Андерс слепо нащупал свой посох и отправил в дверь почти прозрачное заклинание.
- Теперь не откроется. И если бы не хозяйка этого вертепа, никакие храмовники бы сюда не вошли.
Гаррет огляделся, невольно прикидывая, куда можно уложить возлюбленного — мысль об отсутствующих штанах никуда не уходила. Не так уж много поверхностей остались целыми…
- На кровать! - скомандовал он, словно в бою. - Храмовники тут хорошо постарались. Больше в этой комнате ничто у меня уверенности не вызывает.
- Как скажешь, любовь моя.
========== Часть 10 ==========
- Как скажешь, любовь моя.
Хоук даже невольно вскрикнул, едва не оступившись — Андерс легко его подтолкнул, заставляя пятиться, а потом и перехватил за пояс, легко устраивая на кровати поперек.
- Андерс? - Защитник приподнялся на локте, взглядывая неуверенно и почти возмущенно.
- Да, любовь моя, - почти мурлыкнул отступник, нависая сверху. - Я обещал тебе изысканную благодарность — и ты ее получишь… Не сопротивляйся только.
- Я не… - дыхание сбилось, и Хоук устроился удобнее, откинувшись на довольно мягкой перине.
Он уставился на возлюбленного во все глаза, не желая упустить ни мгновения из того, как он будет раздеваться, но Андерс потянул его за руку и начал торопливо раздевать. Одеяние Защитника поддавалось с трудом, и маг-отступник недовольно выдохнул:
- Не хочу в самый ответственный момент натолкнуться горлом на выступ.
Совместными усилиями облачение удалось сбросить на пол. Хоук краешком сознания слышал страшный грохот, но не придал этому значения. Мессир Фырр в таких случаях удирал на лежанку, а больше ни до кого Защитнику дела не было.
Гаррет остался в исподних штанах и рубахе и тотчас почувствовал облегчение — полувставшая плоть уже довольно давно доставляла неудобства, но он этого не осознавал. А сейчас сразу стало легче — и желание овладело телом полностью, и не давило больше ничего. Теперь Хоук смотрел на любовника откровенно и жадно — желал видеть, как тот разденется.
Но Андерс только скользил ладонями по телу, и Гаррет чувствовал — через ткань — умелые и точные прикосновения. Лекарь, чтоб его…
- Андерс, - почти простонал Хоук.
Ноги он безотчетно раздвинул, неосознанно подаваясь бедрами выше, желая получить ласку, однако возлюбленный не спешил. Андерс успокаивающим движением коснулся его лица и подложил под голову ладонь, всем телом прижимаясь ближе. Гаррет словно вновь оказался на корабле — волны удовольствия омывали тело; он бедром ощутил через материю штанов и одеяния Круга твердое естество возлюбленного и почти неслышно выдохнул. Его собственная плоть влажно скользнула по животу, едва он нетерпеливо потянул за шнурок на штанах.
Зато стало легче, и Гаррет уже довольно спокойно отреагировал на то, как любовник медленно ласкает его, задирая исподнюю рубаху выше. Горячие ладони ощущались на коже так ярко, как будто обжигали магией огня. Гаррет чуть слышно застонал. Звук этот, почти неслышимый, потонул в шумном дыхании Андерса.
- Приподнимись, любовь моя, - загнанно попросил Андерс, и Хоук послушался.
Он позволил стянуть с себя штаны, а из рубахи выпутался сам. И нетерпеливо потянулся навстречу, ухватив длинный подол, комкая его складками, желая поднять повыше. Андерс знакомо улыбнулся — многообещающе, уверенно. Он снял наплечник, вызвав удивленный взгляд Защитника — тот почему-то не предполагал, что наплечник отстегивается, — а потом потянул мантию через голову.
Длинная, струящаяся ткань на несколько мгновений обрисовала фигуру Андерса, и Хоук зачарованно уставился. Это было красиво. Под мантией обнаружилась еще длинная рубаха, но ее Андерс раздраженно стянул следом за мантией. Взгляд Гаррета мгновенно сконцентрировался на стоящем естестве, и он потянулся рукой, обхватывая ладонью и лаская твердый ствол. Горячая плоть под пальцами вновь заставила едва слышно застонать — правда, чуть громче.
- Любовь моя, - голос осел и не поддавался.
- Тише, - мягко придержал его за плечо Андерс, точно больного лихорадкой. - Еще немного.
Гаррет запрокинул голову, и его шеи тотчас коснулось горячее дыхание. Язык любовника умело и возбуждающе прошелся по выступающим, натянутым мышцам и скользнул за ухо. Гаррет резко повернул голову, подставляясь под ласку, и почувствовал, как его подхватывают под бедро, заставляя вскинуть ногу выше и изогнуться навстречу.
Андерс ничего пока не делал: только целовал и аккуратно, ритмично подавался вперед, имитируя движение. Хоук почувствовал, что на живот упала теплая капля — возбуждение стало столь сильным, что терпеть не было сил.
Защитник смутно подумал, что Андерс, кажется, никогда таким не был — обычно он охотно уступал ведущую роль, а если и не уступал, то уступал в другом — двигался быстрее, не заставлял вздрагивать и изнывать. Гаррет метнулся на кровати, когда плоти почти невесомо коснулась ладонь, но не мог сказать, чего хочет больше — чтобы это побыстрее чем-нибудь завершилось или чтобы это длилось и длилось…
Гаррет невольно развел колени шире, бесстыдно предлагая себя, но дождался только стона и горячих губ на груди. Андерс целовал его так, словно священнодействовал. Хоук почувствовал, что на коже выступает испарина, но не мог противиться безумно-приятным ощущениям.
- Потерпи еще чуть-чуть, - тоном опытного целителя прошептал ему Андерс — и Хоук сдался на милость победителя.
Сил терпеть не осталось, и он застонал громче. Понимал, что стоит вести себя потише, ибо стена, отделяющая эту комнату от коридора друзей, не очень толстая, но не мог сейчас думать об этом.
Андерс приподнял голову от его груди и воздел ладонь горизонтально, словно собирался призвать свет. Но вместо света на его пальцах его блеснуло что-то влажное и вязкое.
- Что это? - загнанно выдохнул Хоук. - Похоже на грязь магии созидания, в которой так легко шлепнуться.
- Почти угадал, - хмыкнул Андерс. - Но не совсем. Это усовершенствованное заклинание. Помогает, когда у пациента потертости… или еще что…
- А почему я вижу это впервые? - почти возмутился Гаррет. - Я тоже должен этим овладеть.
- Обычно у меня есть более подходящий бальзам из веретенки, - возразил Андерс. - Но после налета храмовников все мои снадобья превратились в крошево из фиалов. И понаделали прилично дырок в моих одеждах. И еще вот, - он неожиданно продемонстрировал заметный порез на боку. - Так что не спорь, любовь моя.
Слова он подкрепил действием. Гаррет почувствовал, как нежной кожи ложбинки касаются влажные пальцы, и спорить резко расхотелось. Он подался навстречу, но Андерс явно никуда не торопился: сначала медленно скользил, потом… Хоук охнул и прикусил губу. Больно не было — пальцы проникали в тело медленно и аккуратно, и чувство это было захватывающим. Ему хотелось ускорить процесс, но возлюбленный его берег — и одновременно с тем мучил.
Гаррет выдохнул, ерзая на кровати, и охнул громче, когда ощутил, что пальцы вошли глубже. Он уже ощутил костяшки, когда Андерс склонился и начал целовать висок, спускаясь все ниже — по скуле, по щеке…
- Андерс, - простонал Гаррет невольно. - Почему тебе всегда лень побриться?
- У меня не было времени, любовь моя, - парировал возлюбленный. - Но тебе же нравится.
- Не тогда, когда… - тут любовник двинул пальцами сильнее, и Хоук капитулировал. - Нравится.
Напряжение только нарастало, и вторая капля сорвалась на каменные уже мышцы пресса. Защитник шевельнулся, но в том уже не было нужды — Андерс осторожно выскользнул и подхватил его под колени, заставляя изогнуться в ожидании.
Миг, другой… Гаррет ощущал каждую секунду. Растянутые мышцы буквально пульсировали, ожидание становилось нестерпимым. Наконец Хоук ощутил горячую плоть и выгнулся сам. Знакомое чувство заполненности почти оглушило, и теперь он уже не сдерживался — застонал громко и прерывисто, словно отмечая короткие толчки возлюбленного, который тяжело дышал и явно старался сдерживаться.
