— Гад, — на глазах блестели слезы. — Никогда тебя не прощу! Никогда! Слезь с меня!

Элой вздрогнул и откатился в сторону. По его телу прошла волна трансформации, и с кровати встал уже обычный мужчина.

— Вот и все, моя дорогая жена. Теперь тебе никуда от меня не деться.

Он наклонился над Терезой в попытке поцеловать ее, но девушка отвернулась к стене.

— Оставь меня. Иначе, клянусь, я выпрыгну в окно на острые пики ограды, — глухо произнесла она.

— Чем я обидел тебя? — в голосе эроита чувствовалось неподдельное недоумение. — Ты ведь хотела меня! Я чувствовал призыв твоего тела.

— Я. Тебя. Не. Хотела.

— Зачем ты лжешь? — эрлинг все же присел на край кровати и, обхватив Терезу за плечи, повернул к себе. — Зачем ты мне лжешь, Тереза?

— Ты не понимаешь? — Тереза смотрела на него с ненавистью. — Ты такой же, как Ленни! Ты применил ко мне свое вампирское обаяние. Заставил мое тело хотеть тебя!

— Я не вампир, — Элой все еще не понимал, что он сделал не так. — Если бы ты не любила меня, ты бы не чувствовала ко мне тягу. Это не я, Тереза. Это ты сама. Если бы между нами не было связи, я не смог бы запечатать тебя. А у меня все получилось. Обряд прошел безукоризненно, теперь мы супруги по законам моего народа.

Тереза неверяще смотрела на него. Обряд? Супруги? Чертов призрак оказался прав?

— На кой… мне муж, который меня не любит и которого не люблю я? — взвилась она, не выбирая больше выражений. — Ты наглый, самоуверенный, чванливый тип, который приносит лишь несчастья тем, кто рядом! Я жена Янга и останусь ею. А ты убирайся!

Тереза гордо встала перед эрлингом, и он от нее попятился. Ободренная произведенным эффектом, она выбросила вперед руку, указывая на окно, и четко произнесла:

— Подите вон, господин киллер.

— Тереза, ты забываешься, — холодно ответил Элой, натягивая штаны и рубашку.

— Вон, — повторила Тереза не менее холодным тоном, а то, что руки дрожат, так это от злости! — Убирайся. И не смей даже дышать в мою сторону. Если ты еще хоть раз попробуешь меня изнасиловать, я убью себя.

— Я тебя не насиловал! Не выдумывай, женщина.

Однако подходить к ней он не стал, легко вскочил на высокий подоконник, и прежде чем выпрыгнуть в окно, миролюбиво заявил:

— Тебе нельзя нервничать, это может навредить внуку императора.

С этими словами Элой спрыгнул вниз и, судя по наступившей тишине, на острые колья чугунного забора он не напоролся. А зря! Только тут до Терезы дошел смысл сказанного им. Она бросилась к окну, свесилась вниз, но киллера и след простыл. Сволочь! А может, блефовал? Может, это все неправда?

— Ты слишком довольно выглядишь.

Энона отложила в сторону тесак, с которым работала последние полчаса, и внимательно посмотрела на брата.

— Можешь не говорить. В твоих крыльях и волосах появились искры. Отец знает?

Элой отрицательно качнул головой.

— Ты первая, кому я хотел об этом сказать.

— Ну, говори, — нахмурила лоб сестрица и закинула ногу на ногу. — Надеюсь, ты сделал все правильно? Официальное предложение, брачный браслет, шампанское, познакомился с родителями… — в ее голосе явно слышалась издевка. — Но, судя по твоему виноватому взгляду, ты поступил как наш папаша: просто украл для себя женщину и обрюхатил ее?

Элой почувствовал злость, исходящую от сестры, и на всякий случай встал, чтобы иметь место для маневра, если придется драться.

Эрлингина выпустила когти и постучала по железной столешнице, оставляя на ней глубокие вмятины.

— Ты идиот, братец. Самоуверенный, напыщенный болван! Тебе повезло встретить истинную пару, но, вместо того чтобы полюбить ее, понять, подарить ей сказку, ты просто одурманил ей мозг своей силой и взял девушку против ее воли! Она хоть знает, что понесет с первого же соития, когда ты будешь в истинном виде?

Элой молчал, и огромные глаза Эноны стали еще больше, когда она поняла, что все, сказанное ею, правда.

— Ты подлец!

— Перестань, — Элой скривился. — Как только я почувствовал зов крови, я сказал Терезе, что она моя невеста, я стал заботиться о ней. Какие еще сомнения у нее могут быть? Она все равно не сможет больше жить без меня, ты сама знаешь, что такое истинная пара.

— Сказка для глупых эрлингов! — отрезала сестра. — Ритуал запечатления, делающий из нас рабов. Вот что это!

— Энона, ты не права, — раздался мягкий голос, и в комнату вошла главная жрица. — Запечатление — это спасение для нашей расы. Наша демоническая сущность никогда бы не успокоилась в поисках новых развлечений, если бы не привязанность на крови.

— Что ты здесь делаешь? — неприязненно спросил Элой.

Дома он мог себе позволить не соблюдать правила, предписывающие относиться к жрицам с должным уважением. Мать, которая бросила своих детей, когда им только исполнилось полгода, не вызывала у эрлинга никаких чувств, кроме раздражения и брезгливости.

— Ты думаешь, твоя женщина будет любить ребенка, которого она получила не от любви, а от насилия? — жестко произнесла мать, глядя на Элоя огненным взглядом. — Я предупреждала тебя, но ты не внял! Энона, мне было видение, — повернулась она к дочери. — Ты примешь корону и положишь начало новой династии. Тот мужчина, которого воспитал для тебя Элой, почти мертв, как и женщина, которая предпочтет смерть объятиям эрлинга.

Элой дернулся, как от пощечины, но мать больше не смотрела на него, круто развернувшись на месте, так что полы длинного плаща взметнулись, как от порыва ветра, она вышла из мастерской.

— Стой! — Элой бросился следом. — Ты видела это?

— Я видела, как умирает цветок пустыни, забытый и заброшенный, я видела, как тонкая рука подносит к губам яд. Ты ничему не учишься, Элой. Такой же, как и твой отец, — с горечью добавила она.

— Еще можно что-то изменить?

Элой схватил ее за руку, но тотчас отпустил.

— Все зависит от тебя.

И, взмахнув крыльями, жрица вылетела в окно.

— Как ты мог? — Энона, частично трансформировавшись, стояла рядом. — Неужели думаешь, что жизнь состоит из одного лишь секса?

— Я не понимаю! — Элой все же повысил голос. — Что я сделал не так? Я защищал ее! Обеспечил ей достойную жизнь! Не ограничивал ни в чем! А взамен хочу лишь, чтобы она родила мне наследника.

— Ты сам ответил на свой вопрос.

Энона перетекла в человеческую форму и заговорила ласково и тихо:

— Тебе не нужна девушка, тебе нужно посеять свое семя. А ей нужны любовь, нежность, понимание. Посмотри, какие прекрасные отношения у Эльзы и Китиана: они всегда вместе, поддерживают друг друга, разговаривают. Я завидую их детям, они вырастут в счастливой семье, которой никогда не было у нас и никогда не будет у твоего ребенка.

Энона вернулась в мастерскую и захлопнула бронированную дверь. Элой услышал грохот и звон бьющегося стекла. Сестра дала выход ярости, пора было убираться.

— Я все слышал, — голос Главы звучал устало и грустно. — Это моя вина, что я не научил своего единственного сына любить. Прости меня, мой мальчик.

— Это не так. Я знаю, что такое любовь. Но я совершенно не понимаю женщин! — Элой непочтительно выругался.

— Мне много сотен лет, и я тоже их не понимаю, — вздохнул отец, глядя на удаляющийся в ночи крылатый силуэт. — Приведи ко мне супругу и Айриса, я должен сам все увидеть. И постарайся, чтобы пророчество не сбылось.

— У моей истинной пары есть еще один муж, — нехотя признался Элой. — Я всего лишь второй.

— Младший? — в глазах отца закружись белые искры.

Элой не стал ждать, когда Глава выскажет свое мнение о его падении, он сменил форму и выпрыгнул в распахнутое окно, вслед ему несся громогласный хохот главы клана.

Да чтоб вас всех!

Старшая жрица никогда не ошибается в своих прогнозах, а значит, он действительно где-то свернул не туда. Эрлинг поднял лицо к луне. Не хотелось бы, но другого выхода он не видит…