— Кэтрин, — обратился юноша к ней, — ты можешь мне объяснить, что я забыл в твоём сне? — интересуется у дочери Посейдона Уотсон.

— Я сама хотела бы это знать. Возможно, тебя привёл сюда Перси. И, кстати, сейчас, ты очень похож на Нико.

— Правда и чем же?

— Ты почти телесный. В тот момент, когда я выгляжу как призрак.

Сын Зевса начал осматриваться и увидел перевязанную руку Оливера и спящую Бьянку, рядом с его постелью и спросил:

— Когда это Оливер успел повредить себе руку?

— Это долгая история…

И она всё рассказала: про нападение на лагерь; про драку брата с огромным муравьём; про его ранение в предплечье жалом чудовища; про его семидневную отключку и про то, как Бьянка за ним ухаживала.

— Ого! — только и выдавил из себя Джеймс, поворачиваясь в кровати Перси.

Над ней он увидел Джексона.

— Перси… — неуверенный в том, что друг его услышит, позвал юноша.

— О! Кого я вижу! — произнёс тот. — Как ты мог допустить, чтобы она умерла!

— Что? — не веря своим ушам, произнесла Кэтрин. — Ты это сейчас о ком, Перси?

— О тебе, сестрёнка.

— Что? Но… ты… в этом… уверен?

— Спроси лучше у своего спутника.

— Джеймс… — с нажимом обернулась к Уотсону девушка.

— Да, Кэтрин, это чистая, правда. Ты потеряла контроль над ураганом, затем обессилевшая упала мне на колени, а подбежавшие Уилл, Нико и Уолт сказали нам, что ты умерла.

— Ну, и как же я…

— Его слеза, — ответил за парня Перси. — В ней было столько любви и нежности, что она спасла тебя, сестричка. Так что поблагодари его за своё спасение.

После этих слов повисла неловкая пауза, и Джеймс первым решился сменить тему.

— Перси, объясни мне, что я здесь делаю?

— Хорошо. Это я тебя сюда привёл.

— Я так и подумал. И зачем?

— Тебя интересовал вопрос о сказанной мною фразе во сне Кэтрин: «До встречи в Лагере». Сейчас я поясню, что имел в виду. Я чувствую твоё, присутствие, сестричка. Вы сейчас, возможно, где-то в Нью-Йорке.

— Да, — хором ответили Уотсон и Вудроу.

— Так вот. Как только окажитесь на территории Лагеря направляйтесь сюда без промедления.

— Но, зачем…? — начала было Кэтрин.

— Сестрёнка, ты всё узнаешь, когда прибудешь, — проговорил Джексон, поглядывая на прорывавшееся в домик солнце. — Мне пора, а вы понаблюдайте. Возможно, произойдёт что-то интересное, — и он исчез.

Как раз в это время стали просыпаться девушки. Бьянка и Аннабет пожелали друг другу: «Доброе утро!», направились в ванную. Когда же они вернулись, то увидели попытавшегося сесть в кровати Оливера и тут же бросились ему на помощь. Девушки подхватили юношу и переправили на раскладушку. В это время на лице Оливера отразилось его состояние. Он при малейшем движении больной рукой вскрикивал от боли. Уложив его, девушки пришли к молчаливому согласию о том, что нужно срочно позвать Хирона. Так они и сделали. Хирон, едва появившись на пороге, направился к Оливеру, чтобы перевязать его рану. Он стал снимать повязку, открывая на обозрение всем его руку: покрасневшая кожа выглядела так, будто на неё плеснули кислотой, а воспаление распространилась далеко за края раны, да и к тому же открылось небольшое кровотечение.

— Хм… — задумчиво выдохнул Хирон, — я уже давно не видел такой реакции на кислоту мирмека. Оливер, ответь мне честно: ты пьёшь нектар в том количестве, которое я прописал?

— Конечно. Я делаю всё от меня зависящее, чтобы поскорее поправиться, но вот только… Ай! — вскричал Оливер, откидываясь на подушки.

— Да, сейчас будет немного больно, — проговорил старый кентавр, накладывая новую повязку с тремя капельками нектара с внутренней стороны. — А теперь, сделай не больше четырёх глотков вот отсюда, — он протянул юноше фляжку.

Отпив из неё, к Вудроу сразу вернулся румянец.

— Вот и славно. Отдыхай, Оливер. И постарайся сильно не напрягать руку.

После визита Хирона за весь оставшийся день не произошло ничего значительного: Аннабет и Бьянка приносили юноше завтрак, обед и ужин, а сами после этого уходили, возможно, тренироваться, а к закату девушки снова переправили больного Оливера в его кровать, напоив перед сном нектаром. После чего тот сразу же уснул.

В этот момент в домике раздался чей-то голос. Совсем не похожий на голос Аннабет или Бьянки. Кэтрин и Джеймс переглянулись, не понимая, что происходит. Как вдруг неизвестный голос прозвучал отчётливее:

— Кэтрин! Джеймс! Просыпайтесь!

========== Глава 32. Новый больной. ==========

Проснувшись, Джеймс увидел, стоявшего рядом с кроватью Нико с подносом в руках.

— Что? — спросил парень, потирая заспанные глаза. — Что ты тут делаешь?

— Я принёс вам ужин, — без эмоций в голосе ответил тот, ставя поднос с двумя стаканами сока и тарелками с блинчиками на соседнюю кровать. — Я сделал это по просьбе Уилла.

Джеймс полностью сосредоточил взгляд на сыне Аида, что даже не заметил стоявшего у двери Уолта.

— А который час? — всё ещё не до конца проснувшись, проговорил Уотсон, глядя на ди Анджело.

— Около пяти вечера, — произнёс Стоун, подходя к кровати Кэтрин и появляясь в поле зрения Джеймса.

Парень с удивлением на него уставился:

— А ты-то, зачем здесь?

— Я столкнулся на лестнице с Нико, и чуть было не сшиб его. Решив помочь ему, я пришёл следом за ним.

Услышав этот маленький рассказ, сын Зевса так сильно сжимает руку Кэтрин, что та просыпается и кричит:

— Джеймс, зачем ты… — она не закончила, увидев возле своей кровати Нико и Уолта, вместо этого возмущённо спрашивает. — А вы, парни, что здесь забыли?

— Кэтрин, успокойся! — ласково сказал Джеймс, поглаживая девушку по руке. — Нико принёс нам ужин, а Уолт просто пришёл с ним проведать нас.

— А… Ну, тогда это всё объясняет.

— Ладно, ребята. Вы поужинайте, — пробормотал, уходя из комнаты, Уолт.

За ним тут же последовал ди Анджело, но остановился в проёме, обернувшись:

— Я пойду, сообщу Уиллу, что вы проснулись. Он собирался проведать вас.

После чего закрыл за собою дверь. Джеймс встал и, забрав поднос со своей кровати, поставил его перед Кэтрин. Отужинав, они решили немного посидеть, молча, именно в этот момент в комнату вошёл Солас. Он смотрит на юношу и взглядом указывает на девушку. Тот, поняв его намёк, говорит:

— Пойду я подышу свежим воздухом, — потягиваясь, он направился к выходу на балкон.

Выйдя туда, парень плюхнулся в кресло и начал смотреть на садящееся за Ист-Ривер солнце. Оно окрашивало реку в удивительные цвета и оттенки розового, жёлтого, оранжевого, красного и фиолетового. Это было так завораживающе, что нельзя и глаз отвести. Спустя пятнадцать минут к нему вышел Уилл и сел на самый краешек другого кресла, произнеся:

— Ей уже намного лучше. Я даже удивлён, как же быстро она идёт на поправку. Завтра к девяти часам Кэтрин сможет выдержать дорогу до Лагеря. Но я не могу сказать того же о тебе…

— А что со мной не так? — поинтересовался у друга юноша, всё ещё глядя на закат.

— По моим прикидкам, ты даже сейчас выглядишь так, будто не высыпаешься как минимум неделю. Не уверен, что ты будешь завтра в достаточно хорошей форме для поездки.

— Я стараюсь выполнять все твои советы, Уилл. Возможно, это не физическая, а душевная слабость…

— Да…. Очень может быть, — пробубнил сын Аполлона, переведя взгляд к заходящему светилу. — Попробуй вывести Кэтрин сюда, ей полезно побыть на воздухе после случившегося. Да, кстати, не забудь напоить её зельем Жас и несколькими глотками нектара перед сном.

— Ага…. — не отводя взгляда от горизонта, пролепетал Джеймс.

Солас ушёл сразу после его ответа. Спустя пять минут, Уотсон помог Вудроу перебраться в кресло на балконе, захватив с собой керамический сосуд и чайные чашки с нектаром.

Ребята сидели, держась за руки и попивая их чашек божественное питьё, но не один из них не решился откупорить сосуд с зельем. Ветер развивал волосы девушки, а юноша наблюдал за ней. Спустя какое-то сын Зевса заметил, что плечи дочери Посейдона расслабились, она прикрыла глаза, наслаждаясь временем на воздухе, вдыхая, принесённый ветром аромат моря. Такие изменения порадовали юношу, и он тоже немного расслабился. Так они провели с полчаса, как вдруг в стеклянную дверь постучали. В неё вошли Пайпер, Сейди и Зия, и Джеймс понял, что лучше оставить девушек наедине, и поспешил удалиться. Выйдя из комнаты, он побрёл туда, куда глаза глядят.