После этого рыжий задал доктору вопрос о татуировке, про которую им рассказал капитан корабля. Ли Шэн подтвердил опасения Тяня: его мать никогда не делала со своим телом ничего подобного.

Но та странная рана под шеей не давала Хэ Тяню покоя.

Вернувшись домой, они получили нагоняй от брата, но из-за суеты с организацией похорон им удалось отсрочить неизбежное наказание.

Рыжий никогда не участвовал ни в чём подобном, к тому же после инцидента с Цзянь Чжимином Хэ Тянь и вовсе не спускал с парня глаз. Он не знал, как на него отреагируют другие члены Триады, волновался, что, в конце концов, Гуаньшань захочет свалить и в целом будет бесконечно прав, но произошло кое-что другое.

После церемонии прощания с прахом, состоялся небольшой банкет, на котором рыжий держался молодцом, и Хэ Тянь даже невольно испытал прилив гордости. Гуаньшань молча скользил взглядом по присутствующим, не встревал в разговоры, не задавал вопросов, держась где-то поблизости, но, как оказалось после, всё это время усиленно всматривался в лица.

Его наблюдательность принесла свои плоды. Вечером рыжий поделился с Тянем, что видел девушку с татуировкой в виде клевера в зале, неподалёку от верхушки Триады, и сейчас сосредоточенно выискивал информацию о значении рисунка в телефоне.

— Единственная зацепка, блядь, — ругался Шань, прокручивая картинки в поисковике. — Никакой информации, одна чушь про то, что клевер символизирует удачу.

— Зачем было срезать кожу? — пробормотал Хэ Тянь. — Если у моей матери не было никакой тату, зачем делать с ней такое?

— Здесь есть какая-то связь, — рыжий отложил телефон и повернулся, едва не сталкиваясь с парнем носом. — И кстати, — он закусил губу, медленно отстраняясь, — что за люди там собираются вокруг дома?

Хэ Тянь вздохнул, про себя оценивая, как быстро Гуаньшань восстанавливает личное пространство. Между ними снова было блядское расстояние вытянутой руки.

— Брат считает, что после смерти отца, его захотят устранить, — хмуро ответил он.

— Отец Цзянь И?

— Не он лично, но поскольку Чэну автоматически переходит должность Управителя, и Цзянь Чжимин догадывается, кто прячет его сына и скрывает информацию…

— А как же мама Цзянь И? Она же была на похоронах.

— Она тоже под защитой, но прятаться не хочет.

— И поэтому вокруг дома вооружённая охрана и нас, я так понимаю, никуда не выпустят?

— Придётся пожить здесь, — Хэ Тянь хитро улыбнулся. — Весь дом в нашем распоряжении. Здесь столько роскошных спален!

— Тату — наша единственная зацепка, и нужно валить отсюда как можно скорее, — Гуаньшань нахмурился, не оценив шутку.

— Ты прав, — Тянь уронил голову в подушки и перекатился на бок, утыкаясь в рыжего. — Если всё пройдёт гладко, смотаемся на рассвете.

— А если не гладко? — к его радости, парень не отодвинулся: тепло его тела рядом буквально обожгло.

— Не гладко — значит, будет стрельба. Но не волнуйся, у меня есть пистолет.

— Серьёзно? — ошарашенно выдохнул Шань. — Где?

— Вон там, в сумке.

Хэ Тянь не случайно притащил рыжего именно в эту спальню. Разумеется, он шутил лишь для виду: на деле брат за пару часов до этого провёл для него краткий инструктаж, выдал обоим по бронежилету и пистолет с одним магазином на случай непредвиденных обстоятельств. Всё это лежало сейчас неподалёку от шкафа, в чёрной спортивной сумке.

— Давай помогу надеть, лучше на футболку, но под толстовку, чтобы не натёрло кожу, — Хэ Тянь достал жилет, наслаждаясь искренней растерянностью на лице Гуаньшаня.

О, как он обожал, когда ему удавалось его удивить! Когда рыжий становился покладистым и послушным, словно ребёнок и внимал каждому слову! Ради этого он был готов учиться чему угодно.

Заботливо закрепив жилет на его теле, он быстро переоделся сам. Пришёл черед пушки.

— Ты реально умеешь стрелять? — едва слышно, почти робко спросил Гуаньшань.

— Я же тебе уже рассказывал, я… — Тянь поморщился от неприятного воспоминания.

— Так это правда, что ты…

— Убил человека, да, — закончил за него парень.

Рыжий не сводил взгляда с чёрного холодного пистолета у Тяня в руках. Тот решил использовать подвернувшуюся возможность.

— Смотри, — он обошёл парня со спины, предусмотрительно вынул магазин и вложил оружие Гуаньшаню в руки. — Подними его, — с этими словами он мягко подтолкнул его запястья.

Рыжий вздрогнул: от внимания Тяня не ускользнуло, как его шея покрылась мурашками, но руки парень всё же вытянул. Пистолет смотрелся в его пальцах красиво, парень не побоялся бы заявить, что оружие было Гуаньшаню к лицу.

— Вот здесь предохранитель. Снимаешь осторожно, во-от так. И стреляешь, — Тянь проделал все нехитрые манипуляции, стоя позади и едва заметно прислоняясь к чужой спине.

— А отдача сильная? — голос рыжего непривычно охрип.

— Нет, только сперва немного странно. Лучше стрелять, когда уверен на все сто, иначе пуля пройдёт выше, — Тяню стало жарко. Наверное, потому что он стоял слишком близко.

Интимность момента длилась секунд десять: Гуаньшань в это время рассматривал пистолет. Затем он обернулся и вернул его Хэ Тяню.

— Может, как-нибудь сходить пострелять, — предложил тот, улыбаясь.

На лице рыжего отразился целый спектр из эмоций: от детского восторженного любопытства, до сдержанной благодарности.

— Как-нибудь можно, — его щёки, а также кончики ушей покрылись румянцем.

— Тебе это интересно? — откровенно, хоть и с долей смущения спросил Тянь.

— Оружие? — уточнил рыжий.

— Не знаю, может тебе больше по душе размахивать поварёшкой…

— Иди ты на хер, — незлобно огрызнулся тот.

Хэ Тянь расценил, что момент был подходящий: они в комнате совсем одни и Гуаньшань в добром расположении духа.

— Я хочу тебе кое-что показать.

Рыжий моментально изменился в лице, и Тянь поспешил развеять его возможные опасения, с улыбкой отойдя к комоду, в который заранее спрятал небольшой фотоальбом, найденный в одной из отцовских спален. Войти туда стоило ему определённых усилий, и потому, даже сейчас, удерживая альбом в руках, он чувствовал, как мелко подрагивают пальцы.

— Что это? — рыжий немного расслабился.

— Фотографии… Помнишь, мы говорили о том, что я похож на маму?

Гуаньшань неуверенно кивнул, но Тянь заметил интерес, на мгновение мелькнувший в его глазах, и протянул ему снимки.

— Смотри…

— А ты? — он удивлённо принял альбом из его рук.

Хэ Тянь сел на краешек кровати, уставившись куда-то в пол, и рыжий устроился рядом, опуская взгляд на первое фото. Там была их мама: смотреть на неё, такую счастливую, молодую и красивую, было очень тяжело и больно. Но парень не знал, как сказать об этом Шаню.

— И правда похож, — тихо пробормотал рыжий, перелистывая страницу. — Это Чэн?!

Тянь скосил глаза и усмехнулся, увидев старшего брата, одетого в школьную форму, с рюкзаком, небрежно переброшенным через плечо.

— Не верится, что он был, как мы. А это кто?

— Дядя. Он иногда приезжал погостить, и это он предоставил мне квартиру, неподалёку от школы, — Тянь не успел отвернуться, и следующее фото застало его врасплох.

Вся их семья в кемпинге много лет назад. Это были далёкие и светлые воспоминания, одни из тех, что Хэ Тянь хранил очень глубоко внутри. Глазам резко стало горячо, и он уже пожалел, что решил показать рыжему часть из своего счастливого прошлого. Но тот смотрел молча, перелистывая фотографии и задерживаясь на каждой не более пяти секунд.

Хэ Тянь отвернулся, притворившись, что разминает шею, а на деле, посмотрел в потолок, стараясь прогнать так некстати навернувшиеся слёзы. Он не рассчитал сил, и сейчас едва не предстал перед Гуаньшанем в таком растерянном виде…

— Ты так много улыбался, когда был мелким, — рыжий отвлёкся. — Эй, — позвал он, но осёкся, должно быть, замечая его выражение лица.

Тянь отвернулся и резко поднялся с кровати. Надо было что-то ответить, но он боялся, что у него дрогнет голос.