Накриин криво улыбнулась.

- Атморская кровь… удалось ли тебе сохранить Бромьунар?

- В храмовый район не ступал никто, кроме нас, за все четыре тысячи лет, - спокойно ответил Морокеи. Накриин кивнула без тени улыбки, жрец Джунала вопросительно встретил ее взгляд – но не сказал ни слова.

Святилище Бромьунара выстояло, но не храм Алдуина.

Поскольку у драконов были несколько иные взгляды на защиту ценностей культа от еретиков, нежели у их служителей.

- Пора вернуть принадлежащее тебе по праву, - Морокеи поднялся и мягко указал Накриин на массивные двери, ведущие к выходу из зала. Они были распахнуты настежь, но Силгвир не мог разглядеть за ними ничего, кроме темноты – казалось, ни магическому, ни земному огню не под силу было проникнуть за невидимую преграду и осветить находящееся снаружи.

В темноте растворились и двое жрецов, стоило им переступить черту, разделяющую свет и мрак.

Силгвир растерянно оглянулся на Вокуна, но тот только улыбался в бороду.

- Атморские шутки. Морокеи хитрый искусник – не знаю, как он перенаправил сюда порталы, учитывая, что обмануть Время при перемещении не так-то просто… но у Светоносного Ока свои трюки. Добро пожаловать в зал Совета Бромьунара четыре тысячи лет назад, Довакин.

В груди отчетливо перестало хватать воздуха.

Пламя в высоких чашах насмешливо качнулось, бросая блики на металлические тотемы драконов, свернувшихся под высокими сводами, и на отчищенные до блеска кубки и отделанные серебром рога. Силгвир прислушался к собственному чутью Драконорожденного – но то молчало, признавая происходящее без нареканий. Вокун легко перебросил ему яблоко – сочное, красное, словно бы не скайримское вовсе; Силгвир неуверенно попробовал – и ощутил живой сок, кисловато-свежий, будто яблоко было сорвано совсем недавно.

- А теперь выйди за двери, - предложил жрец, ухмыляясь. – Не бойся, темнота тебя не съест. По крайней мере, сейчас. И не вырони яблоко, они не появляются по волшебству.

У порога беспросветной тьмы стоять было – словно над обрывом; Силгвир осторожно протянул вперед свободную руку – и ее тут же поглотил мрак за невидимой границей. По ощущениям снаружи было холоднее, но и только; драконья же суть чувствовала гигантскую бездну, суженную до одной незримой линии, и шагать сквозь бездну было так же страшно, как прыгать вниз с Глотки Мира.

Вокун с интересом смотрел на него, прислонившись к двери.

- Не стой так долго, Довакин. Находиться одновременно в двух временах – не лучшая мысль, она еще никому не принесла ничего хорошего, - дружелюбно посоветовал жрец. Силгвир передернулся, но, тяжело выдохнув, шагнул в сгустившийся мрак.

Бромьунаар вокруг выглядел точно так же, как во время последнего его визита в древний город. Пыль и паутина покрывали стены, ароматы всяческой снеди сменились холодной затхлостью; Силгвир оглянулся – только чтобы увидеть такую же черноту за дверьми, из которых только что вышел.

Пальцы крепче сжали яблоко – но ощутили только невесомую горсть праха. Силгвир едва не стряхнул его с ладони, но удержался, вспомнив предостережение, и уже легче шагнул обратно во тьму.

Блестящий яблочный бок был гладким и прохладным на ощупь.

- Это… – Силгвир попытался подобрать слова, но не смог. В тамриэлике не было слов, что могли бы описать путешествие сквозь эпохи, сокращенное до шага, и даже он сам с трудом мог собрать воедино ощущения, что испытывал при этом.

- Не смотри так удивленно, - фыркнул Вокун, - как будто ты не видел такого раньше. А, у нас мало времени, Довакин, в чем заключена вечная ирония смертного мира. Я понятия не имею, что случилось после моей смерти – кроме того, что все драконьи жрецы потихоньку почили вслед за мной, и того, что недавно по твоей милости я был снова убит и обокраден – но я слышал кое-что. Кое-что от Морокеи, о богах и героях. И кое-что принесло ветром от рощи Кин. Жестокой насмешкой неба я связан узами дружбы с человеком, который мало того что вляпался в мамонтово дерьмо, но еще и вдоволь повалялся в нем. Ты знаешь, что ждёт Рагота на Совете?

Во рту стало непривычно сухо. Силгвир с усилием сглотнул.

- Его казнят.

Вокун кивнул.

- Его казнят, и при всем своем могуществе он не сделает ничего, чтобы этому помешать, потому что… потому что это Рагот. Хорошо, что ты это понимаешь. А ты знаешь, что будет с тобой, когда умрет Меч-Щит Исмира, твой защитник и Голос на этом Совете?

Силгвир выдержал взгляд Вокуна, но не сказал ни слова.

- Именно так, - без улыбки сказал жрец. – Потому что такого сборища столь же безумных, отчаявшихся и ненавидящих весь мир людей, наделенных бесценными знаниями и силой, тебе не найти нигде, кроме этого зала сегодня. Я постараюсь образумить их, но все мы только что восстали из мертвых и поэтому немного не в себе. Не считая того, что мы очень обижены за наши маски.

- Я… – неловко начал Силгвир, но Вокун добродушно махнул рукой.

- Забудь, сейчас не до этого. Я взял на себя смелость забрать их из твоего дома, чтобы немного успокоить остальных. Так вот, Довакин, скоро придут оставшиеся – судя по Накриин, она тоже мечтает тебя убить, но постарайся оправдать себя в глазах других Голосов Бромьунара. Иначе после того, как кончится еда на столах, на закуску нам придется съесть твое сердце.

Трапезный зал Силгвир предпочел оставить – после месяца, проведенного в походе от рощи Кин, мясные ароматы необычайно волновали душу, да и мед с вином виделись весьма соблазнительной заменой воде из горных ручьев. Помимо того, не всем жрецам было дозволено войти в зал Совета – и Вокун настоятельно рекомендовал Силгвиру рискнуть и встретиться с каждым из них.

Более того, добавил жрец, поглаживая косички в бороде, это просто должно быть весело.

В первые же несколько минут вне стен Бромьунара Силгвир понял, что у него совершенно иные представления о весельи.

- Прошло немало времени, но не думай, что я забыл, - высокий мужчина пронзительно взглянул на него; по посоху, который он держал в руке, пробежали огненные змейки. – Ты будешь жариться на углях вечность, убийца. Розатильд посмеется над тобой из Совнгарда.

Силгвир даже не успел ничего ответить – маг презрительно отвернулся от него, потеряв к Драконорожденному интерес.

- Акиирдал, младший жрец, - запоздало представил его Вокун. – Я же говорил, это будет забавно.

- Кто такая Розатильд? – тихонько спросил Силгвир, но Вокун только недоумевающе пожал плечами.

- А это Артозиис. Один из последних выживших в войне, - кивнул он на другого жреца, незаметно подошедшего ближе.

- Только воля Совета удерживает меня на земле смертных после позора, что ты навлек на меня, - глухо сказал Артозиис. Его лицо скрывала черно-багровая ритуальная маска. – Будь ты проклят, осквернитель. Много ли сокровищ ты нашел в могиле моего повелителя? Надеюсь, они сгубили тебя в той жизни. Если Совет будет милосерден, быть может, мне позволят стать твоим палачом и искупить свою вину.

Силгвир в абсолютном непонимании прижал уши.

- Кто… кто все эти люди? Что я им сделал?

Вокун мягко посмотрел на него.

- Ты их всех убил, - ласково сказал он. – Ограбил их могилы, осквернил тела их сюзеренов и близких…

- Это был не я! – Силгвир отчаянно поднял голову, пытаясь поймать взгляд старшего жреца. – Клянусь, это был не я! Я впервые их вижу и впервые слышу их имена!

Вокун тихо рассмеялся.

- О, мир всё ещё полон неожиданностей, Довакин. Славного дня, Валок, - приветствие прозвучало на Довазуле, но Силгвир узнал его легко. И, обернувшись, немного обрадовался – Валок действительно был здесь, рядом с другими младшими жрецами.

- Славного дня, Pogaanluft, - Валок уважительно поклонился Голосу Бромьунара. Распрямившись, кивнул Силгвиру: - Довакин.

- Славного дня, Валок! Я рад тебя видеть, - искренне признался Силгвир. – Ты, наверное, единственный здесь, кто не хочет меня убить.

- Я буду надеяться, что мне не придется изменить свои намерения, - без улыбки ответил Валок. Кивнув еще раз на прощание, правитель Солстхейма присоединился к другим жрецам.