Он потирал руки и улыбался, как человек, только что придумавший зловещий план.

Джек открыл окно так широко, как только можно было и, осторожно перекинув через подоконник сначала одну, а потом и вторую ногу, тоже сел.

Не успел Бруно добавить ещё что-нибудь, как из окна рядом с Бруно высунулась ещё одна голова.

– Привет! – сказал Рокко, глядя на Джека с широкой улыбкой. У Рокко были всклокоченные волосы и лопоухие уши, а из одежды на нём были только бейсболка да красные трусы.

– Сказал же, вон из моей комнаты, Рокко! – приказал Бруно. – А не то расскажу маме, что ты съел все её особые шоколадки!

– Ничего я не ел! – завопил Рокко.

– Тогда в чём у тебя всё лицо измазано?

Рокко скосил глаза, пытаясь рассмотреть пятна шоколада у себя на подбородке, и скромно улыбнулся.

– Ты просто воришка! – заорал Бруно. – Ещё ты стащил мой любимый пододеяльник!

Рокко озадаченно нахмурился.

– Какой такой пододеяльник?

– Космический пододеяльник! Мой любимый! Он светится в темноте и всё такое. Куда ты его спрятал?

– Не крал я твой дурацкий пододеяльник! – закричал Рокко. – Да я даже космос не люблю!

– Все любят космос!

– Ну а я нет! – упёрся Рокко.

Джек не смог сдержать улыбки. Он не привык к таким разборкам между братьями, ведь у него никогда не было ни брата, ни сестры, но он не имел ничего против. Вообще-то, ему показалось, что неплохо иметь рядом кого-то, с кем можно иногда поругаться.

Впрочем, Джек решил, что пора сменить тему, пока перебранка братьев не переросла в драку.

– Кхм, что ты хотел сказать до этого? – спросил он у Бруно.

– Когда? – не понял тот.

– Ты упоминал какие-то хорошие новости…

– Ах да! – весело подхватил Бруно. – Представляешь, мама с папой уезжают! Какая-то трогательная история, связанная с годовщиной их свадьбы. Родителей не будет целых три дня! Знаешь, что это значит?

Бруно и Рокко переглянулись, и на их лицах появились одинаковые озорные улыбки.

– Нет родителей, значит… нет правил! – воскликнул Рокко.

Джек рассмеялся, а Рокко принялся энергично приплясывать на месте.

– Завтра мы повеселимся, малыш Джеки! – сказал Бруно. Он спрыгнул с подоконника в комнату и тоже пустился в пляс. – Может, зайдёшь к нам, если хочешь?

Сердце Джека преисполнилось радости от этого приглашения, однако ответить он не успел. Чей-то громкий голос внизу прокричал:

– Что это вы двое там делаете? Ваша еда стынет!

– Еда! – разом завопили братья.

– Увидимся завтра, Джек! – крикнул Бруно поверх плеча брата.

Они с Рокко выбежали из комнаты и помчались вниз по лестнице, навстречу долгожданному ужину.

А Джек снова остался один. Только на этот раз он не чувствовал себя таким одиноким, как прежде. Он поболтал в воздухе ногами и стал любоваться открывающимся ему видом.

С вершины холма он видел сад возле их дома и сады соседей, протянувшийся за этими садами переулок и старый пустой дом, в котором когда-то жил его дедушка. Дальше, слева от холма, раскинулся городок, и Джек прекрасно видел, как там загораются огни. Солнце уже опускалось за горизонт.

Джек улыбнулся, вспомнив слова Бруно: «Завтра мы повеселимся, малыш Джеки!»

Возможно, эти летние каникулы будут не таким уж плохими…

Проснувшись утром, Джек повернулся на бок и посмотрел на стоявшие на прикроватной тумбочке часы: было около девяти.

Приглушённые крики за стеной раздавались уже больше часа – Джек слышал их сквозь сон. Потом мальчик вспомнил о полученном накануне приглашении Бруно, сбросил одеяло и бодро спрыгнул с кровати.

Судя по громкому стуку за стеной, по лестнице волочили тяжёлый чемодан, и это могло означать лишь одно: родители Бруно и Рокко как раз сейчас уезжают!

Джек поспешно оделся и выбежал на лестницу. Оставалось лишь гадать, какие потрясающие и опасные планы вынашивают братья. Их игры всегда казались Джеку сумасбродными, даже когда рядом находились их родители. При одной мысли о грядущем веселье у него сладостно замирало сердце.

Джек выбежал из дома и, перепрыгнув через низенькую изгородь, оказался в соседском дворе. Воздух был тёплый, а солнце ярко светило над холмом. Джек постучал в дверь.

Когда ему наконец открыли, прямо на Джека выскочила какая-то собака, яростно виляя хвостом.

Это была белая с коричневыми подпалинами спаниелиха с длинными отвислыми ушами. Собака игриво приседала и подпрыгивала на месте возле ног Джека, а её хвост молотил по земле, словно барабанная палочка.

Джек улыбнулся и от души почесал собаку за ухом.

В прихожей стояла мама Бруно и Рокко, миссис Бакли.

Она уже надела огромные солнцезащитные очки и что-то искала в сумочке.

Миссис Бакли была миниатюрной блондинкой с пышной шевелюрой, а в ушах носила огромные серьги-колечки, размером ненамного меньше её головы.

– Здравствуй, золотце, – сказала миссис Бакли. – Ты Джек, да? Вижу, ты уже познакомился с Дотти. Мальчики, пришёл ваш друг! – крикнула она, оборачиваясь. – Мы уезжаем! – Она улыбнулась Джеку, а потом вдруг пронзительно завопила: – Мальчики, вы меня слышите?

В прихожую вышел мистер Бакли, забрал стоявший у подножия лестницы чемодан и с видимым усилием потащил его на улицу, к машине, по пути коротко кивнув Джеку.

– Итак, не забудьте, – прокричала миссис Бакли, – скоро здесь будет ваша тётя Нора!

Из коридора послышался слитный страдальческий стон, и в прихожую вышли Бруно и Рокко.

– Ты не говорила, что эта глупая тётя Нора будет за нами присматривать, – проворчал Бруно.

– Мы можем сами о себе позаботиться, ты же знаешь! – добавил Рокко.

– Хватит этих разговоров, сделайте милость! – горячо воскликнула миссис Бакли. – И чтобы никаких проказ, пока мы с вашим папой в отъезде. Всё ясно?

Бруно и Рокко промямлили нечто нечленораздельное.

Миссис Бакли улыбнулась и указала сначала на одну свою щёку, а потом на другую.

– А теперь поцелуйте мамочку.

Братья нехотя подошли, и каждый чмокнул мать в щёку.

– Вот умнички, – прощебетала миссис Бакли.

Она помахала рукой, улыбнулась, села в машину рядом с мужем, а в следующую секунду автомобиль рванул с места и скрылся в конце переулка.

– Итак! – сказал Бруно, радостно потирая руки. – Все за мной!

Джек прошёл вслед за братьями на кухню, а оттуда – на задний двор. Дотти вприпрыжку устремилась за ними, выскочила на двор и, громко фыркая, принялась обнюхивать траву.

– Да начнётся битва! – воскликнул Рокко.

Он с гордым видом указал на низенький кирпичный заборчик, на котором стояли, выстроившись в ровный ряд, большая стеклянная миска, деревянная ложка и восемь банок консервированной фасоли. Джек заметил, что Рокко повязывает на голову красную бандану и так свирепо хмурит брови, будто отправляется на войну.

– Ты готов? – обратился Рокко к брату.

– Что происходит? – оживлённо спросил Джек.

– Я поспорил с Бруно, что он не сможет съесть эту фасоль за пять минут!

– Все восемь банок? – потрясённо уточнил Джек.

– Ага, – с довольной улыбкой ответил Рокко. – И если он проиграет, то до конца года должен будет отдавать мне все свои карманные деньги! Я коплю на новый велосипед!

Глаза его торжествующе блестели, как будто он уже выиграл пари.

– А если победит Бруно? – спросил Джек, хотя победа старшего брата представлялась ему очень маловероятной.

– Тогда Рокко съест всё, что я велю ему съесть, – ответил Бруно.

– Только если это что-то съедобное! – рявкнул Рокко. Потом добавил: – И не просроченное…

Он начал открывать фиолетовые банки и высыпать фасоль в стеклянную миску.

Бруно кивнул, хотя Джеку показалось, что старший из братьев немного нервничает.

– А это ещё что за гадость? – спросил Бруно хмурясь.