Впрочем, повлиять на ситуацию реально и с пассажирского места. Если внушить водителям двигаться упорядоченно и при этом действовать быстрее, то можно разогнаться и в пробке.

— Один момент, ангел, — попросил Кроули, сосредотачиваясь. — Сейчас я их немного подвину…

Он прикрыл глаза, мысленно представляя себе нужную картину и принуждая водителей двигаться в заданном направлении и с заданной скоростью. Воздух вокруг него чуть ли не наэлектризовался от напряжения, и Кроули понадеялся, что они вот-вот начнут движение, когда Азирафаэль испуганно воскликнул:

— Стой! Стой!!! Кроули, прекрати немедленно!

Демон поспешно распахнул глаза — для того, чтобы увидеть, что на улице перед ними и вокруг них вместо обычной пробки теперь творится сущий ад. Впереди случилось несколько аварий, ибо часть машин, наплевав на все на свете, попытались выехать на встречные полосы, причем с обеих сторон. Все отчаянно сигналили, и людская ругань с переменным успехом пыталась перекрыть собой автомобильные сигналы.

— Левостороннее движение! — чуть не сплюнул от отчаянья Кроули. — Левостороннее движение, чтоб его!

Азирафаэль лишь обреченно вздохнул: он уже понял, что на аукцион они не успевают.

И, разумеется, оказался совершенно прав.

До места проведения аукциона они добрались, когда не только нужные им, но и большинство иных торгов уже закончились. Ангел не произнес ни слова упрека, но выглядел таким опечаленным, что Кроули решительно утащил его в буфет. Чуть ли не силой усадив его за столик, он попросил:

— Жди меня здесь.

— Нет! — встрепенулся Азирафаэль. — Кроули, только не вздумай…

— Ангел, я не буду делать ничего противозаконного, — приложив руку к сердцу, клятвенно пообещал Кроули.

— Я тебя знаю, — с подозрением нахмурился Азирафаэль. Ему отчаянно хотелось заполучить собственные письма, но на преступление он пойти не мог — как не мог позволить пойти на него ради себя и демону.

— Я знаю, что ты меня знаешь, — довольно ухмыльнулся Кроули. — Но и я тебя знаю, ангел. Тебе совесть не позволит взять что-либо, что я украду, поэтому я не буду ничего красть. Я просто найду человека, который приобрел твои письма, и выкуплю их у него.

— Он вряд ли захочет их продать, — с сомнением произнес Азирафаэль. — Я бы не точно не продал.

— Так то ты, — ухмылка Кроули стала совсем уж неприлично широкий. — А это — простой смертный, один из бесчисленных потомков Евы. Ты же знаешь, я могу быть чертовски убедительным.

С этим Азирафаэль поспорить не мог. Да, сказать по чести, и не хотел. Совершенно не хотел спорить с демоном, обещавшим вернуть его письма, да к тому же и не преступным — максимально возможным не преступным — путем.

Поэтому он просто согласно кивнул и послушно обратил свое внимание на чашечку чая и любезно преподнесенное пирожное, абсолютно не глядя в спину удаляющегося Кроули.

*

— Что скажешь, Гарольд? — поинтересовался Джон. — Как думаешь, твой человек согласится продать мистеру Кроули эти письма?

— Убежден, что нет, — ответил Финч. — Он заплатил за них хорошую цену, и он знает, что меня интересуют именно письма. Деньги не имеют ни малейшего значения.

— Да? — с сомнением протянул Джон. — Но Кроули говорил весьма уверенно. Я надеюсь, это не твой человек его прибьет, когда он попытается добыть эту несчастную переписку?

— После откровений мистера Фелла мне еще любопытнее в нее заглянуть, — признался Финч. — Так что я весьма надеюсь, что ты не позволишь мистеру Кроули совершить никаких насильственных действий. К счастью, в этом здании много камер наблюдения, так что я и сам смогу видеть все происходящее.

Джон кивнул и продолжил следовать за долговязой фигурой, чья развязная походка сама собой привлекала внимание. Но вот миновал один людный коридор, второй, третий — и вскоре вокруг не осталось никого. Джону пришлось поотстать, чтобы не обратить на себя внимания, и в следующее мгновение до него донесся встревоженный голос Финча:

— Мистер Риз, вы тоже это видели?!

Джон рискнул высунуться из-за угла и уставился вслед удаляющейся фигуре.

Женской фигуре.

Несомненно, женской: узкая юбка-карандаш, высокие каблуки, медно-рыжие кудри, струящиеся по спине, тонкая талия, небольшая дамская сумочка через плечо.

Ни одного мужчины в коридоре не наблюдалось.

— Мистер Риз? — повторил Финч.

— Гарольд, ты успел заметить, куда он скрылся? — виновато спросил Джон. — Я его потерял.

— Я вижу вас обоих, — напряженно сообщил Финч. — Вы смотрите прямо вслед мистеру… в смысле, теперь уже явно мисс Кроули.

— Ты шутишь? — нахмурился Джон. — Ни один агент не успеет так быстро переодеться, да еще и на ходу.

— Однако мистеру Кроули это удалось, — парировал Финч. — Я своими глазами видел, как он просто поднял руку, щелкнул пальцами — и в следующий момент резко сменил облик.

— В ЦРУ за такие фокусы души бы продали, — прошептал Джон. — Не свои, конечно, своих у них уже давно нет. Но чьи-нибудь да продали бы…

*

Кроули умел соблазнять и совращать в любом виде. Он давно уже предпочитал массовые влияния на людей: вроде пробок, перебоев в мобильной связи или зависания Интернета, — но уж если брался за индивидуальную работу, то предпочитал действительно тонкий подход.

Подавляющее большинство женщин куда откровеннее с женщинами, а подавляющее большинство мужчин не ожидают от женщин подвоха. И потому, быстро и ненавязчиво выяснив, кто являлся покупателем вожделенных писем, Кроули отправился на поиски этого человека. К счастью, тот еще не покинул здание.

Кроули приближался к нему неторопливо. Вслед ему оборачивались, но его это совершенно не беспокоило. Он знал, что образ рыжеволосой красавицы отпечатается в памяти у многих — и потом никто не свяжет этот облик с ним, когда они с Азирафаэлем будут уходить с добычей.

— Добрый день, мистер Смит, — ослепительно улыбнулся Кроули, подходя к человеку, у которого сейчас лежали письма Азирафаэля. — У меня к вам чрезвычайно соблазнительное деловое предложение.

Мистер Смит предсказуемо расстаться с письмами отказался наотрез. Какие бы суммы Кроули ему ни называл, он отказывался. После самой последней попытки, когда Кроули предложил ему в пять раз больше уплаченного, мистер Смит признался:

— Да поймите же, мисс, я совершал покупку не для себя! Я всего лишь посредник, и мой босс вовсе не обрадуется такой замене. Он и сам баснословно богатый человек, деньги его абсолютно не волнуют.

— Ну что ж, — вздохнул Кроули. — А ведь все могло сложиться по-хорошему…

Мистер Смит не успел ничего сказать в ответ, ибо Кроули щелкнул пальцами и остановил время. В голове у него слегка зазвенело: навык был полезным, но безумно трудозатратным. И — болезненным в плане воспоминаний. Останавливая время, Кроули каждый раз вспоминал, как работал со звездами. Время тогда было понятием достаточно условным, ибо не существовало еще тех, над кем оно было бы властно, однако звезды уже тогда составляли некую сложную систему, и привнесение новых элементов требовало стабилизации и выравнивания сил и притяжений. От подобной мощи после Падения остались лишь жалкие крохи, и в распоряжении скромного демона никогда не оказывалось более пяти минут, дающихся с большим трудом, но при желании за пять минут можно было успеть очень многое.

Кроули стремительно, хотя и без излишней суетливости вынул из руки мистера Смита кейс. Он не знал пароля к кодовому замку, более того, он вообще не особо хорошо представлял себе принцип работы кодовых замков. Поэтому он просто открыл кейс без всяких паролей. Вынув оттуда небольшую шкатулку, Кроули поднял крышку и быстро перебрал бумаги. Аккуратный изящный почерк Азирафаэля он узнал безошибочно, после чего тут же закрыл шкатулку, которую опустил в свою сумочку, а кейс набил пачками денег. Впихнув кейс обратно в руку мистера Смита, Кроули вновь запустил время и облегченно перевел дыхание.

— Увы, — прощебетал он, мило улыбнувшись. — Кому-то должно было не повезти.