Беллатриса с трудом поднимается.

— Роди! — вопит она.

— Я здесь!

— За ними, кретин!

Пожиратель бросается бежать по коридору, за ним ещё трое. Белла потирает затылок, трясёт головой.

— Урод очкастый, — рычит она. — Убью!

Делает нетвёрдый шаг.

— Малфой!

— Что ты орёшь, дура! — шипит он ей в ухо. — Какого рожна! Конспирация!

— Ну, прости! — фыркнула она.

— Здесь Грозный глаз и ещё несколько орденцев.

— Тогда какого ты здесь?! Бери Поттеров!

— Ты навесила на меня свою сестру!

— Что? — гневно выдыхает она. Озирается. — А где она?

У Люциуса внутри всё холодеет. Глаза Беллы вспыхивают ужасом, и она кричит:

— Цисси!

— Ты туда, я сюда! — бросает Люциус, и они бегут в разные стороны по коридору.

Мечась в разных направлениях и уклоняясь от заклинаний направленных в её сторону, Нарцисса сама не заметила, как потеряла Люциуса. Он велел ей быть с ним, ступать шаг в шаг. Но она не справилась. Ужас, охвативший её, был слишком сильным.

Членов Ордена в «Дырявом котле» оказалось больше, чем они думали. Похоже, Орден устроил ловушку, но Пожиратели поняли это слишком поздно. Они трансгрессировали один за другим, а Нарцисса безуспешно пыталась найти Люциуса или хотя бы Беллатрису. Она выглянула из-за угла и увидела, как её кузен Сириус Блэк сцепился с одним из Пожирателей в магловском рукопашном бою.

Как же это страшно, видеть, как твои родные страдают. Сириус одерживал верх, и она невольно порадовалась, что ещё немного и…

Удар в плечо. Мощный, режущий. Девушка вскрикнула и, прижавшись спиной к стене, схватилась рукой за плечо. Тут же почувствовала влагу. Кровь. В глазах потемнело, и Нарцисса медленно сползла на пол. Тяжёлая, огромная рука схватила её за горло и, подняв над полом, пригвоздила к стене.

— Дрянная девка! — выплюнул ей в лицо страшный, весь в шрамах, человек. Его искусственный глаз неестественно вращался, вызывая тошноту. — Азкабан ждёт тебя, грязная Пожирательница…

— Я ничего не сделала, — залепетала девушка. — Клянусь, это случайность. Я не Пожиратель…

— Все вы блеете, как невинные ягнята, когда попадаетесь. Тебя я ещё не видел, но сейчас узнаю, что за чистокровная дрянь…

— Петрификус Тоталус! — прозвучал уверенный голос Люциуса, и мракоборец рухнул на пол. Нарцисса упала рядом, со стоном хватаясь за плечо.

— Ты ранена? — Люциус подлетел к ней и, подхватив на руки, трансгрессировал.

Они тут же оказались в его комнате. Нарцисса ничего не могла понять, плечо нестерпимо болело. Люциус усадил её на прикроватный пуф, быстро снял с неё маску и мантию с капюшоном. Чёрное платье закрытое под самое горло. Он с досадой щёлкнул языком:

— Прости, испорчу твой наряд.

— Плевать на него, — выдохнула девушка.

— Диффиндо.

Платье на плече лопнуло. Люциус осторожно отлепил ткань от кожи.

— Эпискей, — кровь остановилась. — Так, теперь будет больно, придётся потерпеть.

Нарцисса прерывисто дышала, следя за его действиями, напряжённым лицом. Боль как будто стала стихать.

— Люциус, — тихо произнесла она. — Я хотела…

— Акцио экстракт бадьяна, — выпалил он, открыв небольшой кошель у себя на поясе.

— Я должна…

— Потом, Цисси, не отвлекай, если не хочешь шрам.

— Шрам? — с ужасом выдохнула она. — Прямо здесь?

— Его не будет, если посидишь спокойно.

Девушка застыла, а Люциус невольно ехидно улыбнулся, что не скрылось от её внимания. Она застонала, когда жидкость коснулась раны.

— Щ-щ-щ, потерпи, всё хорошо… Всё быстро заживёт.

— А шрам? Ай! — Нарцисса зажмурилась.

— Шрам — не самое страшное.

— Но я не хочу! Я же девушка! А как же потом носить декольте? — с ужасом пролепетала она.

Люциус взглянул ей в глаза с умилением, как на ребёнка, и Нарциссе стало неловко. Она и не представляла, что может вызывать такие чувства, да ещё в нём. В ком угодно, но только не в нём!

— Когда поженимся, увидишь на мне такие шрамы, что тебе и не снились, — усмехнулся он.

— Ты был ранен? — в ужасе воскликнула девушка.

— А ты думала, я неуязвимый? — ехидно улыбался Люциус.

— Ай!

— Ещё каплю…

Нарцисса взглянула на своё плечо, на котором остался небольшой след, а вокруг запёкшаяся кровь.

— Болит?

— Немного.

— Нужно смыть кровь.

Люциус щёлкнул пальцами. Сонный Добби возник незамедлительно.

— Тёплую воду, чистые полотенца и бинты, — безэмоционально бросил Люциус.

— Слушаюсь, хозяин! — Доби исчез, а вернувшись положил всё необходимое на маленький столик.

— Свободен. Забудь, что видел, — с угрозой произнёс Малфой.

— Да, хозяин, — и поклонившись эльф ретировался.

Люциус смочил белоснежное полотенце в серебряной чаше и стал бережно вытирать кровь с плеча Нарциссы. Коричневые разводы постепенно исчезали. Её сердце замирало от каждого его прикосновения. Люциус вёл себя так, словно занимался перевязками часто и довольно успешно.

— Думаешь… он продолжит нам мстить? — тихо спросила Нарцисса.

— Я не знаю, — безразлично дёрнул он плечом.

— Сегодня я прочла все твои письма…

Его рука замерла на мгновение и снова принялась за дело.

— Я поняла, что ты правильно поступил. Если бы я просто вернула эти серьги, этого было бы недостаточно. То, что ты сделал раздосадовало лорда, может быть, разозлило. Но зато я перестала быть столь желанной добычей. Но теперь… мы оба в немилости.

— Я нужен ему. Даже если он продолжит нас наказывать, это не смертельно. Мы просто… будем терпеть. Может, ему надоест однажды.

Люциус обозрел законченную работу.

— Всё в порядке. Я наложу тебе повязку, для конспирации. Пусть твоя сестра думает, что рана серьёзная. А ты в её присутствии побольше жалуйся и хнычь, что у тебя боли и так далее. Она ни за что не сможет солгать своему хозяину. Беллатриса понимает, что боец из тебя неважный, но для лорда ты должна быть совсем никчёмной.

Люциус свернул кусок плотной материи.

— Намотаю побольше для убедительности, — усмехнулся он и присел с ней рядом, готовясь к следующей операции. Он потянул вниз рукав её платья, ещё больше обнажив плечо, руку и часть груди. Внимательно глядя на розовый след, пытался приноровиться, нерешительно прикладывая кусок материи к её коже, такой белоснежной, гладкой, идеальной, словно девушка — статуэтка из тонкого фарфора. Как же хотелось прикоснуться к ней пальцами.

— Шрама не будет… — выдохнул он, и вдруг, порывисто коснулся губами её плеча. Нарцисса вздрогнула. Приятные мурашки пробежали по спине.

— Ты уверен? — шепнула она.

— Абсолютно… — прошептал он, и его губы нежно заскользили по её плечу. Поцелуй. Ещё один. Ещё. Нарциссу охватило томление, такое сладкое, волнительное. Его прикосновения дурманили разум. Её тихий вздох, и Люциус чувствует сильное напряжение. Дыхание перехватывает. Он впивается в её шею, и стон девушки совершенно лишает рассудка, заставляет его руки страстно обвить её талию, притягивая Нарциссу ближе. Она проскальзывает нежной рукой по его плечу, зарывается в его струящиеся платиновые пряди.

Люциус смотрит на её сомкнутые ресницы, приоткрытые губы. Касается подбородка лёгким поцелуем и захватывает в плен её манящий рот. Стон! Какой сладкий стон! Голова кружится. Она — не лёд, она — само тепло, нежность, страсть. Белый огонь. И он не хочет отпускать её, впиваясь снова и снова в эти жаркие губы, податливые, отвечающие взаимностью. Остатки сомнений не оставляют больше следов. Это его женщина. Она — для него!

Люциус охватывает ладонью её горло, удерживая пальцами подбородок, отрывает её от себя, смотрит в затуманенные голубые глаза, прикрытые трепещущими ресницами.

— У тебя будет всё, Цисси. Моя королева… — выдыхает он.

— Люциус…

И он снова касается её губ страстно, голодно. Девушка обвивает его шею, нежно проскальзывает пальцами по спине.

Он делает над собой усилие. Отстраняется, глядя ей в глаза. Пытается выровнять дыхание, а она смотрит на него взволнованно, с недоумением.