«Чумной доктор — герой или маньяк?»

«Профиль убийцы в соцсети «Вместе» набрал меньше чем за сутки почти миллион подписчиков»

«Новая звезда рунета…»

— Рехнулись, — кивнув охранникам, давно переставшим просить у нее пропуск, Воронцова наступила на первую ступень, ведущую к главному входу в здание, и остановилась, — Полицейский был свидетелем убийства? Даже не знаю, хорошо это или плохо…

Ее отвлекло сообщение, пришедшее от коллеги. Медленно поднявшись почти до середины лестницы, девушка сложила зонт и остановилась, принявшись печатать ответ нетерпеливому айтишнику, строчившему ей целые поэмы на протяжении всего незадавшегося с самого начала дня.

Она не видела, как двери небоскреба открылись, и ей навстречу вылетела высокая худая фигура в сером пальто.

А он точно также не видел ее.

— Черт бы тебя…! — врезавшись в препятствие, Сергей выпал из транса и, наконец, увидел перед собой девушку, которую он едва не сшиб с предательски скользкой ступеньки. Он схватил ее за предплечье, предостерегая от падения, — Какого черта ты здесь делаешь?

— Работаю, — восстановив равновесие, она вперила в мужчину внимательный взгляд темно-зеленых глаз. Разумовский казался еще бледнее обычного, дерганые движения выдавали нервозность, одежда мятая, на голове непонятно что, — Ты знаешь, о чем говорит весь город?

Его рука отдернулась от ее рукава, будто бы обжегшись. Золотые искры заметались в бегающих, ни на чем не фокусирующихся глазах. Он поднял воротник пальто и поморщился:

— И ты туда же.

— Сергей, он использует нашу соцсеть как сцену для его собственного извращенного театра! — для убедительности Мария постучала ногтем по экрану своего телефона, — Система децентрализованного шифрования…

— Ты будешь объяснять мне, как работает мое приложение? — лицо Разумовского снова приобрело хищные птичьи черты. Красивые губы сжались в тонкую ниточку, — Я знаю обо всем, что происходит, лучше кого-либо другого в этом чертовом городе.

— Личность доктора тебе тоже известна?

Он дернулся, словно от пощёчины. Сузившиеся глаза обдали Воронцову холодной как лед волной презрения. Резко вскинув голову и манерно отряхнув полы своего пальто, он передернул плечами и не спеша пошел дальше, вскоре скрывшись в промозглой тьме типичного вечера в Петербурге.

— Снова перещелкнуло на пафосного мизантропа, — бормотала себе под нос окончательно разочаровавшаяся в этой пятнице девушка, — Будь проклят этот твой внутренний тумблер.

На ресепшене как всегда стояла приветливо-улыбающаяся Лена, но Мария прошла мимо, сухо кивнув в знак приветствия и, не останавливаясь, поспешно спряталась в спасительной кабине скоростного лифта.

***

Ясные погожие выходные оказались обманчивым затишьем перед бурей, в один миг снесшей под корень привычное представление петербуржцев о правосудии и справедливости.

В ночь с понедельника на вторник Чумной Доктор вышел в прямой эфир.

И убил банкиршу Исаеву, взорвав женщину вместе с ее банком и всем обманными путями нажитым имуществом.

Один клик — и доставка еды отменена. Ужина не будет. Убийства — как застрявшая в ее горле кость.

Люди в центре Питера толпятся, собирают с мокрого и грязного асфальта вылетевшие из горящего здания купюры. Они выпорхнули оттуда, как конфетти. А праздничной присыпкой стала мелкая крошка из окровавленного стекла.

Еще один клик — и «машина подъедет через четыре минуты». С учетом пробок путь до дома на Казначейской составит сорок пять минут. Долго, слишком долго.

Мария металась по квартире, натягивая узкие черные джинсы, белую футболку и хоть какой-нибудь кардиган сверху. Плащ выпал на нее из шкафа сам, кроссовки тоже нашлись на удивление быстро. В голове ударами гонга билась одна единственная мысль «узнать, что происходит», читайте как «срочно поговорить с Разумовским».

Схватив телефон, оповестивший ее о том, что машина подъехала, она быстро заперла квартиру и спустилась вниз, абсолютно ничего с собой больше не взяв, абсолютно не зная, что она хочет сделать и чего ей стоит ждать.

— Из-за этого ублюдка одни проблемы, — пожаловался водитель, когда они встали на очередном мосту, уперевшись в задние фары также терпеливо ждавшей своей очереди машине впереди, — Где это видано, пробки в центре города после полуночи…

Действительно, от маньяка с невесть откуда взявшимся огнеметом именно пробки — важнейшая из проблем.

— Сколько нам еще ехать? — девушка нетерпеливо ерзала на заднем сиденье, мысленно подгоняя светофоры и сбившийся к чертям трафик дорожного движения.

— Не меньше часа, вы уж извините, — развел руками водитель, переключив радио с новостей на непринужденную музыку конца 80х, — Опаздываете?

— Не знаю.

— Это ведь офис, да? Тот самый таинственный небоскреб, про который в свое время все говорили так же, как теперь про Чумного Доктора? — таксист не унимался. У них точно где-то прописано, что они обязаны разболтать пассажира, иначе настолько одинаковое их поведение не поддается никакой логике.

— Да, офис, — Воронцова смахнула пальцем уведомления из мессенджеров и в сто пятидесятый раз обновила ленту «Вместе».

— Что же вам, поработать посреди ночи приспичило? — они наконец-то тронулись и переехали с берега на берег.

— Так уж вышло, — нетерпеливо, — Сроки горят. А побыстрее здесь ехать можно?

Оставшиеся пятьдесят пять минут тишину в машине комфорт-класса нарушало лишь монотонное подвывание немного фонящего радио. В здание корпорации девушка влетела под удивленный (если такое вообще возможно) оклик Марго:

— Мария, здравствуйте! До 14:30 у вас не запланировано…

— Сергей у себя? — сердце отчаянно рвалось из груди. Она соврала, когда сказала, что хочет с ним поговорить, ей бы хотя бы просто его увидеть. Все ее существо внезапно пронзила острая тоска, невыносимая необходимость тисками сжала тонкие легкие, — Марго!

— Да, но он никого не ждет, — помощница помедлила, заговорив, лишь когда Воронцова с силой надавила на кнопку с номером самого верхнего этажа, — У него заперто. Он не велел…

— Заткнись.

Она выскочила из лифта, едва не поскользнувшись, но не замедлившись, и остановилась только перед стеклянными дверьми, ведущими в потонувший во тьме пентхаус:

— Сергей! — зовет, выждав несколько секунд и не услышав из кабинета ни звука, — Марго, открой дверь!

— Сергей сказал…

— Марго, открой! — ударяет по стеклу кулаком и замечает человеческий силуэт, сидящий на полу возле письменного стола, — Открой немедленно! Ты же видишь, что ему плохо! — ее душили слезы и всепожирающая тревога. Что-то было не так. Она это чувствовала.

— Марго, пожалуйста…

— Вы можете войти.

Мария шумно сглотнула и надавила на дверную ручку. Та поддалась. Преград больше не оставалось. Виртуальная помощница исчезла с экранов, забрав вместе с собственной голограммой последний источник какого бы то ни было света. Марго ушла, и две израненные души остались, наконец, наедине друг с другом.

Но это все было так неважно.

Мария сделала шаг вперед и глаза, привыкшие к темноте, наконец-то смогли различить забившегося в угол стола мужчину парня, сейчас так по-детски обнимавшего собственные, подтянутые к подбородку колени. Он смотрел на нее расширившимися от ужаса глазами и совсем не моргал, словно боясь, что в следующую секунду наваждение исчезнет, и он снова останется один.

Брошенным, никому не нужным.

Бесполезным.

На нем было что-то вроде чёрной шёлковой пижамы, босые ноги он поджимал как можно ближе к себе в попытке согреться, растрепавшиеся во все стороны волосы просто игнорировал — его заметно трясло, прислушавшись, можно было различить стук зубов и поверхностное дыхание, слишком частое, резкое, и отвратительно бесполезное.

— Серг… — она осеклась, присев на корточки напротив до смерти перепуганного Разумовского. Он вздрогнул, хотя это больше напоминало судорогу. Понизив голос до шепота, Мария позволила себе то, о чем раньше не разрешала себе даже думать, — Сережа… Что случилось?