Моя голова резко поворачивается к Дэну, который сидит, болтая о предстоящей игре.
— Эй, сумасшедшая негодяйка. — Дэн тычет пальцем мне в руку. — Ты не слушала меня, не так ли?
— Слушала. Ты прижмёшь их.
— Миссис Джилс? — он морщит нос. — Спасибо за отвратительный образ, в котором я прижимаю нашу пятидесятилетнюю учительницу математики.
Я разражаюсь смехом.
— Извини, но, в конце концов, у тебя имеется список сексуальных партнеров.
— В него не входят пятидесятилетние учителя.
— Нет?
— Ни за что, блядь.
Он раздраженно вздыхает, бросая взгляд направо, где Николь сверлит нас своими глазами.
— Хочешь сфоткаться? — спрашивает он с сарказмом.
Она откидывает волосы назад.
— Как будто кто-то заинтересован в этой сумасшедшей физиономии.
— Тогда прекрати пялиться.
— А ты прекрати со мной разговаривать.
— Боже. — Дэн снова смотрит на меня, его лицо напряжено. — Как ты с ней живешь?
— Я все время сбегаю. — я ухмыляюсь. — Не обращай на нее внимания.
— Если она тебя побеспокоит, дай мне знать.
Его лицо становится серьезным.
— И ты защитишь мою честь?
— Блядь, да. Это есть в чертовом руководстве по дружбе, которое ты уже должна была прочитать. Ты как самый ленивый лучший друг на свете.
— Я работаю над этим, — смеюсь я. — Эй. Не хочешь пройтись по магазинам в эти выходные?
Он шевелит бровями.
— За вызывающим бельём для капитана? — его улыбка исчезает. — Подожди. Не тот образ.
— Нет, — хихикаю я. — Мне нужна одежда для собеседования в колледж.
— Ах. Это... — он наклоняется. — Ты не собираешься поговорить с отцом о Королевском Колледже Искусств?
Учитывая, что для папы я теперь призрак, он не пытался принудить меня к этим ужасным завтракам, поэтому я не вижу в этом смысла.
— Это твое будущее. Ты не должна делать своих родителей счастливыми за счет того, что сделает тебя счастливой.
— Вау. С каких пор ты стал таким мудрым?
Он слабо улыбается.
— С тех пор, как я решил, что не собираюсь заниматься инженерным делом.
— Ох. Почему нет?
Семья Дэна владеет инжиниринговой компанией. Ожидается, что он и Зак возьмут на себя семейный бизнес.
С тех пор как мы с Дэном стали лучшими друзьями, он всегда планировал обучаться инженерии в Кембридже. У него высокие оценки и впечатляющие рекорды, чтобы он мог поступить туда.
Теперь я чувствую себя ужасным другом за то, что не заметила, как он передумал.
— Я собираюсь стать адвокатом.
— Это тоже здорово, но что заставило тебя передумать?
— Инженеры считаются занудами, особенно в колледже. Кроме того, адвокаты ведут более активную сексуальную жизнь.
— Пожалуйста, скажи, что ты не меняешь профессию из-за сексуальной жизни.
— Это играет определенную роль. Ладно, огромную роль. Но нет, я чувствую, что больше подхожу для победы в словесных спорах.
Я беру его за руку.
— Я так горжусь тобой. Что бы ты ни выбрал, Дэн.
— Я тоже. — он убирает руку. — Но не прикасайся ко мне. Капитан сходит с ума от этого.
Мы оба смеемся, зная, насколько это правда.
Мой телефон вибрирует от сообщения.
Папа: Встретимся на школьной парковке.
Мое сердце начинает громко биться. Зачем папе встречаться со мной в школе?
— Хочешь, я пойду с тобой? — спрашивает Дэн, очевидно, прочитав текст.
— Нет. Я в порядке. Все будет круто.
Я вру.
Я схожу с ума изнутри.
Папа сказал мне два дня назад, что хочет поговорить с семьей о чем-то важном, но я не думала, что это произойдет так скоро.
Может, с него хватит, и он наконец удочерит Николь, а меня бросит.
Когда я выхожу из школы, моя грудь сжимается до боли.
Все это время я убеждала себя, что мне все равно, удочерит ли папа Николь. В любом случае, я не хочу быть принцессой Клиффорд. Но теперь, когда это становится реальностью, мне хочется заплакать.
Он мой отец, а не ее. Мой.
Глубоко внутри есть часть, которая все еще тоскует по отцу, который носил меня на своих плечах, когда я была маленькой девочкой.
Шум дождя заполняет парковку. Поскольку время близится к полудню, почти все машины студентов и преподавателей уехали.
Я открываю зонтик и ступаю на мокрый тротуар.
Темно, влажно и чертовски сыро. Если бы я не была безумно взволнована, я бы убрала зонтик и встала под дождь.
Я иду на стоянку в поисках папиного Мерседеса. Становится так темно, и свет не включается, так что я не могу видеть на большом расстоянии.
Мой телефон вибрирует.
Леви: Тренировка была отменена. Пойдем в раздевалку.
Просто его сообщение поднимает что-то тяжелое и давящее на мою грудь. Мысль о нем всегда приводит меня в особое настроение. Как будто я становлюсь непобедимой, зная, что он всегда будет рядом со мной.
После смерти мамы я была живым трупом, пока Леви не вдохнул в меня жизнь.
Я открываю сообщение, печатая ответ, когда сильный свет ослепляет меня. Я замираю, и дрожь пробегает по моим конечностям.
Я продолжаю смотреть вперед, но из-за света ничего не вижу. Совсем как в тот день на вечеринке.
Мое сердцебиение ускоряется, а руки дрожат так сильно, что телефон падает на землю.
Двигайся. Двигайся. Чертово возьми двигайся.
Все вокруг меня исчезает, кроме звука ливня, запаха земли после дождя и ослепительного белого света.
— Дорогая, дай мне телефон.
— Это снова папа?
Я не могу сдержать пренебрежения в своем тоне.
Мама улыбается.
— У нас для тебя большие новости, дорогая.
— Это из-за смерти дедушки?
Она хмурит брови.
— Ну да, но для нас это значит нечто большее. Для нашей семьи.
— Семьи? Какой семьи, мам? Он женат и счастлив со своей блондинистой аристократкой и дочерью. Он не член нашей семьи.
— Звёздочка... — ее голос смягчается. — Все не так, как кажется.
— Да, конечно, мам. Папа не бросил нас ради другой семьи.
— Разве ты не говорила, что хочешь жить с ним?
Я роюсь в ее сумочке в поисках телефона.
— Это было целую вечность назад. Я никогда не буду жить с ним без тебя.
Она делает глубокий вдох.
— Мне надоело бегать, дорогая. Теперь я готова.
— К чему?
— Черт. Черт!
Мама копошится, разворачивая машину.
Я смотрю вверх сквозь мокрое от дождя лобовое стекло, когда она нажимает на гудок в течение долгой секунды.
— Уходи!
Она визжит, и я в ужасе смотрю, как она пытается проскочить мимо собаки посреди улицы.
Когда она поворачивает машину на грязную сторону, первое, что я вижу, это мужчина.
Забавно, как такие моменты происходят в замедленной съемке, хотя это всего лишь доля секунды.
Мужчина развел руки в стороны, его глаза закрыты, а голова запрокинута назад, когда дождь обрушивается на него.
Он выглядит таким... умиротворенным.
Мама нажимает на тормоза, но машина не останавливается. Я не успеваю закричать, как что-то ударяется о машину, и мы опрокидываемся.
Я возвращаюсь в настоящее, хватая ртом воздух. Я стою на коленях на бетонном полу, сжимая голову дрожащими руками.