— Эй, — он осторожно погладил его по голове. — Всё будет хорошо. Здесь отличные врачи.

— Это всё я виноват, — зло процедил Шань, ещё сильнее цепляясь за волосы.

— Что за глупости, ты моему брату жизнь спас! — Чэн нахмурился.

— Я согласился расследовать смерть вашей мамы… Я хотел… блять…

— Тянь тоже много чего хотел, — мужчина вздохнул, усаживаясь рядом. Койка надсадно скрипнула.

— Всё равно… Надо было головой думать во что мы ввязались, — рыжий упрямо не убирал ладоней от лица, и Чэн вдруг догадался, почему.

Пацан плакал. Неслышно и незаметно, но изредка всё же шмыгая носом. Мужчина сперва даже растерялся. Что ему делать в такой ситуации? Это, вроде как… парень его брата и у них всё серьёзно. Как успокоить? Что сказать, чтобы ненароком не обидеть и не задеть?

— Эй, Гуаньшань… — он растерянно похлопал его по спине. — Хочешь, сходим к нему?

— К Тяню? — рыжий сразу же напрягся и, кажется, прекратил дышать.

— Ну да. Думаю, нам позволят немного побыть там.

Они вышли из кабинета, и Чэн постарался, по возможности, идти впереди и не оглядываться. Он слышал, как рыжий вытирал щеки рукавами кофты. Доведя его до другого крыла, мужчина осведомился у медсестры, не будет ли плохо, если они заглянут в палату.

— Стерильность нужно соблюдать! — гаркнула женщина. — Стойте возле окна, внутрь не пущу!

— С-спасибо, и так нормально, — тихо проговорил Гуаньшань. — Извините за беспокойство.

Чэн едва заметно ухмыльнулся вежливости пацана. Оказывается, тот умел быть не только дерзким и смелым.

— Это больно? — первым делом поинтересовался рыжий, когда они подошли к окну, через которое просматривалась вся палата.

Тянь лежал на большой, широкой койке, окружённый кучей приборов, с трубкой, подсоединённой к маске, прямо как в каком-нибудь фантастическом фильме. В палате и коридоре было очень тихо и пахло какими-то лекарствами.

— Думаю не особо приятно, если вводят в кому, — ответил Чэн.

— Но зачем же в кому? — дрожащим голосом спросил Шань.

— Надышался дыма, — коротко ответил Чэн. — Не бойся, он придёт в себя.

— Ни хера я не боюсь, — тут же огрызнулся парень, и мужчина позволил себе улыбку.

Он постоял с ним ещё немного, а затем отвлёкся на телефонный звонок. Дела не могли ждать даже в такой ситуации. Вопросы, что делать с телом Чжимина, когда устроить похороны и повторное собрание верхушки Триады? Оказалось, дяде удалось убедить большинство встать на его сторону. Удивительно, но теперь они практически единогласно выдвигали возможного преемника Чжимина.

И это был не родной сын ублюдка, а сам Хэ Чэн…

Закончив разговор с дядей и условившись об их дальнейшей встрече, мужчина вернулся и застал рыжего всё в той же позе.

— Знаешь, мне кажется, нам нужно поесть, — начал было он.

— Я не хочу.

— Не будешь же торчать тут всю ночь?

— Мне ночевать негде, — пробормотал Шань. — Посплю в ординаторской.

— Выгонят, — Чэн улыбнулся, подходя ближе. — Давай, идём, ты сегодня заслужил небольшой отдых. А переночевать сможешь в отеле, мы с Хуа Би забронировали тут неподалёку номер.

Рыжий мялся с минуту. Почесал затылок, возмущённо засопел и затем всё же глянул в сторону Чэна. Тот обратил внимание на покрасневшие белки и круги под его глазами.

— Шагом марш, — подбодрил он. — Нам нужно обсудить кое-что очень важное.

Шань недоумённо изогнул бровь.

— Думаешь, я просто возьму и забуду, что ты спас моего брата? — мужчина покачал головой. — Угостить ужином – это меньшее, что я для тебя сейчас могу сделать.

Они покинули больницу и поймали такси до ближайшего ресторана. Чэн не стал пугать пацана фешенебельными заведениями и остановил свой выбор на обыкновенном сетевом круглосуточном заведении, где подавали жареную утку и варили довольно-таки приличную лапшу.

Гуаньшань сначала стеснялся, долго не мог определиться с блюдом, и мужчине пришлось решить за него. А когда принесли еду, стало ясно, насколько пацан был голоден. Впрочем и Чэн тоже.

Он ел молча, раздумывая над тем, как начать непростой в его положении разговор. Однако решив быть откровенным, мужчина дождался, пока парень доест, отложил палочки и прокашлялся, привлекая к себе внимание.

— Я понимаю, что событий слишком много, Гуаньшань, но действовать сейчас нужно максимально быстро.

— Вы о чём? — рыжий сразу же нахмурился. От сытного ужина он перестал быть таким бледным, но всё ещё выглядел уставшим.

— Как быстро ты сможешь связаться с матерью и объяснить ей ситуацию?

— Она же думает, что мы гостим у вас в Шанхае…

— Да, но я имею в виду ВСЮ ситуацию.

Чэн вытащил сигарету из пачки, успел прикурить и затянуться, прежде чем Гуаньшань сообразил с ответом. Мужчина выпустил струйку дыма под потолок и поймал взгляд рыжего.

— Речь о твоём отце. Я собираюсь вытащить его из тюрьмы как можно скорее.

Тянь совершенно точно помнил, как его куда-то везли. Слышал тяжкий рёв вертолётного двигателя, голоса врачей. Ощущал запах едкого дыма.

Он думал, как там Гуаньшань и всё ли с ним в порядке? Но когда до него дошло, что вертолётом умел управлять только Цю Гэ, и спасать их с крыши недостроенного дома мог додуматься только он, сразу стало легче.

Где этот здоровяк, там и брат, а, значит, Шань точно в безопасности.

А потом ему снилась целая череда из самых разных снов. В них была и привычная глазу яхта и бесконечное пламя. Тёмные воды, расступающиеся перед ним и затягивающие в какую-то бездну. Гуаньшань, несущийся к нему через огонь, его хриплый, надсадный голос.

Кроме страшных снов были и спокойные, те, что очень давно не снились. Там звучал смех, слышался звон баскетбольного мяча при ударе об асфальт и звяканье металлических колец корзины.

Иногда ему казалось, что он просыпался. Резкий химический запах ударял в нос, боль прокатывалась по всему телу, было тяжело дышать, как будто он пытался поймать хотя бы глоток кислорода, но на грудную клетку что-то давило, мешая.

И Тянь старался заснуть снова. Отдыхать было хорошо, особенно, когда приходил самый любимый из снов.

Там его ждал летний, цветущий луг и яркое полуденное солнце. Такое, что пот скапливался промеж лопаток и градом скатывался за пояс шорт, но всё равно хотелось нежиться в его лучах. Под ногами ощущалась колючая, немного пересохшая от жары трава.

Гуаньшань сидел рядом так близко, что Тянь мог чувствовать жар его тела. Рыжие волосы особенно красиво переливались на солнце, Тянь был готов любоваться ими вечно. А ещё восхищаться россыпью веснушек на носу, уже не хмурым, а расслабленным взглядом. И с замиранием сердца запечатлевать в памяти мягкую, такую необычную и безумно милую улыбку…

Но любым снам приходит конец, Тянь знал это не понаслышке, и однажды… он открыл глаза и понял, что находится в больничной палате.

Судя по назойливому, повторяющемуся писку, его подключили к аппарату для мониторинга жизнедеятельности. Парень на пробу пошевелил пальцами рук, а затем ног. Попробовал повернуть голову: горло слегка саднило, под носом была какая-то трубка и очень хотелось почесаться.

— Господин, с возвращением! — кто-то вошёл в кабинет и приоткрыл жалюзи.

Стало так ярко, что Тянь мигом сощурился.

— Где я? — хрипло спросил он.

— В больнице Шанхая! Ваш брат ушёл буквально полчаса назад! — ответил врач. — Могу послать за ним!

— Не надо… у вас есть вода? — глаза адаптировались к свету, и парень попытался приподняться на локтях.

— Ну что вы! Не напрягайтесь! — врач подскочил к койке и нажал на какую-то кнопку.

Спинка автоматически поднялась вверх, так, что Тянь оказался в положении «полулёжа».

— Вот! — ему под нос сунули пластиковый стаканчик с трубочкой. — Пейте осторожно. Маленькими глотками.

Жидкость смочила будто бы высохшее горло и ему мгновенно стало легче. Врач, тем временем, молча снимал показания с каких-то приборов и не обращал на парня никакого внимания.