– Герцог – заметная фигура на политической доске, шата Ева. И его отсутствие может породить у некоторых желание испытать на прочность юного короля, – расплывчато ответил триптон.

– Я тебя услышала, – задумчиво кивнула Ева и прямолинейно спросила: – Так ты со мной или против меня?

Триптон явно не ожидал этого вопроса, как не ожидал и настолько «неправильного» поведения своей подопечной, которую явно считал влюбленной глупой девочкой. Ева представляла, какой раздрай царит сейчас в его разуме, и тихо радовалась выигранному бою. Пока только бою, а не сражению. Но ей нужен был крепкий тыл, а триптон был той силой, с которой придется считаться. Судя по пробивающимся воспоминаниям, трипта в этом мире была весьма уважаемой организацией, с которой даже короли предпочитали не связываться.

Триптон открыл дверь и на мгновение замер, пристально глядя в лицо Евы, словно пытался рассмотреть за спокойным взглядом ее мысли.

«Я тучка, тучка…»

Ева ждала, понимая, что друзьями они не станут никогда, но и врагами быть очень не хотелось. Опасный, хитрый, умный. Такого лучше держать рядом, а не ждать удар в спину. Слишком неясны цели, которые преследует триптон, чтобы доверять ему и отпускать от себя.

– Я не против вас, шата Ева, – наконец мягко улыбнулся мужчина.

«Как ловко ушел от прямого ответа, – восхитилась про себя Ева. – Просто с ним не будет».

Они вышли в коридор, где у стены маялась в ожидании Гленна. Увидев жреца, горничная поклонилась и бросила на Еву вопросительный взгляд.

– Ты мне пока не нужна, – ободряюще улыбнулась ей юная герцогиня. – Помоги Рослане подготовить хозяйские комнаты.

– А вы не теряете времени, – задумчиво протянул триптон, поворачивая к лестнице. – Думаю, многих ждет сюрприз.

– Не одной же мне страдать, – весело отозвалась Ева, ощущая, как между лопатками скатывается капля холодного пота.

А ведь это только начало!

– А как же завтрак, ваша светлость? – догнал Еву растерянный голос горничной. – Вы же приказали в спальню подать.

– Нервничаете? – понимающе усмехнулся триптон. – Вы всегда жаловались, что, когда переживаете, о еде даже думать не можете.

Ева прислушалась к себе и своим ощущениям. Есть не хотелось, и это было неправильно. Это тело ей нужно здоровым и сильным, но новую жизнь придется начать завтра, сегодня, увы, уже не получится. Кстати…

– А какой сегодня день недели?

– Третий, – без улыбки напомнил триптон. – Завтра праздник Печати Изначальной, народ с утра уже готовится. Я думаю, ваше счастливое воскрешение нужно к нему приурочить и принести Триединому щедрые дары.

– Триединому я сегодня дар принесла, а трипта подождет, после войны казна наверняка пустая.

Она закинула пробный шар, но триптон на него не клюнул, только глянул понимающе.

– Герцог обычно посещал Граничи. По его приказу на площади открывали бочку вина из личных погребов вашего супруга, – мимолетно упомянул триптон, осторожно поддерживая Еву под локоть на ступенях крутой лестницы, ведущей в жилую часть. – А его… спутница раздавала нищим мелочь.

Ева согласно кивнула, пытаясь отыскать в памяти хоть что-нибудь об этом празднике. Ни-че-го. И спутницей на мероприятии явно была не она…

– Граничи?..

– Приграничный городок за перевалом, входит в ваши владения, – услужливо подсказал триптон, снисходительно глядя на Еву сверху.

– Мы потеряли людей, муж мой в плену, в королевстве неспокойно, уместно ли устраивать праздники?

– Народу все равно, кто у власти, этот король или другой. – Триптон замер на ступеньку ниже, теперь их глаза были на одном уровне, он погладил рукой полированную поверхность перил, и Ева обратила внимание на перстень с черным камнем, украшавший его безымянный палец. Раньше она это кольцо не видела. – Супруг ваш не особо интересовался делами простолюдинов, налоги шли, бунтов не было, ополчение выставлялось. Что еще надо? Он не лез в управление, за что прослыл среди подданных хорошим хозяином. Справедливым. Но сейчас для Ридвертов наступили непростые времена, с пропажей шата Вейна род ослаб, и найдется много тех, кто захочет бросить вам вызов и заполучить себе и герцогство, и крепость.

– Мне? – удивилась Ева.

Насколько она успела вспомнить, женщина в этом мире без мужчины значила не так уж много, хотя могла влиять на расстановку сил.

– Через брак с вами. – Триптон не спешил идти дальше, и Ева поняла, что он не желает, чтобы их подслушивали. – Буду откровенен, я тоже заинтересован в этом.

– Ты хочешь на мне жениться? – Ева округлила глаза. Вот об этом она не думала вообще! – А тебе можно? – тут же спросила с нескрываемым интересом.

– С одобрения главы трипты, – снисходительно усмехнулся жрец. – Но поверьте, есть лучшие кандидатуры, чем я.

Вот в этом Ева точно не сомневалась. Интересно, что в этой крепости еще ценного, кроме ее месторасположения? И ведь не спросишь в лоб, не ответит. И, как назло, память молчит. Вполне может быть, что прежняя наивная девочка Ева даже не знала, что за сокровище попало ей в приданое. Ее на удивление мало что интересовало в мирской жизни, а душа стремилась туда, где ей было хорошо – обратно в обитель Заступницы. И жалко было девочку, и злость брала, хотя эта Ева прекрасно понимала, что злиться на ребенка не стоит.

Она сама пришла из другого времени, но еще были свежи воспоминания, как Лена – успешная, умная, не бедная, бросила все и ушла поднимать маленький женский монастырь в глухой деревне. Через четыре года они создали успешное процветающее хозяйство, а еще через пять лет ее наградили «с повышением», выделили монастырю полуразрушенное историческое здание позапрошлого столетия, куда и перевели всех монахинь и послушниц, а на готовое, поднятое женщинами хозяйство пришли мужчины… И это наш мир, что говорить о мире, где боги запросто общаются с верующими? Ева понимала, хотя смириться с этим ей было сложно. И будь живы родители настоящей Евы, они бы услышали о себе много интересного. Но, к обоюдному счастью, все участники этой истории были мертвы, и Ева имела все шансы сохранить голову на плечах. Если будет умнее…

– А ты не знаешь, где мое обручальное кольцо? – вспомнила она свой сон.

– Когда шат Вейн пропал, вы повздорили с фавориткой герцога и после этого вышвырнули кольцо в окно.

– Из какой комнаты? – тут же поинтересовалась Ева.

Возможно, оно до сих пор валяется в траве?

– Насколько я слышал, из хозяйской спальни. А там обрыв… – понимающе улыбнулся триптон, рассматривая Еву как нечто очень занимательное. – Не думаю, что его возможно найти.

Ну и черт с ним.

– Счет к баронессе все растет, – процедила Ева. – Надеюсь, у нее хватит мозгов покинуть крепость в ближайшее время.

– Вы серьезно думаете, что ваш супруг это одобрит?

Еве очень хотелось сказать, что чихала она на мнение супруга, но пришлось сдержаться. Мало ли как жизнь сложится.

– Ты серьезно думаешь, что сейчас меня это должно волновать?

Триптон внимательно посмотрел на нее и медленно качнул головой.

– Нет, теперь я так не думаю.

Они вошли в светлую галерею, увешанную редкими портретами, и Ева замолчала, с интересом рассматривая мужчин и женщин, изображенных на них. Целая галерея нарядных аристократов, толстых и худых, низких и высоких, симпатичных и не очень, но всех их объединяло высокомерие на холеных лицах.

– Ты знаешь, кто все эти люди?

– Мне кажется, об этом не знает никто, – хмыкнул триптон. – Этой крепости пять веков. Она постоянно перестраивалась, достраивалась и углублялась, переходила из рук в руки, здесь собраны портреты бывших владельцев и их домочадцев. Но их имена история не сохранила, как не сохранила архивы, сгоревшие лет семьдесят назад.

– Ну, лицо мужа я опознаю.

Ева остановилась напротив последнего в ряду портрета. Вейн был изображен сидящим в кресле. Воротничок черного, расшитого золотом мундира расстегнут, длинные волосы разбросаны по плечам, взгляд высокомерный. Вальяжный и надменный. Совершенно не похож на того, кого она видела ночью. Так какой ты настоящий, шат Вейн?