— Мой компьютер в достаточной мере защищен от проникновения извне, — холодно процедила Вельзевул. — Уж на это умений хакерских душ точно должно было хватить. Однако если ты прав, и в наше дело вмешался ангел…

На словах «наше дело» Гавриил вздрогнул и нервно повел широким плечами.

— Ангел… — тем временем, словно не замечая его реакции, уже задумчиво продолжала Вельзевул. — Это может быть ваш Азирафаэль?

— Вряд ли, — поморщился Гавриил. — Он даже отчеты до самого последнего момента заполнял вручную и отправлял по старинке. Отказался от ангельского смартфона, блея что-то про то, что его сигнал плохо проницаем для земного эфира! Я-то видел, что он его чуть ли не боялся, но не стал настаивать, решив, что не стоит давить на нервы продуктивному работнику. Короче говоря, Азирафаэль — последний ангел, который вообще стал бы хоть что-то делать с техникой.

— Значит, это посторонний ангел, — мрачно заключила Вельзевул. — Еще какой-то ангел, который в курсе наших дел и который способен взломать мой компьютер.

На лице Гавриила можно было без труда прочитать, как он в срочном порядке перебирает все возможные и невозможные кандидатуры.

— Если это были не Михаил, не Уриил и не Сандальфон, — произнес он, с трудом удержавшись от того, чтобы нервно облизнуть губы, — то ему пришлось бы взломать и мой компьютер. Больше ни у кого из ангелов нет подобного уровня доступа… Ну, разве что еще у самого Метатрона, но тот ничего не делает по своей собственной инициативе. Только если по указанию Бога…

Гавриил и Вельзевул переглянулись, одновременно притихнув и будто бы ужавшись. Версия, будто Всевышняя решила так неожиданно заняться делами, которые не волновали ее вот уже более четырех тысяч лет, никому из них не показалась привлекательной. При этом оба они не знали, для кого подобное вмешательство может оказаться хуже: для Ада, с момента своего появления являвшегося язвой на божественном творении, или для Рая, который давно уже жил своей собственной, почти независимой от высочайшего мнения жизнью.

— Она бы не стала слать глупые письма, — сглотнув, но все равно сипло произнесла наконец Вельзевул.

— Она Непостижима, — столь же сдавленно парировал Гавриил. — И она любит… всегда любила новые игрушки. В конце концов, если устарели молнии и белоснежные тоги, то отчего бы не устареть и гласу с небес?

Вельзевул обреченно кивнула. Она все еще пыталась нащупать в памяти имя хоть сколь-нибудь рангом попроще — того, с кем можно было бы справиться. Если бы у нее оставались время и силы на то, чтобы отвлечься, она бы заметила, что ее собеседник занят тем же самым.

— Мы не должны забывать, — изо всех сил стараясь сохранять оптимистичность, после паузы заявил вслух Гавриил, — что ангелы умеют нас удивлять. В конце концов, никто не ждал восстания от Люцифера, никто не ждал такого откровенного неповиновения от Азирафаэля. С большим сожалением надо признать, что ангелы, не имеющие достаточный уровень сознательности, рискуют впасть в заблуждение, а затем — и в открытое противостояние идеально отлаженной системе…

— В зубы дам, — безэмоционально прервала его патетичную речь Вельзевул. — Не равняй Революцию и Исход с взбрыками капризного сибарита. Да и вообще, суть ведь не в том, что нашелся еще один предатель, а в том, какими возможностями он обладает.

Гавриил сник, так толком и не раздувшись до своего привычного вида.

— Мы просто подождем, — мрачный вид Вельзевул, ее брови, насупленно сдвинутые над прозрачно-светлыми глазами, ее упрямо поджатые губы откровенно противоречили этому заявлению. — Подождем и посмотрим, кто к нам придет. Послушаем, что он скажет. Узнаем, что он предложит.

— А потом?.. — осторожно поинтересовался Гавриил.

Интуиция подсказывала ему, что «потом» последует ответ «уничтожим». Однако Вельзевул лишь покачала головой.

— А потом будем решать по обстоятельствам. У меня нехорошее предчувствие, что этот таинственный некто может быть не один. Уничтожив его, мы обрубим ниточки к, возможно, новому и очень опасному заговору и останемся ни с чем.

— Вы правы, — вмешался в их диалог новый голос. — Практически во всем, даже насчет заговора. Но неправы в главном.

Гавриил и Вельзевул обернулись синхронно, напряженно вглядываясь в чужака.

========== Глава 17 ==========

Джон Риз шагнул вперед из своего укрытия, посчитав, что произнесено было достаточно. В первый момент, только услышав высказанное мнение о том, кто именно вмешался в их дела, он развеселился. А затем подумал, что, в сущности, Архангел и Князь Ада не так уж сильно и ошиблись. В игру действительно вступил бог. Пусть не Тот… то есть не Та, что создала этот мир, но та, что была создана, чтобы этот мир защищать.

Глаза у природных соперников, а ныне вынужденных союзников сузились с одинаковым подозрением. Джон не сомневался, что его сейчас оценивают, взвешивают и разбирают на атомы в самом что ни на есть прямом смысле. И все же он не торопился.

— Вы не ангел, — наконец сухо резюмировал свои наблюдения Гавриил.

Вблизи его глаза выглядели почти неестественными: у людей не бывает такого чистого фиолетового цвета. Да и в целом его лицо казалось каким-то не очень натуральным. «Как слишком новый костюм, — неожиданно для себя подумал Джон. — Стильный, красивый, по фигуре — но настолько новый, что ощущается чужеродным».

— Вы правы, — позволил он себе усмехнуться. — Я кто угодно, но только не ангел.

— Но и уж точно не демон, — вставила реплику Вельзевул, на что Джон лишь покачал головой:

— А вот это уже спорное заявление. За демона меня принимали неоднократно.

— Ты человек, — не поддаваясь на провокацию, сухо отрезала Вельзевул. — И ты будешь утверждать, что это ты отправил мне письмо?

— Не я, — не стал спорить Джон. — Я ведь уже сказал, что вы были правы: я не один.

— Кто тот ангел, что послал тебя? — вмешался Гавриил, явно не желая терять места в напряженной беседе.

«Ты слышал, как тебя назвали, Гарольд?» — мысленно обратился к своему патрону Джон, прекрасно зная, что тот на связи. На мгновение в груди стало удивительно тепло.

— Тот, кто отправил вам письма — человек, — произнес он вслух гораздо серьезнее. — Самый скрытный и все же самый благородный человек на Земле. Что же касается меня… Я сам себя сюда послал — ибо я, как вы правильно заметили, человек, и могу сам выбирать свою дорогу.

— Только до своего смертного порога, — оскалилась Вельзевул, и Джон осознал, что в прошлый раз ему не показалось: зубов у нее действительно было больше, чем положено нормальному человекообразному существу. — А дальше твоя судьба уже в наших руках.

— Нет, — покачал головой Джон. — Моя судьба всегда только в моих руках. И даже мой загробный путь будет лишь следствием моей земной жизни.

Сейчас настала пора мысленно поблагодарить Кроули. Тот перед уходом схватил Риза за руку и торопливо произнес:

— Они будут тебя запугивать. Оба. Перед людьми не стесняются ни демоны, ни ангелы. Тебе будут грозить посмертием, тебя даже могут попытаться подкупить — так вот, не верь! Ни один демон не может ухудшить участи человека, ни один ангел не может ее облегчить. Каждая душа в конце получит только то, что заслужила при жизни, не меньше, но и не больше.

Азирафаэль согласно кивал на эти слова, и от него ощутимо исходило светлое и теплое сияние. Джон Риз, отправляясь на операции, всегда был спокоен, собран и уверен в себе, но в тот момент вдобавок ко всему ощутил еще и невероятный душевный подъем. Было очевидно, что эти двое пытались поддержать своего помощника изо всех сил.

Сейчас это помогало. Джона не то чтобы можно было напугать загробной жизнью. Еще служа в армии, точно выполняя приказы и свято веря, что приносит благо родной стране, он не сомневался, что с таким количеством людских смертей на совести никакой рай ему не светит. Служба же в ЦРУ окончательно расставила все по своим местам. Убийцам место исключительно в аду, даже если это высококлассные убийцы международного уровня.