Я озорно улыбаюсь и говорю Ронану:

      — Когда у нас будет еще одно соревнование по выпивке?

      — Сегодня вечером, если хочешь... — его улыбка прерывается, когда Леви бросает на него свирепый взгляд. — Или никогда. Да, никогда. — он наклоняется, шепча: — Спускайся, когда капитан уснет.

      — Я слышал.

      На лице Леви написано чистое презрение. Я могу только представить, сколько мыслей у него в голове о том, как наказать Ронана.

      — Ты жалок, — Эйден качает головой, глядя на своего кузена.

      Леви показывает ему средний палец.

      Ронан кашляет, и мой взгляд немедленно устремляется в том направлении.

      Блондинка, подруга Кимберли, прижимает книги к груди и идет в библиотеку. Парни пялятся на нее, но только Эйден и Леви открыто смотрят на нее.

      — Что с ней? — спрашиваю я. — Ваша бывшая?

      Меня пронзает укол ревности. Леви говорил, что он не встречается, но если у него есть бывшая такого уровня, это делает мою уверенность в себе шаткой.

      — Она не бывшая и не нынешняя, — смеется Ксандер. — Она Ледышка. Ледяная принцесса.

      — К несчастью для этого парня, — Коул толкает Эйдена локтем.

      Он бросает на него непонятный взгляд и крутит свой телефон, будто ничего не произошло.

      — Она вроде как похожа на тебя, — Ксандер щелкает пальцами. — Из-за тебя у капитана скручены штанишки.

      — Заткнись, Ксан, — говорит ему Леви.

      — Нет, — я толкаю Леви локтем в бок. —Я хочу знать больше.

      Игривый взгляд Ронана мечется между мной и девушкой, которая исчезла в направлении библиотеки.

      — Как думаешь, Астрид, она хорошенькая?

      — Ты издеваешься надо мной? Она похожа на куклу.

      И я рада, что ее увлечён Эйден, а не Леви.

      Забудьте.

      Я не должна радоваться, что кто-то завладел вниманием психопата.

      Похотливый взгляд покрывает черты лица Ронана.

      — То есть ты бы с ней поразвлеклась?

      Ронан из тех, кто переводит все в секс, как и Дэн. За то время, что я провела с ними, он самый сердечный из четырех всадников. Ксандер слишком скользкий. Коул слишком молчалив. Эйден слишком... ну, никакой. Я не могу понять его истинный характер, сколько бы его ни изучала.

      — Да.

      Я не отстаю от игры Ронана.

      — Бери мои деньги, — восклицает Ронан. — Я хочу посмотреть на это. В первом ряду!

      — В твоих гребаных снах. — Леви отталкивает его, закрыв лицо рукой.

      — Да ладно тебе, капитан. Ты уже отнял у меня фантазию о девочках в кроличьих костюмах в торте.

      — Что? — я хихикаю.

      — Ронан хотел, чтобы девочки, одетые в кроличьи костюмы, выпрыгивали из его праздничного торта, — говорит Коул. — Капитан запретил.

      Вау. У меня даже мыслей об этом нет.

      — Однажды ты уничтожил мою фантазию, капитан, — говорит Ронан своим драматическим голосом. — Ты не можешь сделать это и une autre fois (с французского: В другой раз). Две горячие девушки будут бомбой. Это пустая трата времени, если никто не посмотрит.

      — Кто сказал, что никто не будет смотреть. — Леви встречает мой взгляд своим потемневшим, полным похоти взглядом. — Я бы посмотрела.

      — Я бы тоже, — говорит Эйден, не отрывая взгляд от телефона.

      Не знаю, чему удивляться больше. Кто знал, что у обоих кузенов имеется эта сторона?

      Когда мы подходим к моему классу, Леви притягивает меня к себе за бедра и наклоняется, чтобы прошептать мне на ухо.

      — В раздевалке. После тренировки.

      На прошлой неделе я пробралась в раздевалку футбольной команды, чтобы удивиться с Леви.       Сюрприз каким-то образом закончился тем, что я сделала ему минет в душе, прежде чем он трахнул меня у шкафчиков.

      У меня все еще виднеются синяки и засосы.      Моя кожа пульсирует и горит при одном воспоминании о том дне.

      — Это было всего на раз.

      — А у меня на несколько. — его язык скользит к раковине моего уха. — Будь там, принцесса.

      — Или что?

      Я облизываю губы, не в силах сопротивляться желанию свести его с ума.

      В том, чтобы проникнуть ему под кожу, есть какой-то болезненный трепет.

      — Или я снова свяжу тебя. — он делает паузу. — Подожди. Тебе бы это понравилось, не так ли?

      Я сжимаю губы в тонкую линию, сдерживая крик «да, черт».

      Он дважды стучит меня по носу. Этот жест превратился в зависимость.

      — Я подожду.

      Как влюблённая идиотка, я смотрю на его сильную, широкую спину, когда он идет по коридорам.

      Он просто слишком высок и хорошо сложен, что несправедливо.

      Мой собственный Викинг.

      Когда я поворачиваюсь, чтобы войти в класс, кто-то ударяет меня плечом по пути внутрь. Николь.

      Она очень агрессивна в эти недели. Обычно я наношу ответный удар, но не хочу создавать с ней проблем. Если она расскажет папе о нас с Леви, все станет еще мрачнее, чем когда-либо.

      Единственная причина, по которой она держит рот на замке о моих отношениях с Леви, заключается в том, что я пригрозила ей, что ее сексуальные похождения с Кристофером под крышей нашего дома также станут известны.

      Это держит ее в узде. Отчасти.

      Они с Хлоей все еще бросают в меня колкие слова, будь то в коридорах или на играх. Я решила отключить их как фоновый шум.

      Я наконец-то живу своей жизнью, как всегда, хотела, и не позволю им или кому-либо еще разрушить ее для меня.

      С каждым сеансом с доктором я начинаю ценить все, что я имею. Даже примиряюсь с тем, что, возможно, никогда не верну свои воспоминания о ночи аварии, и что все в полном порядке.

      Мои воспоминания или какая-то обида, которую я держу, не определяют меня. Мое прошлое не определяет меня.

      С тех пор, как я приняла это решение, мне стало более комфортно в своей коже, и я даже начала возвращать свою музу. Маленькими шагами, но она возвращается.

      Я хочу сказать, что все это из-за терапии, но это не так. Существует другой тип терапии, заключенный в загадке под названием Леви.

      С тех пор как я узнала, что именно он спас меня той ночью, мне кажется, что кто-то вдохнул свежий воздух в мою душу. Мой собственный вид второго шанса.

      Мне дали этот второй шанс не просто так. Я всегда думала, что Леви был моим хулиганом и мучителем, но, возможно, с самого начала он был чем-то большим.

      Я не настолько наивна, чтобы думать, что жизнь с Леви легка. Нет. Хотя ему не передалось психическое заболевание отца, у него имеется суицидальная интенсивность, которая требует от меня всего.

      Всякий раз, когда он предлагает кусочек своего сердца, он конфискует мое взамен. Я просто надеюсь, что к концу оно не будет сломано без возможности ремонта.

      Мы не начинали с милого знакомства. Это было кроваво и ужасно, и часть меня знает, что Леви никогда не станет прекрасным принцем. Меня это вполне устраивает, я все равно всегда предпочитала злодея.

      Я люблю наши утренние пробежки и нетрадиционные свидания. Мне нравится, как он позирует для меня, просто чтобы в конечном итоге забрать мою одежду, и я стану той, кто будет позировать для него. В постели.

      Каждый раз, когда мы занимаемся сексом, он словно вырезает себя в моей душе кусок за куском.

      Это стало зависимостью, которой я не могу насытиться.

      Но больше всего на свете я знаю, что не могу насытиться им.

      Это он переворачивает мой мир с ног на голову. Интенсивный секс и интеллектуальные игры — все это часть того, кем он является.

      Кто он такой.

      И я хочу его всего.

      Даже несмотря на вражду между папой и его дядей.

      Когда я спросила Леви, не любопытно ли ему это, он ответил, что это не наше дело. Мы не наши семьи.

      — Земля, Астрид.