- Восемь лет... с тех пор, как умерла Мария. Я прочитал в газете некролог. Разыскивать ее стало бессмысленно. Но знаешь, Фил, я почему-то не верю, что она умерла...
- Ей не надо было уезжать отсюда! - произнес Филипп с горечью. - Ладно, пошли, нас ждут.
Они прошли по проходу под любопытными взглядами, обращенными, в основном, на Филиппа, поднялись на сцену под одобрительный гул зала и встали рядом с портретом своего бывшего одноклассника и друга, снискавшего великую власть и славу. С портрета он глядел на них гордым и слегка надменным взглядом, был так же молод и хорош собой, как восемнадцать лет назад, и время словно остановилось в мужественных чертах его лица. Марк с горечью и грустью ответил на этот взгляд...
...Я вспоминаю ту же сцену, тот же актовый зал, но совсем другие люди сидят в нем. И мы стоим на сцене не вдвоем, а втроем, счастливые, семнадцатилетние.
Я смотрю в зал, и среди всех лиц вижу только одно. Мария сидит в первом ряду с букетом цветов и улыбается. Кому из нас она улыбается? Как она хороша.... Мне хочется спуститься со сцены, подойти к ней, взять за руку, заглянуть в ее красивые карие глаза. Но я знаю, то же самое, наверняка, чувствуют Филипп и Оскар. Они так же, не отрываясь, глядят на Марию.
Директор школы, совсем еще моложавый, темноволосый, говорит приподнятым голосом.
- Дорогие друзья! Перед вами - трое наших лучших выпускников, гордость нашей школы, нашего города! Я уверен, их ждет большое будущее!
Но мы на сцене в тот момент совсем не мечтаем о нашем великом будущем! Мы думаем только о том, как бы скорее уйти с этой сцены и оказаться рядом с Марией. Я не смотрю на своих друзей, но я ощущаю их желания и чувства, как свои.
И вот, наконец, измученные бесконечным, томительным ожиданием, мы втроем стоим перед ней.
- Мария, - с пафосом произносит Оскар. - Сегодня особый день! Мы расстаемся, может быть, навсегда.
Мария удивленно смотрит на него.
- Почему так мрачно? Я не хочу расставаться с вами!
Оскар, слегка озадаченный ответом Марии, некоторое время молчит, прищурив глаза, на его лице отражается напряженная работа мысли. Мы тоже молчим. Наконец, он произносит.
- И все же, тебе необходимо принять решение.
- Какое решение? - недоумевает Мария.
- Ты должна выбрать одного из нас! - решительно заявляет Оскар.
- Но я люблю вас всех троих! - улыбается она в ответ.
Моя душа замирает от счастья. Если она любит всех троих, то, значит, любит и меня, ведь я один из них! И вообще, о каком выборе может идти речь? Нам так хорошо, зачем он пытается все разрушить!..
- Так могло быть до сегодняшнего дня, - продолжает Оскар. - Но сегодня, действительно, особый день. Тебе придется сделать выбор.
- Но это невозможно! - засмеялась Мария.
Как хорошо, подумал я, если мы навсегда останемся вчетвером. Какая же она умница! Ведь нам не обязательно разлучаться! И даже если мы разъедемся на какое-то время, все равно вернемся в родной город. Иначе и быть не может! Я тогда и жизни себе без него не представлял, и мне казалось, так же думают и мои друзья. Но Оскар был неумолим.
- Ты должна выбрать, - сказал он властно, и лицо его стало суровым и мрачным.
Мария вдруг звонко хлопнула в ладоши и закружилась перед нами, увлекая каждого по очереди в свой стремительный танец. Как она танцевала! Сама природа рождала в ней удивительную пластику, гибкость, грацию, красивые легкие движения. Это был танец нимфы, музы или богини.
- А если я выберу четвертого? - снова рассмеялась она.
- Не смешно, - мрачно сказал Филипп.
- Он станет трупом, - жестко отрезал Оскар. - Ты можешь выбрать только одного из нас. Это судьба.
Все замолчали. Лицо Марии вдруг стало печальным. Я поймал на себе ее болезненный взгляд и сказал.
- Никто не знает, какая у нас судьба.
Все замолчали. Мария вдруг приблизилась к нам, поглядела так странно, словно увидела что-то особенное.
- Я немного умею читать по ладоням. Я расскажу вам, если, конечно, вы не боитесь...
- Да чего бояться? - Оскар усмехнулся. - Можно подумать, от этих черточек что-то всерьез зависит! Рассказывай!
Оскар картинным жестом подал Марии обе руки, она взяла их, развернула ладонями вверх, внимательно стала разглядывать загадочное переплетение линий, складок и бугорков. В воздухе повисла прозрачная тишина.
- Там, у него, есть про тебя? - разорвал тишину голос Филиппа.
Мария отвела глаза, посмотрела куда-то вниз.
- Ну, этого я не могу сказать точно... Конечно, тут есть женщина, но я не знаю, кто она.
- Пожалуйста, посмотри, а на моей ладони ты есть? - стал уговаривать Филипп, протягивая ей свои руки. - Я думаю, точно есть, я так хочу...
- Подожди, Фил, - сказала Мария. - Я начала с Оскара. Не будем нарушать ритуал. Дойдет время и до тебя.
- Ну, так что там у меня? - нетерпеливо спросил Оскар. - Уж не томи, выкладывай начистоту!
Мы с Филиппом переглянулись, обменявшись улыбками. Оскар этого не заметил, на его лице, не смотря на напускное безразличие, угадывалось внутреннее напряжение.
