Молча спускаемся вниз.

В машине Николь открывает дубль гис. Тщательно изучает карту. Перекрикивая музыку, сообщает:

- Слушайте. На перекрестке на площади с одной стороны дом культуры. С другой бизнесцентр. Налево ночной клуб, где ты работала раньше. И направо парк, в котором моберы соберутся. Ювелирный салон один ближайший. Плюс два ломбарда.

- А банки есть? - спрашивает Ваня с задних сидений. - Вдруг они на банк нацелились. Черт, Егору не могу дозвониться, он оглох что ли.

- Четыре банка, - сверившись с программой, Николь убавляет радио. - И участковый пункт полиции, через дом от парка. Х-м, странно, - тянет она. - Они же не идиоты, под носом у ментов салон обчистить? Походу, это не Винни-Пух. Какие-то подражатели. Заскучали. Впустую что ли едем? Ой, - она сует мне под нос смартфон, - смотри, а в ДК скоро начнется собрание анонимных наркоманов. Всегда интересно было, что они там делают?

- Убери, - отбрасываю ее руку. Нервно сжимаю руль.

Все таки больше хочу по магазинам прошвырнуться с Сашей, среди витрин с гирляндами и силиконовыми елочками, снеговиками, и дедами морозами, где вкусно пахнет, и ненавязчивая музыка, чем таскаться по холодному парку в ожидании преступления. А если он разозлится, что я смоталась от него, и забудет, что серьезно ко мне относится, и решит, что не нужна ему малолетка, у которой вместо головы бочонок с медом, тогда я крупно облажалась.

Мне, в конце концов, плевать на всех них, я встречаюсь со взрослым мужчиной, и хочу ему соответствовать. Ага. А сама тайком еду на площадь, караулить медведя, поросенка, осла, совунью... Вот дура.

Паркуюсь во дворе за парком. Ваня, наконец, дозванивается до Егора. Тот в печали, говорит, что у него спустило колесо, и он будет позже.

Вылезаю из машины, и осматриваюсь. Народу больше раза в два, чем тогда, и почти все ряженые, не улица, а детский утренник. Мы трое не переодевались, боже сохрани, шайка украдет брюлики, а нас опять в отделение потащат.

- Разделимся, - предлагает Ваня. Дает "пять" Николь и широким шагом углубляется в заснеженный, ярко освещенный фонарями парк, к взрывам хохота и крикам.

- Я к ДК, - выбирает Николь.

Топчусь на месте. Прикидываю, где погулять: возле двенадцатиэтажной свечки, забитой офисами или у Сашиного клуба.

Плетусь к клубу. Через полчаса явятся сотрудники, через час он откроется, я ностальгирую. Под окнами замечаю снеговика, но не целого, кто-то спер дилдо и снес ему голову, а мне так обидно становится, просто невозможно, аж губы дрожат. Слепили бы своего и ломали.

Вандалы.

Загребаю варежками снег и леплю новый кругляш. Я его так не брошу. Голова щас даже ещё лучше прежней получится, пусть не расстраивается.

Минут десять спустя любуюсь обновленной версией. Подпрыгиваю от пробирающего куртку холода, и смотрю на электронное табло бизнесцентра. Цифры говорят, что температура воздуха минус пятнадцать, и ждать еще пятнадцать минут. А потом можно валить.

Вдруг успею вернуться, и Алекс не заметит, что меня в кафе не было?

Мою робкую надежду убивает входящий звонок. Пялюсь на его имя на экране и жую щеку. Пока соображаю, что сказать, он сбрасывает.

Вздыхаю. Зря я сюда приперлась.

Иду к светофору, придумываю, что Саше наболтать. Хватит, пусть Ваня с Николь сами стерегут зоопарк. Несолидно.

Обгоняю пару хихикающих Пятачков.

Дожидаюсь зелёного. На той стороне вижу Николь. Она идет ко мне. Встречаемся в середине пешеходного перехода. Она передергивает плечами:

- Фр-рр, холодрыга. У ДК кучка придурков пьют шампусик и танцуют. С Ваней созванивались, у него в парке полицаи тусят. Тоже, походу, соцсети мониторят и банду пасут. А у тебя как, ничего криминального не заметила?

- Неа. Николь, я поехала, - натягиваю капюшон. - Вряд ли что-то будет. Это какие-то задроты на волне Пуховской популярности развлекаются.

- Ну нет, - Николь молитвенно складывает ладони перед собой. - Давай ещё десять минут. В кафе зайдем, погреемся?

Переминаюсь с ноги на ногу.

Светофор пищит, намекая, что время вышло, и чтобы мы убирались с дороги. Торможу пару секунд и киваю:

- У меня ключи от клуба остались, там никого, пошли чай попьем.

Загорается красный, мы бежим обратно к клубу под раздражённые гудки водителей. Николь смешно перебирает каблуками, юбка карандаш ее сковывает, и я радуюсь, что с утра надела легинсы и дутыши.

Пересекаем парковку и шмыгаем в тамбур. Останавливаемся у служебного входа, верчу связку ключей. У меня тут и от съёмной квартиры, и от дома, и от домофонов, так, вот от клуба есть, точно, Алексу забываю отдать. Надеюсь, он не против, что я похозяйничаю немножко.

Внутри тепло и темно, и пахнет моющими средствами, мистер Пропер постарался, но скоро пьяная толпа зальет потом танцпол и испортит кислород перегаром.

Свет в зале не включаю, только лампочки над стойкой. Щелкаю кнопкой чайника.

- Какой будешь? - поворачиваюсь.

- Свари кофе. И коньяка плесни чутка, - Николь сбрасывает на столешницу полушубок и устраивается на высоком табурете. Дует на покрасневшие руки. - Я разбита. Родители достали. С Антоном по нулям. До сих пор не пойму, как ты Алекса окрутила.

- Я не крутила, - жму кнопки на кофемашине. Делюсь сомнениями. - Если у нас секс, и все. Он думает, что всерьез со мной, а скоро поймёт, что со мной нечего ловить. И найдёт состоявшуюся женщину, с дипломом, у которой уже карьера, а не недоучку. Или хуже - к жене вернётся. Надоест со мной нянькаться.

- Просто секс - это плохо, - Николь авторитетно поднимает вверх указательный палец. - Надо его проверить. Когда мужчина занимается твоими проблемами - значит ты ему нужна. А когда отмахивается - тогда ему по барабану на тебя. Попробуй.

- И какие мои проблемы ему подкинуть? - сдвигаю брови. Ставлю перед ней чашку с кофе и скручиваю крышку на бутылке с коньяком.

- Например...

В тамбуре хлопает дверь. Слушаем громкие голоса.

- Ты не заперлась? - Николь отклоняется на стуле и щурит глаза в темноту коридора.

- Заперлась, - убираю бутылку на полку. - Наверное, смена, скоро открытие, - торопливо затираю капли кофе и приглушаю лампы. Котик бесится, если у него за стойкой посторонние торчат, а я здесь даже и не работаю больше. - Николь, давай на диван...

- Т-с, - шикает она, рванувшись на стуле. Пригибается к стойке и бледнеет. - Там...они, кажется.

- Кто? - вглядываюсь в зазор между толстой белой колонной и стеной.

Голоса приближаются. Вспыхивает резкий верхний свет, и в проеме вырастает фигура Винни- Пуха, с закинутым через плечо красным баллоном. У него за спиной Кролик, с большой спортивной сумкой в руках.

У меня волосы дыбом встают. Какого лешего? Я что, правда не заперлась?

Плюхаюсь на пол. Мультяшки спорят:

- Нельзя было стрелять. Пистолет на крайний случай, а теперь получился вооруженный налет.

- Это и был крайний случай, дерева кусок. В новостях говорили, что у нас муляжи, и деньги бы за игрушечную гранату нам не отдали.

- А ты не мог...

Смотрю, как Николь ползет к колонне и прячется. Осторожно высовывается.

Банда поднимается на второй этаж, цепочкой, все шестеро, на ходу бубнят друг на друга. Я напрягаю уши. Мягкие кукольные головы искажают, но все же...

- Голос знакомый, нет? - ползу к Николь.

У нее вибрирует телефон. Она прижимает трубку к щеке, я наклоняюсь с другой стороны. На проводе тараторит Ваня:

- Девчонки, вы где?! Ой, какой тут капец! Они появились, банк хлопнули, я же говорил! Моберы мордой в снегу лежат, полиция всё оцепила, точно не уйдут, они где-то тут!

- Они где-то здесь, - хрипит Николь. - Беги в Аверинский клуб.

Шайка скрывается за лестничным поворотом. Мы переглядываемся.

- Что делать?! - кричит она шепотом.

- Понятия не имею! - так же тихо ору. От неожиданности мысли не собираются в кучу, такой тяжёлый груз, что рухнули все полки. - Вызываем полицию, - достаю телефон.