- Так, постойте, - остановил его Ритемус и принялся рассматривать карту, сравнивая со своей. Его карта более точная в масштабах, у Вельяаса все пестрит объектами. Он рассматривал возвышенности и окрестные селения, посты, и отмерял расстояния между ними.

- Лагерь от военчасти почти в десяти километрах. Машин у них столько нет, чтобы всех сразу привезти, придется им на конях подтягиваться… - бормотал он. – А про войсковую часть что известно?

- Грузовики есть, видел десятка полтора, лошади – голов под семьдесят.

- Это значит, что у нас есть меньше получаса, чтобы не увязнуть, - покачал головой Ритемус, - А идея какая? Надеюсь, отвлекающий маневр?

- Точно так, - на стол легла еще одна карта, - это склад. Восточнее части на полтора километра, рядом со станцией. Топливо, еда, оружие… подорвать бы что-нибудь. Тут отмечено, что куда обычно складывают, но по-разному бывает. Мы кое-что делать научились, и кое-какие ингрит… ингред.. тьфу, элементы для взрывчатки нашли. Перечень вот. Собирать взрывчатку вам оставили, не дай боги что наделаем. Как шнур отмеривать и прочее. Сами мы только торпеды для проволоки сделали.

- Хорошо, - одобрительно кивнул Ритемус. Он изучал карту Вельяаса, попутно осматривая собственную. Рядом лежал список деревень, откуда придут люди, и их количество.

- Сколько нам времени понадобится на сбор людей?

- Если отправим ночью или утром посыльных – несколько дней. Пока мы будем идти, еще придут, с деревень южнее города. Они готовы отправиться в любой момент на… как это зовется у вас, точку сбора.

До глубокой ночи они стояли над картами, формируя отряды и намечая пути ударов и отходов. Булевиса, неоднократно ходившего в диверсии, Ритемус назначил командиром отряда, подрывающего склад.

- Только учтите все, - предупредил Ритемус. - Если вероятность смерти у всех в процентном соотношении – пятьдесят-семьдесят процентов, то у идущих на склады – не меньше восьмидесяти. Уходить оттуда можно только дальше на юг, к нам не пробьетесь.

Остальные тем временем делали самодельные гранаты и дымовые шашки из бутылок и банок. Вооружение многих составляли охотничьи ружья, на что Ритемус грустно качал головой и подначивал Вельяаса: «Много ли мы с такими навоюем»?

Утром отправили первых посыльных, остальные во главе готовились к выходу, который был намечен на девять часов вечера, когда вокруг не будет лишних глаз. Ритемус заставил всех несколько раз проверить амуницию и почистить оружие, благо у монахов были небольшие запасы ружейного масла для собственных нужд. После раннего обеда люди небольшими группами выходили размять ноги в монашеских мантиях – в переполненном нефе не осталось места, и внутри воздух был сперт, но окна открывать не спешили, ведь внутрь потоком устремлялся холод.

Затем все легли спать. Вернее, следует сказать «сели спать». На скамьях, вплотную прижавшись друг к другу, сидя дремали партизаны, приклонив головы к стене или к плечу соседа. И Ритемус был бы рад присоединиться в сем действии к остальным, но не мог. Он прокручивал в голове все возможные варианты, висел над картой, но понимал, что сейчас он ничего не может решить окончательно. Нужно осмотреть рельеф, проведать ближайшие селения…

Внутренний голос говорил ему, что у него ничего не получится. И все же он верил, что есть некий крохотный шанс, что обстоятельства сложатся благоприятным образом. Потому что там тысяча человек, которых ждет смерть, если они там останутся. Тысяча человек, которые приходятся родственникам многим находящимся в нефе. В конце концов, это тысяча людей, принадлежащих к народу, который и без того исчезает, потому что люди уезжают на юг или в Минатан в поисках лучшей доли. В конце концов, напоследок ослабить канцев.

Аумат чувствовал себя неважно – его трясло, и судя по зелености лица, мутило. Ритемус предложил ему остаться, но тот отказался.

В девять часов вечера все были собраны, а монахи выпущены из подвала. Ритемус принес последним извинения, и все же оставил нескольких человек для контроля. Он надеялся на Видерима, который теперь стал временным настоятелем и которому он тонко намекнул, что сделает с ним, если кто-то из монахов хоть пальцем тронет «наблюдателей».

К десяти партизаны стройной колонной двинулись за авангардом. Отчего-то страшно было выходить в эту темноту, и многие перешептывались, делясь опасениями и предчувствиями.

***

К рассвету они были двадцатью километрами севернее Серметера. Пройдя около тридцати километров, отряд остановился в полупустой деревне, населенной преимущественно стариками, которым хватило гарантий, что их никто не тронет, и партизаны расположились в пустующих домах и амбарах. Ритемус устроился в избе вместе с Ауматом и почти десятью других солдат, кому достались кровати и скамьи. Как рассказал старейшина, в том доме раньше жила большая семья, но все разъехались в поисках лучшей доли, младший сын, оставшийся по обычаю, чтобы опекать родителей до их смерти, умер от некоей инфекции, а его родители – следом, от горя.

В обед, после пробуждения, часть бойцов ушла искать валежник для костров, остальные – на поиски припрятанного снаряжения, из-за которого они здесь и остановились. После полуночи к ним присоединлось две дюжины солдат, поэтому рабочие руки для переноски дополнительных тяжестей нашлись.

В это время Ритемус, Гессерис и Вельяас обсуждали, за сколько они должны дойти до следующей точки маршрута. Сюда они добрались даже с опережением графика, что не могло не радовать, однако снова выходить следовало ближе к вечеру.

За окном послышались громкие голоса. Ритемус потянулся к занавеси, чтобы посмотреть в окно, но в этот момент открылась дверь, и внутрь вбежал Аумат:

- Господин Ритемус, Тумасшат вернулся.

Ритемус накинул шинель, но не успел выйти за порог, как внутрь шагнул сам Тумасшат.

- Живой! – Ритемус сердечно обнял его и пригласил внутрь, - Все получилось?

- Да, - кивнул он, - без потерь не обошлось, несколько гражданских деревом придавило во время бури, но остальные живы.

Гессерис представился и пожал ему руку, Вельяас удивился и по-дружески похлопал Тумасшата по плечу с восклицанием, что теперь все будет, как в прежние времена. Тот сел за стол и поник. Ритемус заметил это и хотел задать вопрос, но Тумасшат опередил его.

- Господа, - сказал он Гессерису и Вельяасу, - извините меня, но мне нужно переговорить с Ритемусом.

- Почему это? - спросил Ритемус.

- Вопрос к ним, - Тумасшат указал на окно. Снаружи у крыльца стояло около дюжины человек, и одна фигура выглядела знакомой…

- Я надеялся, что помощь будет серьезнее, - усмехнулся Ритемус, - или это не все?

Гессерис и Вельяас вышли наружу.

- А я? – подал голос Аумат.

- Останься, - позволил Тумасшат, - чтобы Ритемусу спокойнее было.

- Так в чем дело?

- Ритемус, мы пришли не помогать, а… отговаривать.

В груди все сжалось в комок.

- Что? – просипел он, - я не могу, мы уже в пути, следующим утром мы будем на месте. Почему ты меня об этом просишь? Или они тебя заставили?

- Нет. Ритемус, вы там все поляжете. Просто так, без пользы. Канцы уже сейчас за вами по пятам, а вы даже не подозреваете. Они намного сильнее, чем вы думаете, и…

- Так! – ударил по столу кулаком Ритемус, - тогда почему вам не помочь бы? Мне кажется, тебе мозги запудрили! Зови своих «благодеятелей» сюда!

Половицы крыльца заскрипели, внутрь зашли двое. Либертас, и… Энерис собственной персоной. Тот самый, убивший легиониса Иттерима, двойной агент на службе Республики. Ритемус нередко встречался с ним после первого Северного Похода, он вечно был на аудиенции у высоких чинов и министров. Все в простой одежде, какую носят здесь, на Севере, и ничем не отличаются от местных, если не всматриваться.