Он и сам чувствовал, насколько грубо и неумело пытается флиртовать. На такое только девчонки из старшей школы велись, а не серьезная и строгая леди-доктор…

— Надеюсь, — Хлоя вздохнула, а потом подняла на него взгляд своих огромных карих глаз. — Я думаю, будет неплохо, если мы поедим, а потом ты можешь угостить меня мороженым. Я видела, Шон себе покупал…

Джон немедленно воодушевился. Да это же прямое приглашение в постель!

— Конечно! — он заторопился. — Не знаю, что у нас сейчас есть из еды, но, думаю, найдется хоть что-нибудь. А потом поедим мороженого и… Можешь рассказать мне про эти фантомные боли.

— Как раз про это тебе очень даже следует знать, — Хлоя даже слегка улыбнулась — впервые на его памяти. — Конечно, расскажу. Сбалансированный обед, потом мороженое, потом… Ну…

— Идет, — Джон рванулся было на кухню, но приостановился и галантным жестом пропустил Хлою вперед. — А потом вернусь в Анимус. Если… э-э-э… поспать не удастся.

И уже поздно вечером, видя над собой довольную рожу Ребекки, невольно вспоминал, как смеялась Хлоя, когда он серьезно расспрашивал ее про состав крови до и после секса. И вовсе она не такая непрошибаемая, леди-доктор. К ней просто нужно найти подход. Наверно, мало кому удавалось… Но Джон был полон решимости. И именно для этого торопливо набросал письмо Шону, перед тем как вернулся в кресло. В письме было требование в следующем походе купить тонну мороженого и цистерну яблочного сока — именно о его отсутствии так сокрушалась Хлоя.

========== Часть 8 ==========

Выдвигались рано. Джон с трудом заставил себя натянуть новую жесткую солдатскую форму. Джереми так и не сказал, куда собирается отправиться, да Джон и не расспрашивал. Хватало того, что его неласково разбудили, а потом и заставили повторить вчерашний подвиг.

Второй раз пошло лучше, и ему даже удалось не испачкаться, хотя как раз утром этого можно было и не опасаться так — в конце концов, потом удалось и побриться, и ополоснуться под бдительным оком тамплиера. И Джон почти не испытывал при этом раздражения — видно, начинал привыкать к роли раба для забав.

После утреннего Джереми не приставал — и это несколько грело душу. Остается полтора дня, и за это время его больше, чем на раз, не хватит. Гораздо больше тревожило то, что поутру, когда пришлось вновь вступить в очередной контакт, сам Джон ощутил… Что-то странное. К нему начало возвращаться привычное утреннее возбуждение, и было даже как-то вроде бы жаль, что Джереми предпочел обойтись этим.

Джон уже не в первый раз одергивал себя на этой мысли. Неужели ему хотелось, чтобы его снова изнасиловали? На этот вопрос он мог ответить со всей определенностью — нет, не хотелось. Но уже то, что к этим мыслям он то и дело возвращался, означало, что всё не так просто.

Но подумать об этом нужно будет позже, когда над ним — и, главное, над сестрой и над отцом — не будет висеть смертельная опасность. А потому Джон охотно выдвинулся в новый поход.

Джереми, как и в прошлый раз, ехал впереди. Джон следовал за ним, а позади ехали солдаты.

Дежавю. Поход-то был новым, а вот путь — старым. И чем дальше продвигалась процессия, тем больше Джон осознавал, что направляются они как раз к старому храму. Очевидно, что тамплиер не собирался выполнять условия сделки. Не поверил ассасину. А даже если и поверил, то имел еще какие-то виды на старый храм. Может, желал исследовать руины при свете дня…

Чем больше Джон думал об этом, тем больше понимал, что Джереми прав. Со своей стороны, конечно, прав. Может, и был какой способ узнать наследие Предтеч «в лицо», но кто сказал, что в храме обнаружится только это?

Единственное, что несколько смущало — так это слова отца. Джон Бэрроуз-старший уверенно говорил о том, что Радха-Кришна не пропустит Джереми в храм. Что тот, коснувшись ее указательным пальцем, оскорбил ее или богов — и теперь никогда не сможет это поправить. Что она запомнила его.

Выходит, артефакт Предтеч мог как-то распознавать людей. И в зависимости от чего-то активировать защитные механизмы или нечто в этом роде. Как же Джереми собирается туда пройти?

И Джон вдруг понял, для чего тамплиер повез его с собой. По мнению Джереми сам он — бесправная шлюха. Его можно заставить активировать древние механизмы, а потом убить — если это окажется опасным. Или, напротив, защитить, если обстановка окажется слишком… жаркой.

Солдаты для этого дела не подходили. Кто знает, насколько долгая и многоступенчатая система защиты впереди. Солдат может погибнуть — и тогда всё придется начинать заново. А кроме того, доверять знание расходному материалу — опасно.

И если судить таким образом, то сам Джон для этой цели подходил идеально. Сохранить его жизнь — и приятно, и полезно. Но и избавиться не жалко. А если что, у Джереми останется Августина — и это уже станет неплохим для врага стимулом выполнять требования. Потеряв любовника, тот не захочет терять еще и дочь. Видимо, именно так рассуждал тамплиер.

Но с другой стороны… Джон машинально направил коня под сень первых деревьев, знаменующих приближение джунглей. Но с другой стороны, неужели у Джереми не было под рукой других тамплиеров? Которым он доверял? Которые могли бы взять на себя этот груз — пусть даже с риском для жизни?

Джон думал о тамплиерах плохо, как и любой, кто был воспитан в традициях Братства. Но дураком он Джереми не считал, а потому сомневался всё больше и больше. Если замок Джереми — это штаб тамплиеров, то отчего сам Джон за два дня в таком личном общении с Джереми не видел ни одного? Во время захвата отцовского поместья рядом с Джереми было как минимум двое! Куда они подевались? Отчего не их сейчас он с собой ведет?

Джон буквально искрутился в седле, пытаясь придумать способ это узнать. Нельзя же спросить напрямую! Или… можно?..

— Сэр, — Джон отмахнулся от лианы и нагнал Джереми, — зачем вы взяли меня с собой? Я не дурак, я узнаю, куда мы едем. Там змеи и эти ваши ассасины.

— Не мои, — лениво открестился тамплиер. — Скорее уж, твои. Возможно, ты мне понадобишься, Жу-жу. Тебе не следует знать больше.

— Следует, — хмуро отозвался Джон. — У вас есть друзья. Я их видал, когда они руки ко мне и к мисс Бэрроуз тянули. Чего ж вы с ними не поехали? У них оружие есть. А мне вы ножика жалеете.

— Не хочу, чтобы этот ножик оказался в моей спине, — парировал Джереми. — Что же до моих друзей… Я не могу тебе этого рассказать, Жу-жу. Пойми меня правильно. Есть вероятность, что Бэрроуз останется жив и ты к нему вернешься, а я не могу рисковать. Ты не слишком умен, а кроме того, вернувшись, ничем не будешь мне обязан. И конечно, доложишься, что видел и слышал. Я и без того рискую, так что лучше бы тебе закрыть ротик и не задавать таких вопросов.

Джон понял, что перегнул палку, но… Но узнать-то было необходимо! А раз уж заговорил… Или это чересчур опасно?..

— Вы дали мне деньги, — Джон прикрыл глаза и попытался изгнать из головы унизительнейший момент, когда пришлось бурно радоваться полученным деньгам. Красивый жест, ничего не стоящий, к тому же — увозя любовника с собой, Джереми мог убить его по пути. Да если даже удастся вернуться, то отнять деньги у бесправного Жу-жу — это даже не пустяк, это меньше. — Вы готовы платить. Про Бэрроуза я этого наверняка не знаю. И даже если он тоже готов, то вы уже заплатили мне гораздо больше, хотя трахали всего ничего. Бэрроуз со мной больше полугода — и… Может быть, вы не станете возвращать меня ему?

— Стану, — Джереми произнес это резко — и на душе стало чуть легче. — И ты вернешься, если у тебя есть хоть капля ума. Но если желаешь… Можем обсудить дальнейшее сотрудничество. Не пойми меня неправильно, детка, но молодое тело купить нетрудно. Ты ценен именно тем, что знаешь о Бэрроузе, и тем, что он привязан к тебе. Удивительная, кстати, жадность… Он явно не готов тебя отпускать, но и платить не желает. А ведь сто фунтов для него мелочь, даже упоминаний не стоит. Хотя… Возможно, это не жадность, а расчет. Не удивлюсь его опасениям, что ты удерешь, как только получишь свободу выбора.