И сестра пришла за мной, а я, поглощённая чтением рукописи Сократа, не сразу её заметила.

– Посмотрите на эту советницу, она решила стать самой умной. Всё читает и читает.

– Лика! – завизжала и бросилась на шею сестре.

Целый месяц мы не виделись. Тоска по ней была такой сильной, что заглушить её помогали только книги.

Лика взяла меня за руку, тёмные глаза девушки искрились весельем.

– Ты готова увидеть мой дом?

– Да!

От счастья хотелось прыгать и кричать, но я сдержалась, чтобы не мешать перемещению. Мгновенье – и мы оказались на вершине горы. Тело, накрытое лишь тонким платьем и плащом, тут же обдало холодным ветром. Съёжившись, обхватила себя руками. Лика создала меховую накидку и заботливо укрыла мои плечи.

Вид был потрясающий. Первая мысль, которая посетила меня, была о свободе. Захотелось стать птицей и парить над белоснежными вершинами гор, как орёл, что кружил недалеко. Облака проплывали так низко, что казалось, вытяни руку и дотронешься до них. А воздух! Чистый, холодный, им невозможно было надышаться.

– Мари, идём, я покажу тебе свой дом.

Лика дотронулась до моего плеча, отвлекая, и повернувшись, я увидела каменный замок на одинокой горе. Сюда невозможно было добраться ни одному путнику. Такая уединённость пугала меня. Я взглянула на счастливое лицо сестры и подумала: "Ей здесь хорошо, а это главное".

– Красивый замок. А где это мы? – поинтересовалась у Лики, когда мы шли по каменной, ничем не огороженной поверхности. Один неверный шаг, и улетишь в пропасть.

– Это мир эльфов, но они редко здесь бывают, – ответила советница. – А мне даже нравится, что тут никого нет.

И правда, куда ни глянь – ни души. Вокруг только шум ветра да крики хищных птиц.

"Мир эльфов, и где-то в нём живёт… Рэй. Может быть, воин даже охотится в лесу, что раскинулся у подножья горы". Сердце сдавило привычной болью, и, чтобы отвлечься от неё, стала расспрашивать Лику:

– Как тебе первый король?

– Я же сама выбрала его, так что всё хорошо, – сестра отвернулась, но я успела заметить беспокойство в тёмных глазах, и Лика быстро сменила тему: – Теперь ты знаешь, где я живу, поэтому забегай в гости.

Массивные двери открылись, и мы вошли внутрь. Как же отличался солнечный домик наставницы от мрачного замка сестры. Полумрак, холод и… полное одиночество. Сразу стало неуютно. Высокие своды потолков, которые слишком давили своим простором; узкие длинные окна, которые почти не пропускали солнечных лучей. Огромный камин скучал без весёлого огня. На стенах висели железные подсвечники без свечей.

Лика вела меня наверх по каменной лестнице, увлечённо рассказывала, сколько в замке комнат, и я понимала, что сестре здесь очень нравится. Но никогда бы не подумала, что моя неунывающая сестрица создаст подобное жильё в таком месте.

– Этот замок – копия моего дома на Земле, – произнесла Лика, ласково коснулась серого камня на стенах и, повернувшись ко мне, тихо сказала: – Я хочу показать тебе моё любимое место.

И снова взяв меня за руку, переместила нас в башню. Холодный ветер откинул наши волосы назад и нещадно трепал подол платьев. Лика крепко вцепилась в край парапета, вглядываясь в даль, и произнесла:

– Когда я была маленькой, то могла часами сидеть в этой башне и смотреть сверху на жителей.

Слова Лики напомнили мне о моей семье, тоска сдавила сердце, и, когда я вернулась в дом наставницы, не выдержала и попросила у Весты-аджан разрешения навестить родных.

– Поверь, Беляночка, это ни к чему. Без плаща ты не имеешь права являться к ним. Разве ты хочешь, чтобы они увидели тебя другой? Дорогая, зачем бередить старые раны?

Я была вынуждена согласиться, но как ни сдерживалась, всё же не смогла справиться с собой. "Лишь одним глазком взгляну на них, и всё".

Был вечер, когда я переместилась к родному дому. Спрятавшись за черёмухой, что росла возле калитки, с жадностью смотрела на окна, пытаясь увидеть родных. Залаяла и выбежала из-за угла дома собака. Это был не мой Тобик, но похожий на него чёрный пёс. Он завилял хвостом и принялся нюхать мой плащ, а потом лёг у ног, преданно заглядывая в глаза. Животные знали о советницах больше людей, они чувствовали нашу силу и подчинялись ей.

Дверь открылась, и отец вышел на крыльцо. Я помнила его сильным молодым мужчиной – теперь передо мной стоял сутулый, с небольшим брюшком, лысоватый человек. Время не тронуло его лица, оно осталось моложавым и привлекательным, каким я его запомнила.

– Тобик! – позвал отец собаку, но пёс даже не пошевелился, а лишь протяжно заскулил.

Шторка на окне сдвинулась, и я увидела, как мама всматривается в темноту. Сердце забилось быстрее, я боялась вдохнуть. Рукой закрыла себе рот, чтобы родители не услышали мои рыдания, рвущиеся наружу.

– Тобик! Ко мне!

– Кто там, Сергей? – матушка тоже вышла на крыльцо.

Она похудела, осунулась. Когда-то густые золотистые волосы, которые мама заплетала в толстую косу, превратились в тусклый и жидкий "мышиный хвостик".

– Не знаю. Может… Злата. Злата! – отец громко крикнул и направился в мою сторону, мама последовала за ним.

– Ну что ещё! – сердито воскликнула сестра, открывая калитку. – Здесь я! Мы с Наташкой на лавочке сидим.

Сестра выросла. Рядом стояла не маленькая худенькая девочка, а привлекательная девушка. Она хмурилась, щёлкая семечки.

– Тогда кто там стоит? – прошептала мама, прижимая руку к горлу.

– Выходи, хулиган, а то хуже будет! – пригрозил отец, а сам отступил назад, знаком приказывая Злате идти к нему.

А я молча плакала. Слёзы текли из глаз, превращая родных в расплывчатое пятно. Веста-аджан была права: я лишь разбередила старые раны души.

– Это советница, – со страхом прошептала сестрёнка.

Она взвизгнула и подбежала к отцу, мама же, напротив, сделала несколько шагов к черёмухе и замерла, услышав рычание собаки.

– Мари? – дрожащим голосом спросила она.

Отец двинулся за женой, но в отличие от неё, даже не взглянул в мою сторону.

– Таня, даже если это Мари, она не такая, как прежде. Теперь наша дочь – полубогиня. Изменилась не только её внешность, но и душа.

В моей стране люди преклонялись перед советницами, но одновременно опасались их. Я тоже раньше боялась, а как можно было не испугаться женщины в плаще с темнотой вместо лица и светящимися глазами? Хотелось сказать отцу, что он ошибается. И это я! Мари! И моя душа не изменилась! Но я не имела права. Поэтому молча вышла вперёд, больше не прячась.

– Мари.

Мама, несмотря на предостережение отца, всё равно попыталась приблизиться ко мне, но он удержал её. Слёзы бежали по маминым щекам, и с рыданием в голосе она спросила:

– Дочка, у тебя… всё… хорошо?

Я кивнула, и мама заплакала ещё сильнее. Потребность обнять родных была так огромна, что сделала к ним шаг. Злата испуганно вскрикнула и бросилась в дом, а отец спрятал маму за спиной.

– Уходи! – мужчина угрожающе взглянул на меня.

Его аура была окрашена цветом страха, аура сестры и мамы тоже. Моя семья боялась советницу. Для них я не была больше любимой дочерью, а стала высшим существом, избранницей Вселенной.

Молча переместилась на планету Вираг и лишь здесь позволила себе закричать от горя. Я кричала каждый раз, когда закрывала глаза и видела испуганных родных.

А когда слёз больше не было, уставшая, легла на спину и смотрела на проплывающие облака. Тихий звук сообщил, что моё одиночество было нарушено. Растрёпанных волос ласково коснулась рука. Это была наставница.

– Упрямица, не послушалась меня. Родные тебя увидели и испугались?

Отвечать не хотелось, полное безразличие овладело мной. Веста-аджан оказалась права, она ведала больше и предупреждала.

– Мари, ты теперь полубогиня и от тебя зависит, чтобы зло не перевесило чашу весов. Чем быстрее ты забудешь своих близких, тем лучше будет для Вселенной. Твоё предназначение начнёт сбываться, когда ты выберешь первого короля.