— Нет, папа. Вспомни мою бабушку Беатрис Шестую. Она крепкой рукой правила во благо Северной Лории, и я сама ни за что не откажусь от ее трона. Но я говорю о том, что невозможно предугадать все последствия нашего вмешательства в магию Ока. Вдруг она станет непредсказуемой? Что тогда случится с драконами и Тонг-Зиттом?

Эдуард улыбнулся. Горячность дочери не удивила его. Он прекрасно понимал, что Роуз ищет оправдание своему решению не отдавать Око наследнице Орраха. И последующее заявление подтвердило его догадки — его дочерью правила ревность.

— Да и потом, у меня есть личные причины для сомнений. Если вспомнить все то, что происходило со мной в Лабиринтах, то именно Солнце всячески старалась выставить меня в плохом свете перед Петром, а в самом конце так и вовсе отдала меня в руки Шиншилле.

Эдуард опустил голову. Упоминание имени забытой любовницы всякий раз било под дых. Его сразил наповал рассказ дочери о королевской шпионке. Он чувствовал себя виноватым и теперь мучительно переживал, что был настолько невнимателен к проявлениям болезненной любви бывшей подруги, что допустил катастрофическое развитие событий. Он и представить себе не мог, что Шиншилла затаила обиду. С первого дня, как она вернулась из рабского плена, он оказывал ей знаки внимания, как человеку, пережившему страшные испытания по его вине. Теперь Эдуард понимал, что стоило один раз серьезно с ней поговорить, рассказать о том, что происходило на самом деле, сколько сил он отдал, чтобы вытащить ее из плена Одноглазого Бахата. И тогда можно было бы избежать всех тех несчастий, что испытала его семья. Он кругом виноват. Петр, Роуз, Свон — самые близкие и любимые люди оказались втянуты в омут ненависти и мести.

Слушая рассуждения Роуз, Эдуард мысленно вернулся к событиям, произошедшим более четверти века назад.

— Эдуард! Мы нашли Шиншиллу! — в кабинет ворвался возбужденный граф Александр Де-Бромон. Только ему разрешалось входить к наследнику без доклада.

Вот уже более двух лет люди эрийских принцев прочесывали Форш, надеясь отыскать хоть какой-то след Одноглазого Бахата, увезшего с собой Шиншиллу. Но старый разбойник надежно укрылся в своем тайном логове и никогда больше не появлялся на побережье Спокойного моря. — Ее держали в горах на границе с Сулейхом! А теперь весь Форш гудит — наследники почившего Бахата распродают его гарем и имущество. Я сразу понял, что «Лучшая наложница и звезда гарема» — это она.

Алекс протянул принцу в несколько раз сложенную бумагу. Тот, боясь повредить, осторожно расправил цветной лист. На нем была нарисована дева с черными волосами до пят и большой грудью, едва прикрытой тонкой тканью.

Эдуард впился взглядом в знакомые черты.

— Хороший художник, — подтвердил Алекс. — Немного преувеличил, но …

— Когда назначены торги? — перебил его Эдуард. Он не понимал фарузский язык, на котором говорило большинство жителей южного побережья Спокойного моря, поэтому не мог прочесть текст и узнать дату проведения торгов.

Алекс, считая, загибал пальцы. Лицо его мрачнело прямо на глазах.

— Получается, через пятнадцать дней. Мы не успеем.

— Черт, — Эдуард потер переносицу. — Даже если полетим на драконах, это займет минимум три недели.

Он сложил руки за спиной и прошествовал к окну. Бугрящие кожу желваки выдавали его волнение.

В королевском саду цвели яблони, пчелы деловито сновали от цветка к цветку. Птицы, растревоженные садовником, галдящей стайкой взмыли в небо.

Запахи весны, пение пичуг, басистое гудение шмеля — Эдуард кожей ощущал, сколь резко отличается жизнь в благополучном дворце от жизни на враждебном юге. Он видел эти бескрайние пустыни, по пескам которых жаркий ветер гонит сухие колючки. Человек там чужеродное существо. Только змеи, пауки да вараны могут выжить в адовом пекле.

Какой вернется Шиншилла? Сломленной? Обозленной? В любом случае, она не будет прежней. Сумеет ли он получить ее прощение?

Все два года Эдуард жалел, что не существует магии, поворачивающей время вспять. Он многое бы отдал, чтобы выстоять в тот роковой день, не поддастся на уговоры Мрыси, вызвавшейся помочь Шоколаднице.

— Отправь в Форш почтового дракона. Лучше двух или даже трех. Самых выносливых. Они долетят дней за десять.

— К кому отправить?

— К Дарияру.

— Это же наш секретный осведомитель в Гильдии торговцев Форша! Мы не можем подвергнуть его смертельному риску. Как только купец покажет свой интерес к эрийке, все сразу поймут, на кого он работает. Слишком шумно и долго мы искали Шиншиллу.

— Я понимаю. Но только он обладает достаточными средствами, чтобы выкупить дорогую рабыню. Мы больше не можем ошибаться. Разве ты не догадываешься, какую за нее заломят цену? Купцы Форша быстро смекнут, что к ним в руки попала золотая рыбка.

Шиншилла прибыла во дворец, как Эдуард и ожидал, месяц спустя. Без Дарияра. Она, не подозревая, что купец работает на принцев, убила его и сбежала с корабля, который, сделав крюк, чтобы ввести в заблуждение Гильдию торговцев Форша, доставил бы ее в Эрию.

Теперь Эдуард понимал, что не надо было скрывать от Шиншиллы правду, следовало сразу же рассказать ей, что она ошиблась, перерезав горло своему спасителю. А он пожалел, не стал вешать на измученную женщину чувство вины.

Но самую страшную ошибку он допустил тогда, когда отправил Шиншиллу в Тонг-Зитт. Он ни на минуту не сомневался, что шпионка погибла вместе с белым драконом. Да, он не нашел ее тело, но и от огромного боха почти ничего не осталось. Пустыня и падальщики быстро разделываются с теми, кто оказывается в их власти.

Поэтому для Эдуарда стало большой неожиданностью, что Лолибон Великая — его враг, держащий в заточении дочь, выкравший приемного сына Петра и планирующий убить Свон и отца — та самая Шиншилла. Его Мрыся, его первая любовь.

— Папа, ты меня слышишь? — Роуз потеребила его за рукав.

— Да, родная, — стряхнув тяжелые мысли, откликнулся Эдуард. — Так что же ты решила? Отдашь Око Соргосу?

— Да, скорее всего так. Он тоже королевских кровей, о чем скорее всего принцесса драконов и не догадывается. Мне бы только разобраться в роли Соргоса в моем похищении. И понять, почему Петр не появился на границе, хотя Солнце сумела отправить к тебе посыльного с сообщением. Как хитро она извратила правду! «Лолибон похитила вашу дочь и направляется с армией драконов на север!» Ведь она верила, что я не выживу!

— Солнце — коварная девица. Она все продумала. Как видишь, она избавилась и от Лолибон, и от армии Союза пяти королевств, что стояла под стенами Лабиринтов. А теперь ее драконы летят назад присмиревшими, и Солнце спокойно сможет начать торговлю горячими камнями, вернув благоденствие своей стране.

— Я тоже коварная девица. Пусть зря не облизывается на Око. Не быть ей правительницей драконов, — Роуз театрально сощурила глаза.

— Я тебя уверяю, как только Солнце поймет, что Око уплывает к Соргосу, она сразу проявит к нему великую любовь. И принцесса драконов не остановится, пока не докопается до секрета Лолибон. Бедняге Соргосу рано или поздно пустят кровь.

— Я молю бога, чтобы Петр оказался жив и здоров. У меня сердце заходится от страшных предположений, что могла с ним сотворить Солнце. Вдруг опоит его какой-нибудь гадостью и силой женит на себе?

— Пока Око не вернется в Тонг-Зитт, она навряд ли сделает такую глупость. Мало ли как все обернется?

Эдуард видел волнение дочери, когда она говорила о Петре. Ему нравилось, что Роуз не твердила о своей любви к графу, что частенько случалось, когда она была невестой Руффа. Его дочь повзрослела за эти полгода.

Эдуард притянул к себе Роуз и крепко обнял.

— Все будет хорошо, милая! — он поцеловал ее в лоб. — Ничего не случится с твоим Петром. Он сильный мальчик.

— Нашим Петром, папа. Нашим.

— Я рад, что он вернулся к нам.

Эдуард пока не давал оценки отношениям дочери с приемным сыном. Он хотел сам убедиться, что Петр и его любовь не фантазия девочки, долгое время находящейся в плену у графа Пигеон. Ведь известно, что иногда жертва влюбляется в своего мучителя.