- Ты маленькая развратница, - целую родинку на губой, поворачиваю её руку и смотрю на часы. - На пары поедешь сегодня?

- Неа, там у меня все сдано, - мотает головой, дергает меня за жилет. - А ты давно обещал по магазинам. Поехали. Может, купим ёлочку. Игрушки? И к тебе в гости, и отключи телефон, до понедельника. Да? Скажи да.

Киваю.

И так рассчитывал домой ее заманить, ёлочка, так ёлочка. Сама виновата, нельзя быть такой шоколадной, и чтобы тебя не съели, два дня постельного режима, потом колечко на пальчик, и все, никому не отдам.

А пока до понедельника лично моя. Сорок восемь часов - вечность.

Сорок восемь часов - миг. Понимаю это, когда в понедельник торможу на парковке возле института. Целую Кристину, отпиваю кофе, возвращаю ей стакан.

- После экзамена позвоню, - она выбирается на улицу. Дверью не хлопает, снова заглядывает в салон, тянет меня за воротник и чмокает. - Я супербыстренько. Елку без меня не трогай.

- Слушаюсь, - салютую.

Провожаю глазами ее фигуру, как она несется по заснеженной аллее к зданию. Смешная. Первая моя женщина, которая не качает попой на каблуках, но сексуальностью размазывает меня в мокрое пятно.

Включаю телефон. Сотку долбит смс-атака, листаю вести.

Егор требует угомонить его шайку, ребятам не понравилось, что тигра под монастырь подвели. Да неужели, они бы и так сели, все вместе, а тут всего один, зачем возмущаться, не пойму.

Отправляю сыну сообщение, что приеду к открытию.

До вечера разгребаюсь в издательстве и выношу людям мозг. Еду в клуб, названиваю Кристине.

Экзамен четыре часа назад кончился, а у нее телефон не абонент.

На парковке натыкаюсь на Егора. Стоит, прислонившись к капоту и курит.

- Однако, - киваю на сигарету. С воспитанием поздненько, маслом кашу не испортишь, наварил-то он будь здоров.

- Пап, они хотят, чтобы ты договорился со следователем, - вываливает Егор. - За шутку с бомбой можно штраф выплатить, и тигра отпустят.

- Еще что хотят? - роняю телефон, наклоняюсь.

Поразительно. Творят херню, палятся по-черному, и условия мне выдвигают, оборзели края не видят.

Дверь со стуком ударяется в стену, едва успеваю сдвинуться и не получить по мордасам. Из тамбура вылетает Кристина, с рюкзаком в руках, в глазах паника. Мазнув взглядом, бежит мимо нас, но рассмотрев, резко тормозит.

- Ты! Совсем тупой? - швыряет в Егора рюкзак. - На, сам разбирайся!

- Что там?

- Побрякушки твои ворованные, - она встряхивает волосами.

- Откуда?

- От верблюда!

Егор шарит по карманам пуховика. Машинально поправляю съехавшую крышку на смартфоне и еще на что-то надеюсь.

Его рюкзак с украшениями из ювелирки лежал в камере хранения на вокзале, я хотел забрать и не успел. Ячейка автоматическая, нужен лишь смарт-ключ.

- Попкова с Хромовым? - спрашиваю.

- Сперли ключ, - подтверждает Кристина. - Думают, я оставила рюкзак за горшками с драценами между первым и вторым этажом и...

- ...сейчас звонят в полицию, - заканчиваю.

- С именами и фамилиями, - добавляет.

Блестяще.

Где-то на улице сигналит машина. Егор гулко шоркает подошвой бетон. Чертыхается и открывает дверь:

- Пошли, за шариком и сотовый у осла возьмем.

- Опять бомба в здании? - Кристина крутит пальцем у виска. - У тебя совсем балки рухнули?

- А у тебя варианты есть? - он делает шаг к ней.

- Да это уже на цирк похоже! - она закатывает глаза.

- Замазали сумку, замажем рюкзак и свалим с радаров, все, подкидывать им больше нечего, Крис, Бога ради, не тупи, - Егор щелкает пальцами у нее перед носом.

- Я туплю? Ты просираешь ключи, а я таскаюсь с твоими бриллиантами, чтобы тебя не посадили, ты...- она кашляет от дыма и выдирает у него сигарету. Оборачивается. - Саш!

- Пап!

Тру переносицу.

Второй донос, что шайка тут окопалась, а тут ничего не будет - оперативников откровенно дурят, яснее некуда. В пятницу у них был виновный - поехавший мобер, играющий с телефоном, на него можно было спустить злость, неудачу, всех собак, а сегодня без бомбы эту муть загонят под лупу, Егор прав.

- Иди за шариком, - говорю Егору и захожу в тамбур.- Малыш, езжай домой, - сую Кристине брелок с ключами. - Сваришь макароны, как тогда.

Она не берет и не отстает, почти бежит рядом, пристраиваясь к моему шагу. Я резко торможу, она натыкается на мой локоть.

- Я не уеду, я с тобой.

- Кристина, мы играем с законом, это очень плохо. Тебе весело?

- Нет, Саш. Николь, наверное, уже вызвала полицию, Егор еще здесь с рюкзаком, а мы стоим и тратим время.

Она собрана и сосредоточена, та самая умница с моих семинаров, и лезет за мной вытаскивать моего сына, которого терпеть не может, и я не въезжаю, как все это, вообще, что вот мы в искусственном тумане под музыку премся по залу, в полутьме, мигают синие лампы, на танцпол подтягивается народ с коктейлями, а мы пить и танцевать не будем, сворачиваем прямиком к главному входу.

Осел-охранник в одиночестве трется у дверей.

- Здарова. Дай телефон, - говорю, равняясь с ним.

Он смотрит на меня, на Кристину.

- Да конечно, два, три телефона! А меня потом по статье закроют, - ухмыляется, рефлекторно придерживает карман на форменной куртке. - Короче, так, Сань. Во-первых, вытаскиваешь Тигру, отмазываешь его или денег следователю даешь, хоть что делай, но чтобы свой косяк...

- Какой косяк? - влезает Кристина. - Ты в башке своей ослиной циферки прибавь, он или месяц там потусит, или десять лет.

- Но чтобы свой косяк... - повторяет осел.

Некогда.

Выкручиваю ему руку, прижимаю плечом к стене, шарю в кармане и достаю телефон. Он лягается и отскакивает к дверям.

За спиной визжит Кристина. Смотрю через плечо. Официантка-Пятачок размахивает бутылкой шампанского и поливает Кристину пеной. У меня выбивают смартфон, он летит Кристине под ноги, она трет глаз и вслепую пинает поросенка. В проеме, картинно под бум-бум музыку, вылезает голова Мистера Пропера.

- Эй, че за дела, - орет уборщик. Оглядывает заварушку и огибает угол.

- И ау, Сань, так-то век прогресса, - от двери охранник машет растопыренной пятерней. - На отпечаток блокировка смартфона, ку-ку.

Хватаю его запястье, тяну к себе. Ладонью бью в подбородок. Он запрокидывает голову, пьяно шатается, поплыл.

- Постой, щас пройдет, - прислоняю охранника к двери. Оборачиваюсь.

Кристина уже пролезает снизу, отбрыкивается от держащей ее за ногу официантки и оперативно подставляет сотовый, берет безвольный ослиный палец, пока тот в нокауте, и жмет на экран блокировки.

- Есть! - сообщает позади запыхавшийся Егор. Мимиходом валит на пол уборщика и трясет шариком.

Кристина бросает ему телефон. Тот ловит его в воздухе, показывает мне рюкзак на плече и жестом парковку, поворачивается спиной.

- Отпечатки протри, - кричу вслед.

- Вы от нас так по одному, от каждого и избавитесь?! - вопит поросенок. Толкает Кристину и с горя выливает в рот остатки шампанского.

- Ты не соображаешь, что от вас подозрения отводят? - Кристина дергает плечами в растегнутой куртке, отряхивается и липнет ладошками, морщится. - Кому в здравом уме в голову придет, что банда, когда у них миллионы на руках, рискует и шутит шутки с полицией. Они телефонных хулиганов и вооруженных налетчиков не свяжут, и Пуха искать здесь не будут, понимаешь, Линда? - Кристина трясет слипшимися волосами. - Блин, ну и нафига ты на меня это вылила? - она задирает футболку и вытирает мокрое лицо.

Смотрю на ее плоский загорелый живот, на контрасте с белой тканью бесподобный, сорок восемь часов анатомии, в память врезался каждый изгиб, я целовал и мял каждый сантиметр, моя красавица, кажется, это любовь.

Она поправляет одежду, встречаемся взглядами. Она осторожно улыбается.

Отвлекаюсь на вибрирующий телефон. Читаю сообщение от Егора. Кристина подходит, заглядывает через мой локоть: