— Я серьезен. — Шинсо достал из кармана телефон негнущимися пальцами, открыл переписку с незнакомцем, не сразу попадая по иконке сообщений на экране, и протянул его Асуи. К ней подскочила Ашидо, и Сэро, перегнувшийся через стол, внимательно вчитался в текст.

Непонимание сгущалось над бывшей автомастерской. Стекалось на крышу жженой резиной на одной половине и расплавляло зеленым ядом на другой. Превращало балки в щепки, готовясь разрушить фундамент. Щепотка нитроглицерина и…

— Да какого хрена-то… — пробормотал Сэро, отходя назад и вцепляясь в волосы.

Непонимание опускалось проливным дождем на сопротивление, падая на кипящие головы крупными каплями (ливень оказался кислотным) с каждым новым произнесенным Шинсо словом. Автобиография, изложенная в кратком изложении — ни картинок, ни примечаний, ни схематичных таблиц, помогающих лучше вникнуть в текст. Окисляющая правда без приукрашивания.

Слова признания Шинсо своей вины еще какое-то время бились о стены автомастерской.

Сэро сжимал край стола, Тецутецу — пальцы, Асуи — колени, Ашидо теребила обертку от жвачки, Иида стоял на месте, Каминари молчал, Мидория — тоже.

Тодороки продолжал удерживать шокированного Бакуго за руку.

— И ты не собирался нам ничего рассказать? — обманчиво тихо спросил Бакуго.

— Собирался, — ответил он. — Но твои детективные навыки вынудили…

— Да ты рехнулся совсем?! — Бакуго сорвался с места, но Тодороки схватил его за плечо, оттаскивая от поднявшего голову Шинсо. Тот не собирался уворачиваться от удара. — Блять, отпусти меня, и дай я ему врежу!!

— Хватит. — Тодороки продолжал держать его, перехватив поперек груди и сцепив зубы; он не сомневался в силе Бакуго, но не ожидал, что тот будет настолько силен.

— Из-за этого ублюдка все покатилось к хренам собачьим!! — Бакуго громко кричал, вырывался и, наверно, оставил бы Шинсо без передних зубов, если бы не Тодороки. Остальные, пытавшиеся смириться со сказанным, не двигались с места.

— Что за цирк, — произнес Токоями, поправляя солнцезащитные очки. — Я представлял, что у вас здесь все более… цивилизованно.

— Не нравится — вали нахер! — огрызнулся Бакуго и, все-таки вырвавшись из хватки, случайно ударил Тодороки локтем в живот, заставляя того зажмуриться и тяжело, со свистом выдохнуть. Бакуго, почувствовав на затылке глухой выдох, резко повернулся; запал слетел, оставляя после себя отголоски дыма.

— Я бы ушел, если бы вы угрозами меня сюда не притащили. — Токоями покачал головой, наблюдая за сценой по центру.

— Блять, придурок. — Бакуго схватил Тодороки под локоть, пристыженно отводя взгляд на стену с фотографиями; фотографии смеялись ему в лицо. — Нехрен лезть под руку.

Тодороки медленно вдохнул; рука под хваткой Бакуго немного горела.

— Нечего бросаться на людей с кулаками, — произнес он.

— Не указывай мне!

— Что еще ты рассказал им? — спросил Каминари, смотрящий на изгрызенные из-за волнения ногти, на которых выступила кровь.

— Только то, что сказал сейчас вам, — сказал Шинсо.

— Я не знаю, как реагировать на это, — произнес Сэро, потирающий лоб и ходящий из стороны в сторону. Сопротивление постепенно отмирало, переставая быть похожими на вековые статуи — разбитые и потрескавшиеся. — Если бы ты все рассказал… черт, Шинсо, какого черта ты не рассказал все с самого начала?

Шинсо прикусил губу и сильнее сжал пальцы в кулак, оставляя на ладонях полукруги. Печальный опыт из-за предательства давал о себе знать даже сейчас, в кругу друзей (да? нет? уже нет?), не позволяя объяснениям прозвучать на базе.

— Я врежу тебе! — заявил Тецутецу, закатывая рукава рубашки, с треском отзывающиеся на его действия.

— Не надо делать поспешных движений, Тецутецу! — Иида подскочил к нему, останавливая запальчивого друга. — Нам хватило Бакуго!

— Для профилактики!

— И все же я вынужден настаивать! — Иида кое-как заставил Тецутецу замолчать, отпихнув того к углу и усадив на стул. — И хоть я против рукоприкладства, — сказал Иида, поворачиваясь к остальным и вытирая выступивший на лбу пот, — я так же, как и Тецутецу, разозлен.

— Я не разозлен, я просто хочу ему врезать! — в очередной раз заявил Тецутецу, подрываясь со стула, но Иида в очередной раз заставил его сесть.

— И разочарован, — уже тише добавил Иида, опуская голову, отчего его очки съехали на кончик носа.

Повисло напряженное молчание, трескающееся под распаленным от злости Бакуго. Ашидо продолжала теребить в руках упаковку жвачки, отрывая бумагу. Асуи, сидящая с подобранными ногами, сжимала-разжимала пальцы на коленях, не обращая внимания на упавшую на глаза прядь длинных не расчесанных волос. Спина и плечи Каминари были напряжены, что не соответствовало его обычному расслабленному и беззаботному состоянию.

Шинсо молчал, разочарованный в себе едва ли не больше, чем все они вместе взятые — в нем. Несмотря на царящий в помещении холод, от которого не спасали притащенные обогреватели с рынка, он чувствовал духоту, будто ворот клетчатой рубашки стал петлей.

— Шинсо не раз помогал нам, когда мы встревали в различные передряги, — сказал Мидория. — Он…

— Вот только не начинай сейчас проповедовать, — остановил его хмурый Сэро.

— Они ведь угрожали Шинсо. — Мидория, скрестивший руки, посмотрел на друзей. — У них были его данные, номер его ИРСа. Это не…

— Так если они были у них и есть сейчас, почему Шинсо до сих пор жив? — Асуи покосилась на Шинсо, сильнее сжав колени. — Если ты не последовал их указаниями и сорвал их план насчет Бакуго.

Бакуго, услышав свое имя, выглянул из-за плеча Тодороки, готовый вновь осыпать Шинсо нелицеприятными выражениями.

— Я не знаю, — честно признался Шинсо, пожимая плечами. После незапланированного рейда Шинсо несколько дней считал, что, уснув, больше не проснется.

— Что значит ты не знаешь?! — закричал Бакуго, отходя от Тодороки, на сей раз не пытавшегося его удержать. — Ты слил информацию обо всем, чем мы занимались, и слил инфу обо мне!

— Я уже сказал, что не хотел этого.

Бакуго открыл рот, чтобы в очередной раз закричать, как Иида, остававшийся собранным, опередил его:

— А я бы не хотел оказаться в ситуации, в которой человек, собравший нас ради великого общего дела, в итоге оказался…

— Слишком пафосно, Иида, — пробубнил Каминари, потирая переносицу.

— Я говорю как есть, — оскорбился тот, прижимая руку к груди.

— Нет, это пафос.

— Да какая разница, как это называется?! — закричал Бакуго, топая ногой. — Это не меняет того, что нам всем чуть не пришел пиздец, только потому что ты обосрался! Что ты там мне в начале заливал, а?! Ебаный лицемер!

— Я не лицемерил тогда, — защитился Шинсо. — Я считал и считаю, что нужно…

— Эй, что у вас происходит здесь? — Из-за стоявшего на базе шума и крика звук открывшейся двери потонул в какофонии других. Киришима стоял рядом со стеллажами, нервно изогнув губы.

— Пошел ты нахер. Пошел нахер! — Бакуго, развернувшись, направился к выходу из базы, едва не столкнувшись с Киришимой плечами. Тодороки, посмотрев ему вслед, сел на диван рядом с Токоями; пытаться поговорить с Бакуго в таком состоянии было занятием бесполезным и малоприятным.

— Так что тут у вас?.. — еще раз спросил Киришима, замечая подавленность на лицах каждого.

Мидория рассказал обо всем произошедшем, исключая подробности в виде несостоявшихся рукоприкладств и громких криков.

— Охренеть, — высказался Киришима, напряженно смотря на сидящего в мнимом спокойствии Шинсо, поза которого твердила о надвигающемся личном внутреннем конце; апокалипсис внутреннего мира с подорванными планетами. — Круто, что с тобой все в порядке.

— Что? — удивился Шинсо, подняв на него расширившиеся глаза. Разжал пальцы, которые не сразу разогнулись.

— Ну, — Киришима изогнул бровь и улыбнулся, показывая острые зубы, — ты же в итоге им так и не слил наши контакты, да и сорвал рейд, так что…

— Я слил им инфор…