«Вы кем хотите быть? Справедливым и законным правителем России или трусом и подлецом? Откажетесь теперь - я не ручаюсь за вашу безопасность.»

Александр рывком дёргает на себя дверь, заходит в кабинете, идёт решительно к Палену и самому себе. Но вместо этого оказывается на залитой светом солнца поляне. Качели…Нет! Только не сюда! Он знает этот сон..

Александр разворачивается и хочет бежать, но ноги будто ватные. Он опускается на землю, закрывает лицо руками. Ждёт несколько секунд. Открывает глаза. Он в спальне..слава богу он проснулся..

Внезапные шаги где-то в темноте и спину прошибает холодный пот.

Он не проснулся значит..и это самая ужасная часть сна.

Он снился ему много раз, и каждый раз, даже зная что он спит, Александр знал, что должен найти выход из этой комнаты чтобы спастись. Он проверил все, и двери и окна..Все заперто.

Шаги все ближе, но почему-то ему чудится, что эти шаги с внешней стороны двери. Кто-то там снаружи…

Он медленно идёт, в кромешной темноте к двери. Прислушивается. Потом вдруг вспоминает про пистолет. Он должен быть под подушкой!

Хочет вернуться и поискать его в кровати,но проходя мимо зеркала останавливается.

Что-то не так. Здесь разве было зеркало?

Он должен посмотреть туда, но почему-то он не хочет. Александр медленно поворачивает голову и смотрит на своё изображение. На своё? Это не его лицо…

Не веря своим глазам, он подходит ближе к зеркалу, вглядываясь и видит в отражении..лицо своего отца.

«Не может быть…»

Внезапно слышно вновь частое и быстрое дыхание, звук ног, бегущих в темноте. Он не успевает даже вскрикнуть и видит через зеркало, как руки набрасывают сзади ему на шею, как удавку, алый шарф.

Александр проснулся, кашляя и понял, что в дверь настойчиво стучат. Он услышал голос Виллие, Дибича и слуги.

«Александр Павлович, откройте!»

С трудом встав с кровати, он отпер дверь и в недоумении посмотрел на испуганные лица.

«Который час?»

«Два ночи..с вами все в порядке? Вы кричали, а потом так кашляли…»

Александр так счастлив, что проснулся, что только равнодушно махнул рукой и сказал, что с ним все в порядке и все могут идти спать.

Виллие не обращая внимания на его протесты, усадил его на кровать, пощупал пульс и потрогал лоб.

«У вас температура. Вы все-таки простыли!»

Александр с удивлением понимает, что дрожит от холода, а в теле странное ощущение..оно будто не его.

«Зеркало мне дайте..зеркало..»

Все удивленно переглядываются, но подают ему требуемое. Александр со страхом подносит к лицу стекло и с облегчением возвращает.

Засыпая, он слышит, как Виллие говорит Дибичу и голос его почти рассержен.

«Он мне велел ехать к Аракчееву. Теперь не может быть и речи. Я остаюсь, пока он не поправится.»

Санкт-Петербург 1821 Санкт-Петербург

“А Любовь к военным парадам у Александра Павловича явно от отца. Вы замечали, с каким почти что детским восторгом он наблюдает за этим действом?”

«Да, уж в чем в чем, а в церемониальной части Павел Петрович толк знал…»

Стоящие неподалёку от Аракчеева два генерала переговариваются, подглядывая в сторону императора, который в нескольких шагах от них наблюдает за разводом караула на плацу.

Алексей усмехается. Он хотел сказать бы, что на самом деле Александру нравится не сам парад, а смотреть на красивых, идеально «упакованных», бравых офицеров. И всех их Аракчеев ненавидит искренне за то, что у Александра они вызывают такие чувства. При первой же возможности он будет их осыпать ругательствами и не дай Бог Императору кому-то из них лично оказать внимание. Этого несчастного Алексей будет готов сожрать.

Снег усиливается. Его хлопья летят в лицо и граф вытирает их, тыльной стороной ладони. Кашляет. К нему тот час бегут, чтобы заботливо накинуть на плечи шубу.

Воспоминания… Гатчина… Он, молодой еще и полуголодный вечно офицер, в единственных лосинах, мокнет под дождем и снегом, часами отрабатывая до безупречности муштру батальона. И Александр в сопровождении своего отца, красивый, юный, полный сил. Здоровый. Сытый. И Алексей завидует до дрожи, мечтая хотя бы день провести в покое и тепле. С тех пор прошли годы. Теперь ему завидуют. Он смотрит на генералов сверху вниз, как будто сияя на вершине недостижимой славы. Они все думают, он счастлив там. Да, он не мерзнет,он сыт, живет в тепле, денег ни у кого не просит, ни перед кем кроме государя своего отчет не держит.Но бремя, лежащее на его плечах с годами выросло до таких размеров, что он того гляди и рухнет под тяжестью его.

Император стоит под снегом в одной тоненькой шинели и Алексей с недовольным видом скидывает шубу, демонстративно предпочитая мерзнуть на ветру.

Раньше была зависть. Теперь его снедает ревность и усталость. Он волочит их за собой, как пёс, к хвосту которого привязали мусор. Хотелось бы сорвать с себя и выбросить всю дрянь, но зубами не дотянуться до Верёвки.

Его положение прочно, при звуках его имени даже великие князья стараются держать осанку. Теперь его не оставляют без приглашений в лучшие дома, с ним все хотят держать знакомство. И дня не проходит чтобы кто-то не приперся с просьбой. А его от всех тошнит.

У него нет больше конкурентов-Александр почти все время проводит с ним и требует того же. Алексею кажется, что он теперь ответственен за все, что происходит в мире. Он должен все с ним обсуждать и всем делится. Больше нет «его дел». Есть только «их дела.»

А ведь интимно они не были близки уже несколько лет.

Прежде такой чувственный, постоянно пребывающий в каком-то эротическом томлении, Александр сделался совершенно равнодушен к плотским удовольствиям. И Алексей понял, что права настаивать на этом у него нет и не было по сути. Александр инициировал эту связь так же как ее закончил - по своему желанию.

«Моей ошибкой было изначально искать любовь в физических желаниях. Но истинная любовь в душе…И ты знаешь, что моя к тебе вечно неизменна..»

Алексей на это всегда хотел ответить какой-то колкостью, вроде того, что “ничто не вечно”, но каждый раз молчал.Ему давно уже стало все равно, правду тот говорит или лукавит. Он не удивлялся этой новой «крайности». Какая ему разница хоть бы Александр и решил бы стать теперь монахом? Хотя спать с ним Алексею нравилось намного больше чем обсуждать дела или рассыпаться во взаимных платонических объяснениях в любви. Он больше верил ему стонам и поцелуям. Когда тот отдавался ему во время военного похода, где-нибудь в конюшне, или в лесу. Или в своей спальне в каменноостровском дворце. Или в его спальне, в Грузино. Да, ему, конечно, есть что вспомнить.