- Квас будете? Сам цедил, - предложил Хирш, наливая себе полный стакан коричневатой жидкости, когда мы зашли к нему на кухню. Причем наливал он его прямо с трехлитровой банки, каким-то образом удерживая ее двумя пальцами.

Мы вежливо отказались и сели за стол. Прямо как у Шоржа. Я сразу достал тетрадь и приготовился записывать.

- Так, ну и чего вы хотите узнать? – начал Хирш, а я все никак не мог понять, намеренно ли он говорит таким грубым голосом, будто формируя хрип в предложения.

- Насколько мне известно, вы некоторое время работали в местной шахте, не могли бы вы рассказать нам о ее устройстве?

- Я думал вы охотник на монстров, а не геолог. Зачем вам это? – спросил Хирш, а затем отхлебнул из стакана, почесал шею и закурил газетную самокрутку. Пахнуло так, что я даже закашлялся.

- Вы правы, я не геолог. Но я и не охотник. Я - ученый. И мне нужна вся, имеющаяся информация, иначе я не смогу вам помочь.

- Ученый говоришь… А ты знаешь, что шахта уже как лет десять закрыта? Даже если я составлю план, большая часть тоннелей наверняка уже рухнула, а те, что выстояли, держаться на добром слове. Нечего вам там делать, лучше просто вход завалите, - Хирш вновь отхлебнул из стакана, затянул в себя сигаретный дым и поскреб кожу, будто это был какой-то ритуал.

- Я сам решу, что мне лучше делать, - жестко ответил ему Кроули.

- Да, пожалуйста, но я вас предупредил. А план я сделать все равно не смогу, да и не хочу. Мне эти твари не сильно докучают.

- От чего же?

- А я сообразил, что они только тех едят, кто шумит много - пьяниц, гуляк, собак. Вот я и надеваю на ночь намордник наКоржика, чтоб не лаял, - опять глоток, сигарета, лицо.

- Может, еще что-нибудь расскажете?

- Нет. И вообще вы тут засиделись. Проваливайте уже, мне делами заняться нужно.

И мы ушли, оставив Хирша наедине с его кудлатой дворнягой. Люси, как и сказала, ждала нас у машины.

- Как все прошло? – спросила она у нас.

- Идиот. Могли бы и вовсе сюда не ехать, - раздраженно ответил доктор и сел в водительское кресло.

- Вы вообще ничего не узнали? – обратилась она ко мне.

- Только то, что наши икс-монстры ориентируются по звуку.

Люси с согласием хмыкнула, как бы говоря «могли бы и сами догадаться». У меня же складывалось устойчивое ощущение, что Хирш намеренно утаивает от нас что-то важное, но зачем? Какая ему выгода от нападений монстров?

Но, так или иначе, а путь наш теперь пролегал прямо в бездну Тартара. И вратами в это царство стала ничем не примечательная, давным-давно забытая угольная шахта, чьи старые и полусгнившие постройки склонялись над нами, словно безмолвные стражи, горгульи от мира тьмы. Все это, вкупе с предстоящим спуском, навевало на меня ужасную тоску, напоминая о неизбежности старения, увядания и смерти. Однако, все же главным на этом параде тлена был вход в подземелье – уродливое чрево вертикального колодца, дно которого терялось во тьме.

Лодкой Харона здесь служил старый, чудом работающий лифт, насквозь ржавый, обшитый панцирной сеткой,и очень скрипучий. Именно он принял нас на борт и повез вниз. С каждым оборотом лебедки вокруг мотора черное пространство лифтовой глотки отзывалось жалобным хрипом, похожим на предсмертные звуки. Казалось, что для доктора это была музыка.

Глава 2

«Тернии»

Из всех мест, о которых сложены жуткие рассказы, пещеры, безусловно, занимают одно из ведущих мест. В конце концов, это области, скрытые глубоко под землей, под нашими ногами в той сырой темноте, о которой мы редко думаем. Это места вечной тьмы, не тронутые ни светом, ни внешним миром, погруженные во мрак и мало исследованные. Поэтому не стоит удивляться, что эти мрачные места стали обиталищем различных бестий. До встречи с доктором моя жизнь едва ли касалась подземелий, в виде редких, практически ненужных упоминаний. Однако, сейчас я чувствовал себя настоящим шахтером, спускающимся на очередную смену. Вот только темный зев подземелий на этот раз не освещал ни один фонарь, а были только старые доски, ржавое железо, витающая в воздухе пыль и нескончаемый серый камень. Его грубые, щербатые стены обступали нашу клеть со всех сторон, будто огромные зубы, готовые в любой момент сомкнуться на наших хребтах. Одного этого хватило, чтобы

ощутить себя одной из многочисленных пылинок в воздушном потоке, и сердце тут же опустилось на пару сантиметров глубже по телу. И будто того было мало, обострялись все мои страхи и паранойи: боязнь высоты, замкнутых пространств, пещер и конечно же смерти в зубах чудовища. Тем страннее было смотреть на доктора, глаза которого не выражали абсолютно ничего.

Люси держалась ближе к ограждению лифта, постоянно бросая вниз обеспокоенные взгляды. И я никак не мог понять, выглядывает ли она монстров или также как я боится обрыва троса, считая каждый пройденный метр? Похоже, что это узнать мне не суждено, впрочем, как и многих других вещей о моей спутнице. Говард никогда не говорил, откуда она взялась, почему служит ему и кто она такая. Все, что я о ней узнал за годы службы у монстролога, это имя и те немногие ее особенности, которые я сам обнаружил, живя с ней бок-о-бок. К примеру, то, что она не любит фрукты, или то, что она знает все и обо всем, но никогда ничего не расскажет, если ее не попросить. Уверен, последнее было частью говардовского воспитания. Меня он тоже пытался воспитывать, проводя иногда тренировки по стрельбе и фехтованию, обучая практической анатомии (в том числе монстров) и правилам светского этикета. Помогало ли это? Несомненно. Особенно наши затяжные дуэли на мечах, заканчивающиеся только тогда, когда я падал без сил.

Я и сейчас чуть не упал, однако, по совсем другой причине. Лифт внезапно остановился, ударившись о дно шахты. Я посмотрел вперед, но увидел лишь освещенный нашими фонарями кусочек пола, утрамбованного сотнями худых ботинок. Дальше была лишь густая черная бездна, отчего создавалось ощущение, что мы висим на небольшом островке посреди беззвёздного космоса. Тогда я поднял глаза вверх и обнаружил одну единственную звезду - маленький огонек света от того места, через которое мы вошли.

- Внимательно смотрите под ноги, наверх и в стороны. Сейчас мы, вероятно, на вражеской территории, - отметил доктор. – Люси, будешь отвечать за прокладку маршрута. Джеймс, прикрывай меня.

- Да, сэр, - ответили мы с Люси по очереди.

- Славно, - подметил Говард.

Затем мы отправились вперед, освещая свой путь вытянутыми в руке керосиновыми фонарями. Впереди шел Кроули, параллельно держа и короткий меч, и ручку фонаря, позади него я, с таким же набором, а в конце Люси, заносившая в тетрадь наш пройденный путь. И это было очень верным решением, ведь в череде одинаковых неровных стен, ям, пустот, спусков, подъемов и тоннелей мы были практически слепы, даже не беря в расчет темноту. Часть тоннелей, как и сказал Хирш, была засыпана, часть заканчивалась тупиком, но неизменно находился какой-нибудь лаз или обходной путь, приводивший нас в другой штрек. Иногда это были пологие спуски с выдолбленными ступенями, иногда практически вертикальные гезенки* с прогнившими деревянными лестницами, а все чаще это были невысокие проходы, где приходилось идти, нагнув голову, чтобы не задевать опорную сетку.

- Сэр, вы знаете куда идти? – внезапно подала голос Люси.

- Конечно, нет, - в своей обычной манере ответил Говард. Он редко посвящал нас в свои планы, обычно говоря, что их нет.

- Тогда куда мы идем? – резонно спросила моя напарница.

- Наша цель – подняться выше и двигаться на северо-восток. И прежде, чем задать новый вопрос, попробуй включить голову.

После этих слов доктора даже я, не особо мучавший себя вопросами, глубоко задумался, пытаясь вспомнить о хоть каких-то предпосылках к выбору маршрута. Но таковых определенно не было.

- Я поняла! – радостно объявила Люси. – На северо-востоке протекает горный ручей. Вы хотите найти место, где скапливаются подземные воды, их водопой, да?