Я и Анри озадаченно переглянулись. Неужели все так и есть? Неужели все трудности у нас теперь позади?
- Я тоже слышал эту историю, - неохотно признался крепыш.
- Вот. Вот. Видишь? - Вера просто распирало от удовлетворения. - Я всегда говорил, что слабаков с собой лучше не брать. Победят только самые сильные, самые ловкие и самые достойные. - Он снова согнул руку, показывая напрягшиеся под тулупом мышцы. - Нужно просто быть смелым. Смелым, вот и все.
Я призадумался. А что? Очень походило на правду. И, главное, очень подходило духу нашего испытания.
- Идем, парни! - воодушевленно промолвил вояка. - Смелей. Без этих паникеров все должно пойти намного легче.
- Или, хотя бы не хуже, - согласился размышлявший доселе Анри.
- Все верно, - согласился Вер. - Баба с воза - телеге легче. Вперед, парни! В бой! К сражению! - разошелся он.
Мы снова пошли по узкой лесной тропинке. Я шел вперед и очень надеялся, что теперь нам действительно станет легче. Ждал, что откровенья Вера принесут свои плоды. Что мысль о том, что туман и хищные взгляды больше нас не касаются, придаст нам, всем нам, уверенности и сил. Что все худшее, сложное и опасное, теперь позади, и мы легко достигнем нашей цели. Что, раз тайна тропы раскрыта, то страха больше не будет.
Но нет - страх никуда не делся. Мне даже казалось, что он стал еще сильнее, и еще ужаснее. Черный, липкий, мерзкий, холодный, страх струился из всех щелей, из корней, веток, из трухлявых пней, из-под опавших листьев. Он глядел на нас из-за корявых деревьев, прятался за кустами, норовил забраться нам за спину, дабы начать буравить затылок натужным, сверлящим взглядом. И если ему это удавалось, руки и ноги сразу тут же лишались силы, сердце пускалось в бешенный пляс, а в голове испуганно пульсировала только одна, единственная мысль: бежать отсюда. Прочь, прочь, прочь! Собрав все своё мужество, я раз за разом сбрасывал проклятое наваждение. Сбрасывал, но окончательно не избавлялся. О нет - я чувствовал, как холодные прикосновения, словно пальцы прокаженной старухи, медленно взбираются по моей спине, норовя вновь добраться до плеч, забраться на затылок и, пробуравив череп, влиться в мою голову водопадом тягучего горького яду...
Но собрав свою волю в кулак, я упрямо шел, то уступая коварно нападающему страху, то снова от него избавляясь. Рядом брели двое моих напарников.
На полог тумана теперь даже страшно было смотреть - хищных взглядов значительно прибавилось: теперь на нас злобно пялились разом по две-три пары налитых кровью глаз.
Но мы упрямо брели вперед. Сто шагов. Еще сто шагов. Еще.
- Нет, так не пойдет. Нет, не пойдет. Не пойдет, - вдруг заявил долговязый и резко остановился.
Остановились и мы.
- Что не так? - спросил его Анри слегка охрипшим голосом - видимо ему тоже досталось от страха.
- Тут что-то не так. Что-то тут не так. - Вер поднял свое лицо, полное отчаянных раздумий.
- Что не так? - снова спросил Анри.
- Мы думали, что дальше будет легче. Думали, что все пойдет быстрей. - Слова давались рыжеволосому воителю тяжело - было видно, что он от волнения едва переводит дух. - Ведь все именно так должно было быть? Да, так?
- Ну, так.
Вер перевел дыхание.
- Но я чувствую, чувствую, что стало намного хуже. Намного хуже. Я это чувствую. Значит, и вы это тоже это чувствуете. - Вера всего трясло.
Мы с Анри просто кивнули в ответ - да, влияние страха усилилось, и мы это тоже испытывали.
- А так ведь быть не должно. Верно? Не должно?
Мы снова дружно кивнули - ведь по услышанному получалось, что не должно.
- Знаю, что вы так думаете, - продолжил Вер с отчаянием. - И я знаю, о чем вы еще думаете.
Анри вопросительно взглянул на меня. В ответ я непонимающе пожал плечами.
- Думаете, но не говорите. Не говорите, но думаете. Молчите. А я знаю, о чем вы молчите. Знаю.
Я не знал, о чем именно он говорит, но что-то в его тоне мне очень не понравилось.
- Да ничего мы не думаем, - хмуро сказал Анри. - Не до мыслей сейчас.
- И правда - как-то тяжко думать, - согласился я.
Но Вер не желал униматься.
- Я знаю, что думает. Думаете. Не можете не думать, - с нажимом добавил он.
- Ну и о чем мы думает? - хмуро спросил Анри, чтобы прекратить загадки.
- О чем? Да о том, что это я виноват во всем, - наконец заявил он нам. Лицо Вера перекосила нервная гримаса.
- Ты виноват? В чем же? - удивленно спросил Анри.
- Да, в чем? - так же непонимающе спросил его я.
- Как в чем? В том, что это мои страхи добавляют сюда кошмаров, - с кривой ухмылкой ответил тот.
Мы с Анри снова непонимающе переглянулись. И правда - откуда он это взял? Затем снова переглянулись. Ответ очевиден - страх. Это все тот же страх, что испортил Лайда и Ругу.
- Вер, прекрати, - нарочито добродушно сказал Анри. - Ну что ты как ребенок.
- И правда, - поддержал я его. - Вер, давай идти.
Но страх уже слишком глубоко пустил свой отравленные корни.
