— И маску надень, воняет тут.

К запаху Энрихе уже притерпелся. Но теперь к тутошней гнили, которую принесли с собой синяки добавилась вонь их горелого мяса. И он надел полушлем, защитив на всякий случай и глаза.

— Надо было сразу об этом подумать. Инженерные ваши костюмы — лёгкие слишком.

— Кто бы знал… Считается что как раз более высокой защиты.

— Шутят. Ты готов? Активируй «шнур».

— На орбите будем активировать.

— Ты уверен, что твоя система продержится до орбиты?

— А мы тогда как?

— Успеем выскочить. Всё, твоих переодели. Жми — и в шлюпку.

Энрихе провёл пальцами по экрану нойбука, активируя зоны возбуждения разряда. Всё!

— Бегом!

Иннеркрайт завалился сверху прямо на сидящих на полу алайцев. В малой шлюпке всего четыре кресла, остальным пришлось втискиваться между ними. Капитан стоял в дверях, проверяя, все ли поместились.

— Ну вот и ладненько, — он кивнул и спрыгнул на землю. Дверь задвинулась с чмокающим звуком герметизации.

— А капитан куда? — не понял Энрихе.

— У нас навигация не работает, спалили мы её, пока вас искали, — спокойно ответил первый пилот, здоровенный толстый мужик. — Если пойдём на одной видимости — между вашими генераторами запросто и размажет. Он нам «треугольник» с грунта даст. Ракетой.

— А сам?

— Там же ваша шлюпка стоит. Комп выбросит и нам же на хвост сядет. Не бойтесь, инженер, мы и не так делали.

Делали они, как же…

Шлюпка пошла вверх практически свечкой, и Энрихе стало тяжело дышать. Он с трудом стянул полушлем. Голова его почти лежала на остром костлявом плече алайского боевика, в другого он упирался спиной, однако специфический запах алайцев теперь его совершенно не раздражал, нанюхался он сегодня всего — с избытком.

— Вон они, генераторы ваши! — сказал второй пилот. — Горят — отсюда видно.

Энрихе приподнялся и увидел прямо через армостекло шлюпки пылающую точку с разбегающимися от неё алыми нитями. «Огненный шнур»! Неужели проскочим?

— Высота? — спокойно спросил первый пилот.

— Пятнадцать сто четыре, — отозвался второй. — Поправку вижу.

— Угол?

— Восемьдесят пять!

— Сколько до полного?

— Восемнадцать.

— Не выдерживаем. На два — девяносто.

— Есть на два.

И тут же шлюпка дернулась вверх так, что дыхание остановилось. Оказывается, до этого был ещё даже не вертикальный взлёт… Однако пилоты продолжали разговаривать так же непринужденно, как и секундами раньше. Энрихе только потом узнал, что, за первым пультом сидел Тусекс, за вторым — Дерен.

— Блок скорости?

— Блок.

— Выламывай защитную. Семнадцать и две.

— Семнадцать — потолок.

— Щит живой?

— Показывает.

— Включаешь без команды. Давай полных семнадцать. Готов?

Ответить Дерен не успел. Тонкие красные ниточки «огненного шнура» вдруг превратились в сиреневые канаты. В шлюпке сработала фотозащита, но помогло это мало — слепящее сияние почти лишило Энрихе зрения.

Дерен, однако, всего лишь не успел ответить, щит он активировать успел, иначе быть им в шлюпке уже сушёными.

— Взял семнадцать — спокойно сказал Тусекс. — Высота?

— Двадцать два двенадцать.

— На два — уходим.

Шлюпку дёрнуло, у алайца, на чьём плече лежал Энрихе, хлынула горлом зеленоватая остро пахнущая кровь…

— Это не «шнур», — прошептал иннеркрайт и потерял сознание.

Душно. И пить хочется так, что горло просто болит. Что–то тёплое и солёное течёт в рот, но проглотить не удаётся. Горло не слушается команд, оно словно чужое…

— А ну глотай!

Голова вздёргивается вверх, и он давится, кашляет…

Что же это, Белоголовые Ако, почему так больно? И голоса сквозь шум в ушах…

— Связи нет.

— А с алайской шлюпкой связаться пробовали?

— Если он выбросил компьютер, какая может быть связь? Морзянкой?

— По башке себе постучи!

— Технически можно сейчас засечь шлюпку с орбиты?

–Так «шнур», блин, чтоб его асти ба на амэ! Я дальше этого долбанного «шнура»…

— Келли, ты за языком последи уже …

Вот этот голос знакомый, это Млич, навигатор с «Ворона», а ругается зампотех…

Энрихе открывает глаза: перед ними — сплошное чёрное пятно, но он пытается попросить воды…

— Ну, давай теперь воды, — соглашается лендслер. Выше запястья у него резаная рана, рядом лежит окровавленный нож, однолезвийный, чуть изогнутый, с желобком для стекания крови.

Энрихе облизывает губы и понимает, что на губах у него тоже — кровь.

— Это не «шнур», — шепчет он. — Я знаю, что говорю. Я два раза…

— Я вижу, что не «шнур», — спокойно отвечает лендслер. Где же он–то шнур видел?

— Что с капитаном? — говорить больно, но надо.

— Пока не видим его. Если он в атмосфере, то мог потерять ориентацию — там сейчас чёрти что творится.

— Псих он, — выдохнул Энрихе и закашлялся. Легкие заныли.

— Все мы в чём–то психи.

— Зачем кровь?

— Вакцины с собой нет.

— Мы как два брата, — прошептал Энрихе. — Которые в сказке. «И братья обменялись кровью, чтобы смерть не разлучила их».

— Это не сказка. В оригинале «И братья подменили анализы крови, чтобы генетический контроль не разделил их».

— Правда? — удивился Энрихе.

— Правда. Я это находил в архивах. Смысловое совпадение 98%. Лежи, я схожу в навигаторскую, — и лендслер аккуратно переложил голову Энрихе со своего колена на подголовник разложенного в длину пилотского кресла.

Значит, это — капитанская «Ворона». Долетели, значит.

Энрихе закрыл глаза. Всё тело ныло так, словно его избивали. Болели даже ступни и ладони. Он поднял руку к глазам и увидел на тыльной стороне запястья пятно, похожее на синяк. Инфицирование… Убить его мало. Инженеров привил, а сам… На что понадеялся? И понял: надеялся не возвращаться. О том, что его теперь ждёт — лучше не думать, лучше было бы остаться на Плайте вместо капитана. Но вышло вот так.

Но, раз кэпа ищут — значит, стартовать он таки сумел?

Энрихе заставил себя приподняться на локте и посмотреть на экран, возле которого как белочка скакал Келли. На экране сбоку маячила хмурая физиономия Ивэна Млича, оттого его и было так хорошо слышно в капитанской.

Дверь за лендслером почти бесшумно закрылась, и понеслось…

— Ты куда вообще смотрел, когда он Роса здесь оставил? — выпалил Млич. Серые глаза его стали колючими, голос резал сталью. А казался таким добродушным парнем… Зверь же, разве что на экран не бросается. — Догадаться нельзя было? Дерен — мальчишка, а у Тусекса — всегда «всё в порядке»! Рос бы не дал ему остаться, вот он Роса и не взял! Ты его что, остановить не мог?

— А что я? — пробормотал, разводя руками Келли. — Послушает он меня. А лендслер потом уже прилетел…

— Послу–ушает, — протянул Млич. — По башке не мог долбануть сзади? Ты же видел, какой он эти дни ходил? Сам не можешь, так хоть бы …

Лицо на экране погасло, наверное, зашёл лендслер, и Млич отключился.

Зато разъехалась дверь и икнула, подавившись чьим–то ботинком.

— Келли, мы тут с ребятами это… — сказал Рос, которого вытолкнули вперед из группы человек в сорок, оккупировавшей вход в капитанскую. — Подумали тут. Хрен вы его засечёте с корабля. Помехи эти, ну, от «шнура»… — оратором Рос не был.

— В общем, ты, капитан, шлюпочки четыре бы отпустил вокруг полетать, — помог ему, протиснув вперед свое солидное тело Тусекс. — Нам бы сподручнее искать было. А то сидим тут, как мыши на крупе.

— Ты–то куда? — взвился Келли, но особой твёрдости в его голосе Энрихе не услышал. — Ты сам прилетел десять минут назад! Ты вообще в медблок пошёл отсюда!

— Лететь и без него есть кому, — возразил из коридора какой–то парень, видимо пилот. За его спиной многоголосо завозмущались.