— Тьфу ты, — Цзы Цянь, чтобы не быть голословной, смачно харкнула на подтаявший снег.

— Вот это леди! — не удержался Цзянь И.

— Я у вас совет хотела спросить… — пробормотала она чуть тише. — У меня тут разлад вышел с одним парнем…

Чжань выпрямился и немного напрягся, прислушиваясь. Цзянь И отложил топор и предложил младшей сестрёнке сесть на лавочку к брату.

— И что ты у нас хотела узнать? — спросил он, глядя на неё сверху.

— Вы как столько лет умудрились вместе быть? — огорошила она.

Сиси застыл, забыв закрыть рот от удивления.

— Ой да ладно вам, я же не идиотка! — нервно усмехнулась девочка. — Просто… Я знаю, что вы ругались. И я ругалась. Только не понимаю, как прощения попросить, потому что я злюсь, но, когда я злюсь, все слова будто не идут. И вообще говорю не то, что собиралась, и всё только хуже делаю…. — она перешла на шёпот, всхлипывая. — Как будто мне больше всех надо. Он не пишет, а я пишу ему какие-то поэмы, но зачем?

— Ты его любишь? — спросил вдруг Цзянь И, и Цзы Цянь подняла на него заплаканные глаза.

— А почему ты спрашиваешь?

— Потому что в этом заключается ответ на твой вопрос, — пояснил он. — Если любишь, то сможешь простить. А потом и слова найдутся. Только с глазу на глаз, поняла? Всё самое важное нужно говорить в лицо.

Цзы Цянь сглотнула и вытерла слезу, сбежавшую по щеке, рукавом толстовки.

— Ты клевый, — буркнув это, сестрёнка резко поднялась с лавочки. — А ты дурак, что тогда чуть его не бросил!

Последние слова, видимо, были адресованы старшему брату. Чжэнси проводил девочку задумчивым взглядом.

— И давно она знает? — Цзянь И, наконец, задал давно мучивший его вопрос.

— Наверное ещё со школы, — ответил Чжань.

— Ты рассказал?

— Нет, мы ни разу о тебе не говорили… Только в твоём присутствии, наверное.

Цзянь И уселся рядом и прислонился к Чжаню плечом, засунув руки в карманы куртки. К вечеру подморозило, и он подумал, что перед фейерверком было бы неплохо надеть свитер.

— Все знают про нас, но тебя же приняли, — продолжил Сиси. — Даже бабушка. А она видел какая?

— То есть мы даже говорить ничего не будем? — Цзянь удивлённо покосился на своего парня.

— А смысл? — тот пожал плечами. — Бабушка велела постелить нам в одной комнате.

— Ничего себе…

— Один матрас, — добавил Сиси.

— Блядь, — Цзянь не выдержал и звонко расхохотался.

Они посидели ещё немного в тишине, наблюдая за светом, льющимся из окон дома. Внутри двигались тени и слышались людские голоса. Бабушкин крик периодически прорезал пространство, заставляя обоих поёжиться, а затем рассмеяться. Они жались друг к другу плечами и ногами, но холод, наконец, взял своё.

— Пойдём смотреть фейерверк? — Чжэнси поднялся, протягивая Цзяню ладонь.

Тот ухватился за неё и потянулся за объятиями. И хотя про них теперь вроде бы все знали, попадаться по-прежнему не хотелось, поэтому даже поцелуй, и тот вышел немного скомканным. Но Цзянь надеялся, что ему удастся наверстать упущенное на их общем матрасе.

От этих мыслей на его лице появилась широкая улыбка.

— Эй, Сиси, — позвал он, когда последний уже поднимался по ступенькам в дом.

— Чего?

—  Ты знаешь, у меня нет такой большой семьи, а то что есть семьей назвать трудно. Мама мне близка, но с Исином немного тяжеловато… Хотя он клёвый, и я к нему привык, — искренне признался парень. — Короче, спасибо, что позвал сюда.

— Ты теперь часть моей семьи, привыкай, — спокойно ответил Чжань, разуваясь на пороге. — И не забудь надеть свитер, там жутко холодно!