— Хотя, знаешь, я верю тебе, — продолжил он, видя мою растерянность. – Только в этом случае мне его искренне жаль.

Я уже открыла рот, чтобы сказать пару ласковых о его жалости и о том, куда ему с ней лучше обратиться, как дверь снова открылась, и за ней показалась голова Флавьена.

— Простите, что отвлекаю, — он мельком глянул на Андрея. – Талья, можно тебя похитить? Мне очень нужна твоя помощь.

— Ты не против? – спросила я своего муженька.

— Конечно, я все сказал.

И пока я не закрыла дверь, добавил:

– Документы на развод уже почти готовы, так что скоро отправлю тебе.

— Жду с нетерпением!

Не глядя больше на него, я пошла вслед за Флавьеном. Все еще пребывая в задумчивости после общения с мужем, я не сразу поняла, чего от меня хотел Моран. Он пытался объяснить, но от волнения путался, что было только хуже.

— Флавьен, подожди, — я остановилась посреди коридора, не понимая, почему мы здесь. – Объясни толком, что тебе нужно? И куда ты меня вообще ведешь?

Он тоже остановился и, вздохнув, принялся объяснять мне все сначала.

— Я хочу поговорить с отцом Илены, — сказал он, и эта фраза настолько удивила меня, что я открыла рот, но не нашлась, что сказать. – Погоди, молчи. Ты должна мне помочь. Он сейчас в кабинете, а ты зайди к нему. Наговори чего-нибудь, а я за тобой.

Моментально вспомнив, с какой заботой и осторожностью Моран обходился в последнее время с Иленой, я в ужасе представила, что именно он хочет сказать дяде Хью.

— Зачем тебе это? – решила удостовериться я в своих опасениях. – Это из-за ничем не установленной возможной беременности?

— Нет, дело не в этом, — Флавьен уставился в пол и продолжил. – Я действительно люблю Илену и никогда не хочу расставаться с ней. Поэтому сейчас, когда есть возможность, я бы очень хотел поговорить с ее отцом. Пусть он знает о моих намерениях касаемо его дочери. Я не знаю, поженимся ли мы когда-нибудь, или она бросит меня через пару недель как надоевшую игрушку. Но я должен использовать этот шанс. На всякий случай, если все же когда-нибудь она скажет мне да. Понимаю, звучит странно, но я так воспитан.

— Что ж, пойдем… — я только пожала плечами.

Для меня это звучало весьма и весьма удивительно. И это при том, что я знала Флавьена, и их взаимоотношения развивались у меня на глазах. Дядя Хью же этого не знал, и знать, как я полагала, не пожелал бы. Для него вся эта история будет звучать как полнейший бред, как ночной кошмар, от которого надо скорее проснуться. Тем не менее, спорить было бесполезно, и я постучала в кабинет Хью Бейли, куда, по словам Флавьена, он отправился позвонить.

Заглянув внутрь, я увидела дядю Хью, сидящего за своим большим рабочим столом. Он оживленно болтал с кем-то, поздравлял с праздниками и, увидев меня, жестом пригласил войти. Я зашла, позвав Флавьена следовать за мной. Пройдя пару метров до стола, мы остановились. Тем временем, мистер Бейли уже распрощался со своим собеседником и посмотрел на меня:

— Ну что, Талиана, какими судьбами?

Он улыбнулся и указал мне на кресло, но я решила сначала изложить суть дела.

— Дядя Хью, не поймите неправильно, мы хотели поговорить с вами об Илене, — я запнулась, не зная, как продолжить.

— Что-то случилось с моей дочерью?

В глазах дипломата тут же зажглось неподдельное волнение, а я в который раз пожалела, что ввязалась в эту авантюру.

— Нет-нет, все хорошо, — поспешила я успокоить его и кивнула в сторону Флавьена. – Даже слишком хорошо.

— Вообще-то это я хотел поговорить с вами, — вступил в разговор Моран, которого как будто до этого и не замечали. – Дело касается моих личных взаимоотношений с вашей дочерью.

Хью снова указал нам на кресла напротив стола, а сам опустился обратно на свое место. Разглядывая Флавьена особенно внимательно, он немного побледнел. Я не знала, как следует поступать в таких ситуациях, и на всякий случай решила остаться.

— Я слушаю вас, молодой человек, — торжественно важным тоном изрек дядя Хью. – Что вы хотите мне рассказать?

— Дело вот в чем, мистер Бейли, — Моран вздохнул, собираясь с мыслями, и выпалил. – Я люблю Илену.

— Ну так кто ж ее не любит, — еще более побледнев, ответил он и издал нервный смешок. – И насколько это все взаимно? Она тоже любит тебя?

— Думаю, да, мои чувства взаимны. И я хотел бы знать ваше мнение, потому что не уверен, что смогу в скором времени вновь приехать в Россию. Как вы отнесетесь к тому, если я сделаю Илене предложение, и она согласится? Одобрите ли вы наш союз?

Флавьен держался молодцом. Я внутренне радовалась за него в то время, как дядя Хью сидел уже почти зеленый. Он посмотрел на меня в поисках поддержки, но я только развела руками.

— Скажи, Флавьен, а как давно вы с моей дочерью знакомы?

Я не ожидала такого вопроса и повернулась к Морану. Но тот был так же невозмутим.

— Месяц. Мы знакомы месяц.

— Месяц, — повторил Хью, что-то прикидывая, а потом вдруг засмеялся. Я, было, подумала, что выглядит это не совсем здорОво, но он продолжал. – А вы не думаете, что этого очень мало, чтобы делать предложение? Простите, но моя дочь никогда не отличалась постоянством взглядов на жизнь и на любовь в частности. То, что сегодня она называет любовью, завтра может стать для нее лишь дружбой.

— Я знаю об этом, — ответил непробиваемый Флавьен. – Но также я знаю, что сделаю все, чтобы она была счастлива. Со мной или без меня, как она сама решит. Но если она выберет меня, я должен быть уверен, что вы не будете противиться нашему браку.

Мистер Бейли вздохнул, откинулся на спинку кресла и потер переносицу, о чем-то задумавшись. Прошла минута прежде, чем он ответил:

— Я никогда не пожелаю плохого своей дочери. Если она и правда любит тебя, то я приму тебя в свой дом и тоже полюблю, как родного сына.

— Спасибо вам за понимание, — они поднялись и пожали друг другу руки. – А пока, пусть этот разговор останется между нами. Не говорите Илене. Не хочу ее волновать.

Хью кивнул, и мы с Флавьеном уже отправились к двери, когда он окликнул меня:

— Талиана, погоди минуту, пожалуйста.

Я посмотрела, как за Мораном закрылась дверь и вернулась к столу.

— Ты знала, о чем он хотел поговорить?

Хью серьезно смотрел мне в глаза. Скрывать правду от этого проницательного человека было бесполезно, и я честно покачала головой.

— А тебе не кажется странным, что он решил жениться, побывав у нас в доме? – продолжил свой допрос застигнутый врасплох отец.

Понимая, к чему он клонит, я уверенно покачала головой.

— Я видела, как развивались их отношения. Да, месяц — это очень мало, но они уже через многое вместе прошли. И я точно знаю, что Флавьен будет ее любить независимо от материального достатка. Скорее, я не могу быть уверена в Илене. Хотя пока их отношения противоречат всем ее принципам.

— Ладно, — Хью встал и подошел ко мне. – У меня нет причин сомневаться в твоих словах. Пойдем к гостям, а то нас спохватятся. Кстати, как ты сама?

— Хорошо, тружусь, — улыбнулась я, понимая, что скользкая тема закрыта.

— Я рад, что ты нашла себя. И рад, что ты приехала в гости.

Он по-отечески обнял меня, после чего мы вышли из кабинета.

Никто, кроме Мануэля, который был в курсе событий, не заметил нашего с Флавьеном отсутствия. Пообщавшись еще немного с родителями, мы, наконец, распрощались со всеми и с чувством выполненного долга покинули дом семьи Бейли. От встречи с родными остались теплые чувства. Даже Мануэль воспрял духом и по сравнению с утренним его поведением пришел в себя и снова начал болтать и смеяться. Флавьен наоборот, был очень спокоен, тихо радуясь удачному стечению обстоятельств в разговоре с Хью. Илена сама по себе находилась настолько в хорошем настроении, что даже решила приготовить нам праздничный ужин. А я, а что я? Я старалась не думать о разговоре с Андреем и собрать по кусочкам разбитое сердце.

Та ночь, как и все, проведенные в компании этой троицы, была какой-то особенной. Сидя в полумраке маленькой уютной кухни, освещенной лишь гирляндой новогодней елки, я смотрела в ноутбук, служивший нам телевизором, слушала обращение главы государства и действительно верила в лучшее. Чокаясь с друзьями и выпивая полный бокал, я снова, как и много лет назад, загадывала одно единственное желание. Я хотела встретить настоящую любовь.