Куэсу как раз жаловалась на непонятное животное, которое оскорбляло её утром, а ещё ночью. А ещё он — «да, да лягушка, а ещё земляной червяк». Очень проникновенно жаловалась, со слезой.

— Это было до того, как ты попросил, а она тоже обзывалась! — проявился наконец земляной червяк, и как проявился, с надрывом, со слезой.

— Оба успокойтесь! Или один в карту, а вторая в аэропорт, как раз к началу миссии долетит!

Слёзы стихли как по команде, а, собственно, почему как? В воздухе повисло обиженное молчание. Ну, да, вот такой я тиран, деспот и солдафон. А деспотов не выбирают, они сами заводятся, когда есть почва.

— Куэсу, это — драконид Агат, мой питомец, Агат, это — Куэсу, моя… моя… девушка.

Драконид вылез из–под стола и плюхнулся на задницу. Куэсу раздумала реветь, и уставилась на драконида.

— А почему Агат?

— Похож, содержанием головы. Всё, пошли в спальню. У нас осталось около часа.

— А он не будет подсматривать?

— Пошли!

Придя в спальню, девчонка попыталась сексуально раскинуться на одеяле. Пришлось ей объяснить, что мне нужно сесть рядом, и ещё раз провести исцеление, посмотреть щёку и глаз, ну и разобраться, по возможности с остальным.

На самом деле, всё было очень неплохо, я ещё раз прошёлся по щеке, шрамы там теперь вполне можно было скрыть косметикой. Немного повозился с руками и бедром — пока пойдёт. Естественно основное внимание было животу — там тоже на удивление было всё неплохо. Ну если и не как новая, то, как отлично восстановленная и отреставрированная.

Поддавшись на жалобы пациентки, посмотреть ещё здесь, и здесь — не то, чтобы беспокоит, но как–то что–то чувствуется, мы потеряли ещё полчаса на удивлённые и радостные возгласы, расцарапанную спину и душ. Поползновения тщательно помыть, а возможно и… были довольно решительно пресечены, так как Анна должна была уже пять минут ждать у «Херцога».

Услышав, что меня ждёт Анна, Куэсу сначала состроила обиженную физиономию, потом передумала, и сказала, что если нужно, она посидит на кухне, пока я занят, хотя если я захочу, она готова…

На этом мне надоело, я сказал, что глупости она может придумывать и говорить и в одиночестве, а может вон с Агатом поделиться, ему нужно готовиться к брачным играм, а мне нужно идти.

Анна ждала меня у машины, припаркованной на набережной, и смотрела то ли на Даугаву, то ли на другой берег. В машине сидели ещё люди, но они не выходили, и слава Богу, мне и Анны вполне хватало для интеллектуального общения. Анна, услышав шаги, обернулась.

— Если Даугава, то зачем платье, обувь и бельё? — видимо, Джорджа в содержание нашей переписки она не посвятила, и всё ещё мучилась вопросами сокрытия следов.

— Она отказывается без обуви, платья и белья, и, кроме того, я, как джентльмен, просто обязан возместить ей хотя бы часть утраченного.

— Может просто дать ей денег, можно побольше?

— Анна, прагматики рождаются, или переезжают жить в основном в Америку, а дело Вайнштейна показывает, что деньги не смывают следы. Зато в Чикаго, вам любой на пальцах объяснит, что Чикаго Луп или Мичиган всегда молчат.

— Это, наверное, всё–таки шутка, да? Вы бы не были так спокойны.

— Вы думаете Диллинджер волновался, до того, как агенты начали стрелять?

‎– Ладно, я никому не скажу. Вот медицинские средства, упаковывать в контейнеры я не стала, а здесь в пакете то, что я собрала.

— Спасибо, Анна, родина Вас не забудет. Я всё объясню Джорджу при встрече. Кстати, как ему удобно, в «Стейк хаусе» в четыре, или меня заберут на базу, например в пять?

Анна покраснела и потупилась. Женщины, как мало Вам нужно, просто, чтобы Ваши усилия оценили.

— Можно встретиться в «Стейк хаусе» в четыре, а потом уже ехать на базу оттуда. Он считает, что так будет лучше всего. И пожалуйста, пришлите мне реквизиты карты. Банковское время мы изменить не можем.

— Отлично, пожалуйста, сядьте в машину и отъезжайте, и не стоит никого высаживать, иначе я могу опоздать на встречу к Джорджу.

Машина отъехала, и пока я ещё видел, как она едет в сторону улицы Кипсала, я разослал всем адресатам, Дейнерис, Анне, Лао Ху, Кицунэ реквизиты своего счёта. Куэсу неудобно, гусары денег не берут, а Кицунэ может ей переслать.

Кстати, пакетов с одеждой было два. Надо же и об этом позаботилась, какая старательная, а я забыл. В пакете с моей лежал мой смартфон. Быстро восстановив учётную запись, вернул контакты. Конечно, с наличием сим карты, защита так себе, но я учётку к телефону никогда не привязывал, а в почте запроса на восстановление не было. Неужели сдержались. Да вряд ли, Гугл вполне себе американская компания. Именно поэтому у меня был ещё один смартфон, с теми номерами, которые мне действительно важны.

Восстановив контакты, послал сообщение с реквизитами ещё и представителю Лао Ху, вдруг тот ещё бродит где–то там.

Куэсу с драконидом сидели рядом, и что–то очень внимательно разглядывали в окне. Прямо идиллия, может ещё и подружатся.

— Агат, я тебя отзову, у нас дела в городе. Если будет тренировка, призову.

Даже не дёрнул головой и не возразил, может Куэсу передала ему часть японской рассудительности? Отозвал.

— Это тебе, — протянул ей пакет. — «Нужно одеться, мне конечно нравится и так, но боюсь за нами будет ходить толпа ценителей.»

С исчезновением Агата, пейзаж — бетонный забор, несколько деревьев за ним и небо, перестал интересовать японку.

— А это что?

— Одежда, Анна привезла.

Любая женщина из примерки трёх–четырёх вещей может сделать шоу. На самом деле, вещей было больше. Платье, трусики, бюстгальтер, чулки и туфли. Такого я от Анны не ожидал. Я её видел только в джинсах свитерах и куртках с кроссовками. И в принципе, рассчитывал примерно на то же самое.

Ну с чулками, более или менее понятно, спишем это на то, что колготки на покойниц одеть сложнее, а Анна, несмотря на некоторое, назовём это простодушием, довольно практична. Тогда понятно и платье. Тот же принцип, что и с джинсами, и со свитером. Впрочем, похоже, что Джордж всё–таки поучаствовал.

Я заранее списал из жизни те полчаса, в течение которых мне была продемонстрирована последовательно, Куэсу в туфельках, Куэсу в чулочках и туфельках, потом добавились трусики. С бюстгальтером не сложилось, то ли кто–то что–то перепутал, а может и замысел был такой у одной из сторон, но застегнуть предмет удалось, а вот поместить туда, то, что должно помещаться нет. Это мне тоже продемонстрировали.

Венцом стало платье. Где эта джинсово–вязаная американка отыскала гипюровое платье с двумя полупрозрачными чехлами, на груди и на… в общем от пояса и до конца юбки, которая, кстати, была очень, ну просто очень современной, на пару сантиметров ниже края чулок. То есть идти или стоять можно, но если сесть или присесть, то делать это нужно очень аккуратно.

Причём, как выяснилось, ну или мне пояснили, а возможно я и сам догадался, сложно не догадаться, когда видишь воочию, что платье рассчитано на наличие белья или под цвет, или контрастного. А без белья. В общем, мало что скрывают эти подкладочки.

Ну, я в принципе и раньше такое видел, но, одно дело встретить и проводить, ну между этим прокатиться на машине, или посидеть в полутёмном баре. И другое ходить в этом днём по городу.

Японку моя реакция удивила. Она не могу сказать искренне или нет, считала, что именно так должна выглядеть женщина солидного мужчины. Когда я сказал, что так выглядят эскортницы для солидных мужчин, она решила обидеться. Я узнал, что будь моя воля, я бы запаковал её в кимоно с пятиметровым оби. Надо же, а я думал, что японцы нормально относятся к традиционной одежде.

Я даже включил телевизор в надежде найти что–нибудь чтобы показать ей как я вижу приличную девушку. Но сериалов до двенадцати обычно не показывают, на каналах моды, приличного не бывает, а когда я включил ей «Камеди–клаб» пытаясь показать там зрительниц. То услышал в основном, что с моими возможностями косметические хирурги ей пока не нужны.