Джозеф не ответил. Он молча глядел на маленькую невзрачную икону с изображением Богородицы с младенцем на руках, потом сказал тихо.
- Оставь меня. Я хочу побыть один.
Люциус мгновенно исчез.
Джозеф долго глядел на икону, и она медленно начала преображаться у него на глазах, словно стала оживать. Краски заиграли, почерневшая позолота засияла. Глаза Джозефа наполнились слезами, он опустился на колени, преклонил голову и тихо зашептал молитву, рождавшуюся в бесконечных просторах его души, и наполнявшую пространство новым живым дыханием.
Люциус, прогуливаясь по пустырю перед храмом, беспокойно запыхтел своей трубкой.
- Что же это творится! - Проворчал он. - Даже я не могу произносить ее имя в суе! Но какая красивая женщина!
В храме царила тишина. Джозеф все стоял перед иконой, губы его едва заметно шевелились, произнося непонятные слова. Он не заметил, как прошла ночь. Рассвет был очень похож на недавний закат. Солнце с трудом пробиралось сквозь обрывки туч и густой туман, медленно набирая высоту. Вдруг Джозеф услышал, как скрипнула дверь. Он встал, медленно повернулся и увидел детей...
Они стояли в дверном проеме, их силуэты темнели на фоне рассветных лучей. Алое зарево разливалось за их спинами. Один из них сидел в инвалидной коляске, металл отражал солнечные блики. Белокурая девочка, катившая коляску, отделилась от группы детей и решительно шагнула внутрь. Она долго вглядывалась в полумрак, потом испуганно прошептала.
- Здесь кто-то есть.
- Наверное, за нами теперь следят, - тихо ответил Карл.
- Пошли отсюда... - буркнул Вальд.
- Жаль, что мы ничего опять не узнаем, - сказала Марта.
Белокурая девочка осторожно скользнула к выходу и вскоре присоединилась к другим. Джозеф смотрел, как они уходят... Еще мгновение, и они скроются из виду...
- Подождите! - закричал он.
Дети остановились в тревожном ожидании. Он вышел из темноты и легко, почти не касаясь пола ногами, направился к ним.
- Кто вы? - Лола пытливо разглядывала его.
- Я бродячий философ. Пришел сюда всего три дня назад, но уже успел побывать в тюрьме.
- За что? - спросил Вальд.
- Пожалуй, ни за что. Как и ваш Учитель, - тихо сказал Джозеф. - Он ведь тоже в тюрьме?
- А вы его видели? - оживилась Лола.
- Нет, но скоро увижу... А вы, кажется, хотели что-то узнать?
- Да, мы... - неуверенно сказал Вальд.
- Молчи! - Марта схватила его за руку. - Это тайна!
Наступила тишина. Дети смотрели на Джозефа.
- Вы ведь хотите знать, что происходит на самом деле? - тихо спросил он.
- Да! - ответила Лола. - Мы что-то видели, и кое-что поняли, но не можем до конца разобраться. Если вправду, нам страшно...
Дети не заметила, как вместе с незнакомцем снова оказались внутри храма.
- Страшно, на самом деле страшно... - с горечью произнес Джозеф. - Но вы должны победить свой страх, иначе у вас ничего не получится... Ваш учитель ничего не боится, он сотворил чудо и за это оказался в тюрьме! Ведь так?
- Так, - буркнул Вальд.
- Вот и получается, что слабый наказывает сильного, чтобы самому не чувствовать себя беспомощным и жалким. - Джозеф стоял теперь в центре круга, который образовали дети, и говорил, обращаясь к каждому. - Слабый духом ищет опоры, сильный не нуждается в опоре. Страх перед силой духа другого порождает насилие слабого. Так было всегда, везде, во все времена. Но так не должно быть.
- Вы тоже хотите изменить мир? - С надеждой просила Лола.
- Конечно. И я сделаю это. Мик! - обратился он по имени к малышу в коляске. - Вставай и иди ко мне!
Дети смущенно и растерянно смотрели на Джозефа, на Мика, который еще глубже вжался в свое кресло.
- Он не может ходить! Зачем вы так? - вспыхнула Лола.
- Иди, Мик, - ласково повторил Джозеф. - Ты можешь ходить. Опусти ноги, ты почувствуешь под собой землю, и смело ступай по ней...
Дети замерли в напряженном молчании. Они смотрели на Мика. Они видели, как малыш, делая невероятные усилия, пытается приподняться в своей коляске. Обиду и боль, надежду и страх выражали их красноречивые взгляды.
Мик, стиснув зубы, вдруг оторвался от своей привычной опоры и соскользнул на землю. Лицо его стало бледным, покрылось испариной, ноги дрожали. Но он стоял! Потом, осторожно пощупав ногой твердую почву, он сделал первый шаг, затем другой и, еще не очень уверенно передвигаясь, направился к Джозефу.
- Не бойся, - сказал Джозеф. - Это совсем не страшно.
Мальчик, улыбаясь от счастья, заторопился, споткнулся, но не упал. Джозеф успел подхватить его.
- Не спеши, надо немного привыкнуть, - сказал он ласково. - Но эта коляска больше тебе не понадобится.
Мальчик, смеясь и плача одновременно, почти твердой походкой прошел через весь храм, от стены до стены.
- Двадцать, двадцать один, двадцать два... Я насчитал двадцать пять шагов! - выкрикнул он восторженно, подпрыгнул, присел, с удивлением трогая пальцами свои ожившие ноги.
