До безумия хотелось горячей крови.
Силгвир медленно спустился из Арканеума в Главный Зал, устало смаргивая холодный голубой свет, морской водой режущий усталые глаза. Здесь давно уже никого не было – над Винтерхолдом стояла глубокая ночь, и даже те бессонные маги, что были заняты своими исследованиями, занимались ими в своих комнатах.
Из магического источника струился бессмертный свет.
Босмер коснулся ладонями холодного камня колодца, окаймляющего источник; замер так, вспоминая загадочную сферу Ока, парившую в голубом сиянии. Одним Псиджикам, да, может, Анкано было известно, что такое Око Магнуса, но Анкано погиб, а Псиджики исчезли так же таинственно и внезапно, как и появились.
Найденные им древние тайны разрушались быстрее, чем он мог их разгадать.
Что-то коснулось его будто дуновением ветра совсем рядом, дрогнуло и замерло. Силгвир поднял голову, вглядываясь в неподвижный воздух, провёл рукой – неуверенно, осторожно, но его ладонь не встретила никакого сопротивления. Магия ускользала от него, бессильного ее коснуться.
Laas, выдохнул его Голос прежде, чем за ним успела мысль. И Голосу подчинилось пространство-время, позволяя слепому – увидеть.
- DovAhKiin.
- Рагот, - растерянно сказал Силгвир, глядя на невозмутимо сидящего на краю каменного колодца драконьего жреца. Вокруг атморца неподвижно парили книги. – Прячешься от чужих глаз в потоках времени?
Рагот пожал плечами.
- Люди мешают. Никто из них не способен заглянуть во время, даже те, что называют себя Изменяющими-мастерами. Не нужно даже стараться.
- А почему здесь? – недоуменно спросил Силгвир. Атморец вместо ответа зачерпнул горстью синеватый свет, предвечным сиянием легший на светлую кожу.
- Глупый вопрос. Ответь ты: зачем дышать пылью в библиотеке, когда можно купаться в бесконечных потоках чистой магии? Умеющий питаться изначальной энергией понимает истинную ценность источников, что представляются здешним лишь волшебными очагами, дающими тепло и свет. Мертвые под землей этого города беспокойны не из-за колдовства старика, протягивающего руку в Обливион: течения будят их, не позволяют уйти мирно путями снов. CHIM. Magnus-El av Oiolatta. Unslaad Lokjun. Многие языки говорят одну истину.
Силгвир задумчиво склонил голову, глядя на голубой поток света, устремляющийся ввысь.
- Раньше в Миддене, глубоко в подземельях, жил… находился Авгур Данлейнский. Когда-то он был человеком, но после смерти стал сгустком света… огромным шаром магической энергии.
- Для человека это один из доступных способов обратить смерть после смерти, если быть совсем недальновидным при жизни, - спокойно заметил Рагот. – Быть чистой энергией, лишенной тела? Alunrimis. Gekrastok. Эльф был бы в восторге, человек – в равнодушии. Людям нужна кровь, свежая кровь и смерть, что будет целовать руки, сжимающие оружие. Dinok ahrk Laas los relaan naal Sos.
Старая жажда шевельнулась внутри, застонала гортанно и глубоко, заставляя сглотнуть вязкую слюну; разлилась красным по краю сознания, сводя с ума и путая мысли, не оставляя ничего, кроме нестерпимого желания-безумия-голода. В сверкающих вечным светом Этериуса глазах драконьего жреца отражалось Слово, одно лишь Слово, но не было равных ему среди смертных слов.
Не будь ты сыном Возможно…
Силгвир заставил сердце биться по-прежнему ровно.
- Я сыт по горло этим камнем и холодом, - решительно сказал он. – Убираемся отсюда. Я боюсь засыпать здесь, в комнатах учеников, хотя кошмаров не помню – я устал следить за каждым своим словом, взглядом и жестом, устал следить за всеми сумасшедшими магами вокруг, устал сидеть в Арканеуме и без конца читать книги. Я хочу на волю. Хотя бы в Тель Митрин. В отличие от Коллегии, он живой и стоит там, где в округе можно устроить добрую охоту, а не на обледеневшем берегу посреди скал.
Рагот едва различимо усмехнулся, захлопывая раскрытую книгу и собирая неподвижно застывшие в воздухе тома.
- Ahrk ful fin vahzen los genunaan. Для тебя прошла неделя, для меня – многим больше или многим меньше. Я успел сделать более чем достаточно.
Драконий жрец повёл рукой почти приглашающим жестом, раздвигая в пространстве сверкающую белизной щель, и поднялся на ноги.
- Путь открыт, Довакиин.
Комментарий к Глава 7. Av latta magicka
Здесь, ранее и далее древненордский пантеон не совпадает с древненордским пантеоном Майкла Киркбрайда в случае нескольких богов. Я верю (в) МК, но, к сожалению, увидела этот его пост слишком поздно, когда пантеон уже был захедканонен, написан, опубликован и стал сюжетно важен. Я приношу свои извинения за несоответствие полуоф-лору. Считайте это маленьким АУ, связанным с Прорывом Дракона :)
**Перевод:**
Av latta magicka - из света, магия (айлейдис)
Ogiim - орк
Taazokaan - Тамриэль
Pahsu - confidence, уверенность в широком смысле
CHIM - один из переводов - “звездный свет” (Эльнофекс)
Magnus-El av Oiolatta - Магнус-Эль (Магнус-бог) Вечный Свет (айлейдис)
Unslaad Lokjun - вечный/нескончаемый небесный свет
Alunrimis - постоянно одно и то же
Gekrastok - sickening, ммм… тошнотворно?
Dinok ahrk Laas los relaan naal Sos - Смертью и жизнью правит кровь
Ahrk ful fin vahzen los genunaan - И так правда становится зримой
========== Глава 8. Страж ==========
В Тель Митрине стоял особенный грибной запах: крепкий, теплый, уже ставший родным. Никакие грибы, что знал Силгвир, не пахли так, как магические грибы-деревья Тельванни. Как и валенвудские хижины, сплетенные живыми джунглями, тельваннийские башни становились частью своего хозяина, его чувствующим и разумным домом.
Босмер приветственно пробежался пальцами по шероховатой и чуть влажной стене, погладил твердые, но не жесткие ветви, сформировавшие несколько причудливой формы настенных полок. Они уже пустили крохотные молодые побеги, и Дровасу с микологом Эленеей вскоре предстояло нелегкое время приведения неуступчивого Тель Митрина в порядок: несмотря на направляющую магию, башня упрямо продолжала расти как ей хотелось. Вспоминая о нраве ее владельца, Силгвир не мог этому удивиться.
Сам волшебник не озаботился тем, чтобы встретить вернувшихся гостей, и Силгвир в очередной раз вспомнил, что официально является членом Дома Тельванни. Это звание, с гордостью дарованное ему Нелотом, обретало смысл только тогда, когда ему нужно было поесть, переночевать или пожить где-то в спокойствии, не думая о неоконченных героических миссиях. Тель Митрин очень удобно стоял на побережье между деревней скаалов и Вороньей Скалой: путешествуя по Солстхейму, лучник не раз пользовался столь подходящим расположением тельваннийской башни.
- Эта живая башня, полная странной магии, - твой дом? – неожиданно послышался голос Рагота. Силгвир недоумевающе обернулся. – Ты приветствуешь ее, как приветствуют дом.
- Нет, но Тель Митрин намного ближе к домам Валенвуда, нежели скайримские каменные крепости или хижины из мертвых изуродованных деревьев. Здесь мне дышится легче. Тебе, наверное, наоборот?
Атморец покачал головой.
- Мой дом – там, где бродят измученные бессонницей мертвецы. Я не усну спокойно даже в самом гостеприимном замке, в царских покоях, пока знаю, что мои люди всё так же безнадежно ждут пробуждения или медленного угасания в оскверненных могильниках. Эта башня, дитя природы и магии, действительно напоминает мне о семени Бродячей Зелени – королевском дереве Каморана. Забавно: я прибыл туда всего на несколько дней, но меня и тогда успели обокрасть, - жрец негромко фыркнул. Непохоже было, что он держит серьезную обиду на лесных эльфов за это. – Я смеялся до слез, когда вор объявился со священным амулетом Кин и принялся рассказывать мне о Праве Кражи. Кажется, я даже не убил его… всего лишь взял взамен лже-быль Зелени и столько ротмита, что едва стоял на ногах к утру.
