— Э… Бубльгум, подождите немного, мне надо… — я отключила связь, не закончив, и в шоке уставилась на Дэдпула. Тот всё не мог закончить с бутылкой, но сейчас отставил её.

— Весело, да? — в пересказе он не нуждался. — Если ты не против, то я хотел бы немного пошуровать с твоим поясом. Дополнительные функции на всякий случай.

— Хорошо, но… — я расстегнула вспыхнувший фиолетовым пояс и передала ему. — Ты что, не возражаешь? Это ведь Снисхождение, она не может помогать человечеству хоть в чём-то! Это наверняка ловушка!

— Никто не отрицает, что она сучка, — Дэдпул перекинул пояс через плечо. — Или, скорее, щучка? Лол, нет, вот только разговаривать каламбурами не хватало. В общем, она гнида, но и Алистер тоже. А ты же помнишь, что они в будущем сразились? Так почему бы не продирижировать эту битву. Желательно так, чтобы друг друга прикончили, а мы ничего, мы белые и пушистые.

Дэдпул с поясом возился недолго — вручил уже через полчаса, сказав, что добавил щит от всех видов атак.

— Хуёвый щит, правда, крутые сюда не влезут, — уточнил он. — Не надейся, что сможешь под Авадами разгуливать, качели в мороз лизать и вообще техникой безопасности подтираться. Но если одно пиздануто-рогатое захочет тебя подчинить, то ты успеешь почувствовать и либо свинтить, либо скомандовать шмалять меж рогов.

На встречу шли не только мы двое, но и Бубльгум — причём Бубльгум-маг — и Осьминог. Последнему нужно было проверить лаборатории, прогулку по которым нам обещали.

— Четвёртое сентября, девятнадцать пятьдесят два, — пробормотал Дэдпул в диктофон, который зачем-то прихватил с собой. — Мы входим в очень светлый и белый коридор. И очень широкий. Очень так приятно входим, с тентаклями напереревес.

— Уважаемый, — Бубльгум говорил подчёркнуто ласково. — Если вы не заметили, то Даша ещё тут, и мы сейчас идём на важную встречу с другой дамой. Советую вам усмирить свой язык.

— Маг рекомендует при встрече с дамами не использовать язык, — вновь пробормотал Дэдпул. — Кажется, мы обнаружили того самого мага, что получаются из тридцатилетних девственников. Будем продолжать наблюдения.

Бубльгум побагровел, но удержался и не стал раздувать скандал. Тем более что мы уже вошли в зал, где нас ждала Снисхождение.

Красная ковровая дорожка вела через весь зал к золотому трону на постаменте, а на нём скучала затянутая в чёрный латекс тролль. При виде нас она подняла голову и слегка двинула трезубцем, отчего наручные золотые браслеты мелодично зазвенели. Ничто в ней не изменилось — длинные тёмные волосы, почти покрывшие трон волнистым покрывалом, два длинных оранжевых рога, выделяющий глаза и рот пурпурный макияж.

А вот взгляд этих глаз изменился — и я поняла это, когда Снисхождение уставилась на меня. Тогда она с абсолютным презрением смотрела на мерзкого человека, осмелившегося подойти к ней. Сейчас же пристально изучала, не показывая никакой эмоции.

— Здравствуйте, уважаемая Бетти Крокер, — Бубльгум вышел вперёд. — Глава всего нашего предприятия, Даша Совухина, прибыла. Надеюсь, вы не передумали вести переговоры?

— Подойди сюда, — приказала Снисхождение, по-прежнему смотря прямо на меня. Я неуверенно посмотрела на Дэдпула, но тот что-то совсем тихо бормотал в диктофон и не обращал внимания.

Так что я вышла вперёд, подошла поближе к трону. Только сейчас заметила, что Снисхождение сидит не одна: на её коленях лежал и спал белый кот.

Безо рта, носа и глаз, одни лишь очертания белоснежного тела, вокруг которого то и дело вспыхивала слабая зелёная аура.

Б-кот. Хранитель Земли по функциям, неизвестно кто по сути. С подчинением людей у Снисхождения когда как, но вот животных она захватывает без труда. Даже таких странных животных.

Пока же Б-кот спал, а Снисхождение продолжала меня изучать. Никто не осмеливался нарушить тишину, даже бормотание Дэдпула стало неслышимым — а затем императрица троллей пошевелилась и оскалила ряд острейших зубов.

— Ну привет, Даша. Значит, это без тебя нам не одолеть… стёршную болезнь? Очень хорошо. Я тебе помогу.

Повод офигевать номер один: Снисхождение говорит на очень хорошем русском, хотя острые зубы всё же мешаются.

Повод офигевать номер два: какой-то вежливый, даже добродушный тон, который совершенно не ждёшь от этого создания.

Повод офигевать номер три: что происходит?

— У тебя есть вопросы, — щит молчит, ничего в него не попало. Видимо, выражение моего лица всё говорит и без чтения мыслей. — Видишь ли, дело не только в том, что я потеряю рынки сбыта моих чудесных сладостей. Среди… людей живёт моя… насельдница, и я совершенно не хочу, чтобы она втягивалась во всю эту пандемию. Так что готова предоставить тебе любую помощь.

Я не знаю, почему Снисхождение сделала такие паузы — русский для неё непривычен, потому и с каламбурами плохо? Но это уже похоже на внятную причину. Джейн Крокер в любом случае уязвима для пандемии, а Снисхождению она нужна для того, чтобы её хозяин Лорд Инглиш вообще существовал. И императрица троллей понимает, что одной ей с Алистером не справиться.

Но этот добрый тон, цивилизованный разговор, даже рыбьи каламбуры почти исчезли… что она замышляет?

Я вновь оглянулась на Дэдпула; тот перестал говорить в диктофон, но лишь развёл руками. Мол, ты здесь главная, сама решай. Мерзавец, вот возьму и действительно решу сама!

Решать, конечно… даже без сведений из будущего Первертс был бы идеальным местом. Под защитой мощных магов, понимающих в науке и технике, способных отразить как и внешнее нападение, так и внутренний форс-мажор. А когда отразить не получится, то уже будут наготове связи с Хогвартсом, там укрепятся так, что даже Алистер не сможет взять с наскока… сейчас же оба магических замка откажут.

Возможно, следовало явиться к Дамблдору с прямой просьбой, но он отказал тогда — откажет и сейчас.

Мне совсем не нравится этот вариант, и дружелюбность Снисхождения только укрепляет уверенность в том, что я допускаю ошибку. Но я не могу поступить как со своей работой при жизни, придирчиво отбирая каждое предложение. Особенно когда этих предложений может больше и не быть.

— Хорошо, — сказала я неуверенно, каждую секунду ожидая вспышки гнева. — Я согласна на ваше предложение.

— Замечательно! — и вновь улыбка обнажила острые зубы. — В таком случае… эй, ты! Как там тебя, заходи!

Дверь в глубине зала — совсем в другой стороне от той, в которую мы зашли — распахнулась, и внутрь вошла девушка. Пожалуй, уже женщина, старше меня так точно. Хотя выглядит потрясающе, блестящие чёрные волосы лежат на плечах далеко не столь роскошной, как у её хозяйки, но всё равно внушительной копной.

— Приветствую вас, — я с трудом поняла, что она азиатка; и английский идеальный, и глаза удивительно большие. — Меня зовут Котоми Ичиносэ, и я рада продемонстрировать вам лаборатории Крокеркорп. Прошу вас следовать за мной.

Осмотреть лаборатории мне как следует не удалось, и не только потому, что я ничего не понимала.

Просто было не до этого. Снисхождение отправилась вместе с нами, и всё время шагала рядом. Она не особо обращалась, но продолжала очень внимательно наблюдать — от этого становилось страшно. Дэдпул не помогал — он и Бубльгум замыкали процессию, а Котоми с Осьминогом возглавляли.

Вот уж кто чувствовал себя в своей тарелке: оба активно обсуждали чуть ли не каждое устройство, причём по пути совершенно ушли с темы пандемии. Котоми заодно и металлические щупальца едва ли не перещупала — Осьминог даже смущённо покраснел, расправил плечи и втянул живот.

И тем не менее, о деле он не забыл: когда наша экскурсия наконец-то закончилась, то подошёл ко мне и сказал, что полностью удовлетворён увиденным. Я попросила его отчитаться в письменном виде и подробнее: Осьминог скорчил рожу, но оглядел лабораторию и согласился. Снисхождение предложила предоставить свой отель для нашего проживания, но я лишь пробормотала вежливый отказ и вернулась с Дэдпулом на его базу.