– Да я все понимаю, пап, – перебил тот. – Все нормально. Развлекайся.

Отец прикрыл глаза, одновременно с этим слегка кивая, и отключился.

– И когда ты только успел? – у самого себя удивленно поинтересовался парень. – Только-только ведь виделись, у вас в клубе еще какие-то квесты оставались…

Он встал и заходил по комнате, стараясь разобраться в своих чувствах. Нет, увиденное не стало откровением – Костя знал, что папа встречается с женщинами. Другое дело, что тот всегда скрывал эти связи. И никогда ранее Яковлев-младший не был так близок, чтобы увидеть новую девушку отца. Новую «маму»…

Костя примерно понимал, что именно должен чувствовать в этот момент, через какие стадии пройти.

Смятение.

Отрицание.

Ярость.

Принятие.

Радость.

Да, должен был чувствовать, но – не чувствовал.

Почему?

Папа правильно сказал: «Я – взрослый человек». Мог бы еще добавить, что и сын уже взрослый, но – не добавил. Его право. Это все равно ничего бы не поменяло.

Костя с горечью осознал, что ему все равно, с кем встречается или спит отец. Матери давно нет, а без нее смятение… отрицание… ярость… принятие… радость… все это было бессмысленно! Поэтому – безразличие.

– Жр-р-рать охота, – прорычал парень и направился на кухню – небольшую комнатушку с кулером, столом, двумя табуретками и полудюжиной полок. На полках – нагромождение радужных упаковок с таблетками. На упаковках надписи – «завтрак», «обед», «ужин». Рядом с каждым словом – цифра.

Достав разноцветные пилюли из пачек «Ужин 1», «Ужин 2» и «Ужин 3», Костя по очереди закинул их в рот. Таблетки зашипели, растворяясь в слюне.

– Мм, клубничное мороженое… Жареная рыба с макарошками… И куриный бульон? Опять, что ли, порядок напутал? – недоуменно пробормотал он.

Конечно, таблетки лишь смутно напоминали вкус настоящих продуктов, отдавая плохо скрытой ароматизаторами химией, но катастрофа не оставила Косте выбора – любая реальная еда, от картошки до курятины, являлась деликатесом и подавалась исключительно в ресторанах по астрономическим ценам. Скромный обед из трех блюд стоил месячной зарплаты обычного си-работяги. А то и двух зарплат.

Яковлев запил «пищу» стаканом синтетической газировки из кулера и почувствовал, как живот наполняется приятной тяжестью – таблетки начали моментально наполнять организм необходимыми для жизни калориями, витаминами и питательными веществами.

Искусственная еда в виде таблеток – или «синтез-е» – появилась относительно недавно, двадцать восемь лет назад, в две тысячи девяносто девятом году. Первые экспериментальные таблетки отличались низким качеством, плохой силой насыщения и рядом побочных эффектов, предназначаясь исключительно для пропитания беднейших жителей перенаселенных африканских и азиатских стран.

Однако со временем, при активном развитии технологии изготовления, «синтез-е» совершила рывок – как в качестве, безопасности, себестоимости и насыщаемости, так и массовости производства.

И спустя всего три года ею начали питаться сначала американские клерки, которые долгим посиделкам за бизнес-ланчами предпочли быстро «закинуться синтетикой» и продолжать работать, а затем мода на химический перекус охватила и другие сферы и профессии.

Вскоре за американцами подтянулись и европейцы. И как итог – прекращение поставок таблеток в беднейшие страны мира, что спровоцировало в них очередной продовольственный кризис и миллионы голодных смертей…

А спустя пять лет после выпуска первой партии таблеток, в две тысячи сто четвертом году, случилась предсказанная учеными глобальная катастрофа – стремительное солнечное затухание и, как следствие, быстрое погружение планеты в вечную мерзлоту.

Катастрофа заставила людей окончательно переселиться в заблаговременно построенные и полностью функционирующие города-небоскребы, один из которых и получил название «Северогорск». Грандиозная постройка высотой в три с половиной километра, полностью защищенная от опустившихся на Землю морозов в минус двести градусов по Цельсию, разместила в своих стенах порядка ста тысяч человек. И вот здесь-то «синтез-е» и стала спасителем человечества, поскольку без нее прокормить столько ртов не представлялось возможным – такое количество натуральной пищи элементарно неоткуда было брать!

Конечно, всем желающим мест в городе не хватило, но Северогорск был не единственным подобным небоскребом, существовали и другие. Попавшие в разные города друзья, знакомые и дальние родственники в первое время общались «по удаленке», но вскоре коннект с соседями прервался по техническим причинам – на поверхности планеты попросту не осталось людей, способных поддерживать в рабочем состоянии кабели интернета, чинить оборванные линии электропередач, размораживать точки вай-фая и обслуживать спутники… А без человеческого вмешательства все это быстро пришло в упадок и негодность.

К сожалению, большинство технологий, появившихся после катастрофы, корректно работали только в пределах одного города. Например, метро. Даже зная специальный айди-код, то есть адрес человека, обитающего в ближайшем небоскребе (а речь могла идти о десятках километров), попасть к нему через дверь-портал не представлялось возможным – работающие на си-энергии телепорты не «добивали» нужное расстояние, ограничиваясь несколькими тысячами метров.

Поэтому жителям Северогорска оставалось лишь ютиться в своих маленьких квартирках, даже не помышляя о том, чтобы слетать в гости к соседям. Конечно, помимо дверей-порталов существовали и обычные двери, расположенные на первом этаже здания и ведущие наружу, но…

«В целях безопасности населения выход за пределы города, равно как и нерегламентированное передвижение вне его, строго запрещены и караются тюремным заключением на срок от десяти до пятнадцати лет», – гласил закон, который с малых лет вдалбливался людям в головы.

Правительство Северогорска оправдывало суровый закон исключительно заботой о здоровье и жизни граждан – на морозной, погруженной во мрак планете, у оказавшегося снаружи человека отсутствовали даже иллюзорные шансы на выживание. Стоило такому бедолаге всего лишь раз вдохнуть ледяной воздух, как его легкие рассыпались бы на мелкие кусочки, будто разбитое вдребезги стекло. По крайней мере, так говорили в школе…

В отличие от людей, андроидам покидать город разрешалось, но – исключительно для восстановления ближайших коммуникаций и наружного ремонта здания, каждый этаж которого представлял собой тематический набор помещений.

На первом этаже разместились разнообразные технические модули, центры хранения и обслуживания андроидов, склады. Над ними расположились научные центры, лаборатории, а также школы, детские сады, институты.

Почти настоящие улицы начинались с шестого этажа: здесь работали системы симуляции погоды и времени суток, а вдоль дорог стояли «развлекательные» здания, чьи стены пестрили неоновыми вывесками; из приоткрытых дверей пабов, ночных клубов, ресторанов и иных увеселительных заведений доносилась громкая музыка, а торговые центры застыли в ожидании посетителей… Впрочем, отдохнуть и повеселиться на эти этажи захаживали нечасто – сумасшедшие цены отпугивали похлеще самых ужасных ночных кошмаров.

Тем не менее, на улицах часто договаривались встретиться и погулять влюбленные парочки, да и праздношатающиеся граждане попадались на всех углах.

На этажах выше, начиная с двадцать первого, сплошняком теснились десятки тысяч жилых квартир, предназначенных для обычных «работяг».

Ну а совсем под крышей, на верхних этажах, располагались так называемые «элитные поселки» с частными коттеджами, которые принадлежали членам правительства, актерам, спортсменам и прочим олигархам.

Здесь всегда светило искусственное солнышко, в озере ловилась самая редкая и вкусная рыба, а климат отличался приятной мягкостью. Жить «в поселке» мечтал каждый среднестатистический житель города. Однако вход туда простому люду был закрыт, причем как в прямом, так и переносном смысле – общие лифты в поселки не вели, а при попытке воспользоваться интерфейсом и дверью-порталом система безопасности отвечала категорическим отказом. Попасть наверх обычный человек мог лишь двумя способами: либо каким-то чудом оформить специальное приглашение-пропуск, либо, что было менее фантастично, в следующей жизни переродиться в обслуживающего андроида!