В клинике работало всего два кабинета, и очередь уменьшилась лишь на одного пациента: та самая хромая такса пропала, и на пластмассовой лавке освободилось немного места. Твик уселся рядом с дверью, куда мы отнесли найденыша, а я подошел к стойке администратора.

— Мэм, прошу прощения, могу ли я воспользоваться вашим телефоном? — поинтересовался я, и женщина, заполнявшая какие-то бумаги, подняла на меня безучастный взгляд.

— Что вы сказали? — переспросила она.

— Телефон. От вас можно позвонить?

Либо я выглядел странным, либо этого не было в правилах, но на мой вопрос женщина ответила вежливым отказом, велев не нервничать и подождать, когда выйдет врач. Решив не спорить, я прошелся по коридору к автомату с каким-то снеками и вдруг увидел, что рядом стоит такой же, но с напитками.

Найдя черный кофе, я вытащил из кармана куртки смятую купюру и усмехнулся. Это оказалась десятка. Вместе с напитком пришлось забрать целую гору мелочи, которую машина отсчитала в виде сдачи.

Твик не сразу сообразил, что находится в пластиковом стаканчике, который я протягивал. Он принял его в руки не глядя, затем принюхался, и удивленно уставился на содержимое.

— Спасибо, — он прикрыл глаза, делая глоток, а я подумал, что всё выглядит так, будто я возвращаю ему услугу за сигарету.

— Будешь? — белобрысый протянул стаканчик мне, и я улыбнулся уголком губ.

— Мистер Твик? — дверь в кабинет приоткрылась. — Зайдите, пожалуйста.

— Я с ним, — я резко поднялся, проскальзывая в операционную следом.

Наш найденыш лежал на койке, чуть более чистый, кажется, по крайней мере я уже видел его морду с приплюснутым носом и слегка высунутый язык. Он вроде бы тяжело дышал.

— Где вы его нашли? — поинтересовался врач.

— С ним всё в порядке? — перебил Твик.

— На шоссе, не могу сказать точно, миль 20 от города, — ответил я, слегка оттесняя белобрысого.

— И никого не было рядом?

— Абсолютно точно, его Твик заметил, мы были одни на дороге.

Парень все-таки обошел меня и встал напротив койки, встревоженно разглядывая животное. Заметив его обеспокоенность, доктор, вроде как сжалился.

— Он должен провести у нас ночь. У вас найдутся на это средства?

Я сглотнул, понимая, что в моем кармане позвякивает мелочь.

— Найдутся. Сколько нужно? — Твик уже вытаскивал бумажник из заднего кармана джинсов.

— Не нужно здесь, платить будете на стойке администратора! — врач, кажется, немного опешил. — У него ничего не сломано, но его нужно отмыть и проверить на внутренние повреждения, взять анализ крови, а также на глистов и паразитов. И понаблюдать общее состояние. Как я понимаю, о владельцах ничего неизвестно?

— Нет конечно, он был очень далеко от города, — заметил я.

— Может кто-то из хозяев выкинул, — подала голос ассистентка, печально добавив, — такое часто случается…

— В любом случае, оставьте контактный номер, мы свяжемся с вами завтра утром.

— Э-э, — тут настала неловкая пауза, в которую я судорожно пытался решить, что же нам делать. — Понимаете, мы сами не из этого города… И так получилось, что…

— Мы придём утром! Прямо к открытию придём, хорошо? — дождавшись, когда доктор кивнул и вернулся к работе, Твик толкнул меня в коридор.

— Еще на целый день, ты в своём уме? Где мы будем ночевать?! — зашипел я, в то время как белобрысый упорно тащил меня к администратору.

— Молодой человек, с вас семьдесят пять долларов, вот предварительный чек. Завтра нужно будет внести оставшуюся сумму в зависимости от сложности и количества процедур.

Твик вытащил из бумажника пластиковую карту.

— У нас нет телефона, не могли бы вы дать визитку клиники? Мы придём к открытию утром, — сразу же попросил он.

Пока администратор рассчитывалась и выписывала квитанцию, я рассматривал карту на стене, на которой были отмечены другие отделения. Блэк Гэп оказался не больше Южного парка — ничем не примечательный провинциальный городок.

— Здесь поблизости есть какие-нибудь мотели? — спросил я у женщины.

— Ну да, через улицу есть какая-то ночлежка… — отвлеченно ответила она, а затем протянула Твику квитанцию и чек. — Только там грязно и контингент не очень.

— Благодарю, — кивнул я, устремляясь на выход.

Свежий воздух после сильного запаха животных и лекарств показался мне спасением.

— Вы забыли куртку! — ассистентка нагнала нас уже на лестнице.

Твик растерянно забрал одежду, а я скептически осмотрел её состояние. Мы остановились у машины, когда мне всё-таки хватило сил, чтобы поинтересоваться:

— Откуда у тебя такие деньги?

— Это моя кредитка, — он как-то замялся, — если не сильно шиковать, нам хватит и на мотель, и пожрать. А у тебя что есть?

— Восемь баксов осталось, — мне почему-то стало стыдно.

— Банкую я, да?

— Потом верну, — буркнул я, распахивая дверцу водительского сидения.

Мотель представлял из себя комплекс двухэтажных корпусов, образующих букву «п». На второй этаж можно было попасть по лестницам снаружи. На первом, где располагалась стойка регистрации, была прачечная, которую я сразу же приметил, и небольшой магазин со всякой мелочью и сувениркой.

Поскольку деньгами заведовал Твик, то и разговоры о заселении тоже вел он, что было для меня, мягко говоря, странно и непривычно. Хотя чего греха таить — наше положение с самого начала было из ряда вон, мне просто было трудно привыкнуть.

Получив ключи от номера, Твик прошел до телефона, на который указал мужчина и попросил, чтобы я подождал, пока он поговорит с родителями. Но мне не хотелось вмешиваться и уж тем более подслушивать парня, поэтому вместо этого я решил сбегать в магазин и в прачечную. В конце концов, моей мелочи должно было хватить хотя бы на это.

На улице уже смеркалось. Пока мы доехали до города и просидели в клинике, прошло часов пять, не меньше. С горизонта наползала огромная грозовая туча, почти заслонившая весь солнечный свет. Ветер усилился.

Я пробежался до прачечной, оплатил стирку и, не дожидаясь, пока программа закончится, заглянул в магазин и успел с наслаждением выкурить целую сигарету, прежде чем ко мне подошел белобрысый.

— Что сказали? — спросил я, наблюдая за его выражением лица.

— Что я козёл и придурок, — он вздохнул. — Но в общем-то они рады, что я не умер или типа того.

Я усмехнулся.

— А ты будешь звонить своим? — полюбопытствовал он.

— Думаю да.

Твик кивнул, а я затушил сигарету, возвращаясь к стойке регистрации. Меня вдруг посетила странная мысль, будто предчувствие о том, что всё идёт слишком хорошо и так долго продолжаться не может, но я усмехнулся своему нелепому страху, списав его на слишком насыщенные событиями дни.

— Крэйг?! — на том конце провода раздался треск. — Крэйг, где ты шляешься, мать твою?!

— Пап, привет. Со мной всё окей, передай маме, чтобы не нервничала.

— Сукин ты сын, почему не предупредил, что тебя не будет? А как же школа? Когда ты вернешься?

О том, что завтра уже понедельник я сообразил только сейчас. «Ничего себе сходил в аптеку», — подумалось мне.

— Сраный ты жопошник, — трубку перехватила сестра.

— И тебе не хворать, чудище, — я улыбнулся. — Вы серьезно думали, что со мной что-то не так?

— Я решила, что ты ошиваешься у Токена, и мы думали так, до тех пор, пока он не заявился сам! А потом мама поехала искать тебя у Донованов, и в общем-то она всё еще там, но уже сказала, что у них ты не появлялся. А где ты?

— Заехал тут в один городишко, — уклончиво ответил я. — Слушай, Триша… Скажи предкам, что все нормально. Я вернусь, как только смогу.

— С тебя двадцать баксов за такие нервяки, — проворчала она и кинула трубку.

— И я вас люблю, засранцы, — пробормотал я, слушая гудки.

На душе стало полегче, хотя я был немного удивлен, что обо мне так пеклись. За стеклянными дверьми показался Твик, уже в чистой сухой куртке, и я вышел к нему.

— Есть хочешь? Я там видел пиццерию… Может, отведаем какой-нибудь дряни? — меня позабавило, что он выглядел так, словно какое-то время репетировал это предложение.