— Уже не знаю, — помедлив, призналась магичка. — Думаешь, эта курица вступила с кем-то в сговор? — Токо загасила сигарету в чашке с недопитым чаем. — Алхимики пражского отделения не работают с человеческими душами. Только вот… — она замолчала. — Нужно всё проверить.

— А что им мешает? — спросила я грубее, чем собиралась. — Не работают, потому что не могут или потому, что им не позволяет, скажем, этикет? Мало ли отщепенцев бродит по свету с силами, превосходящими всякие возможности человека, а зачастую и мага. Я сама тому пример.

— Всё указывает на Лелль, — нехотя, признала Токо. — Только вот откуда у этой курицы такие возможности? Охотники однозначно появились по ее наводке, но как они пошли на то, чтобы начать творить такое с людьми? Больше вопросов, чем ответов…

Она вдруг внимательно посмотрела на меня.

— К тебе в последнее время странные личности не обращались?

Я кивнула.

— Да, один из партнеров отца по бизнесу проявлял неуместное любопытство относительно наших семейных тайн и изъявил желание встретиться с наследницей.

Токо присвистнула.

— И ты молчала?

Я неопределенно повела плечами, что могло означать все, что угодно, и спросила:

— И чем мне может грозить Ассоциация Магов, если они узнают о моих… Возможностях? Я имею в виду: насколько длинны их руки?

— Скорее всего, тебе сделают предложение, от которого нежелательно отказываться. Они умеют надавить. Мутация твоих глаз, твоя демоническая кровь в жилах — лакомый кусочек для исследователей музейных подвалов. То, что мы не понимаем и не в состоянии контролировать, мы боимся. Но с другой стороны, ты принадлежишь клану Рёги, дому, входившему в древнюю организацию охотников на демонов. Влияние твоей семьи неоспоримо. Не думаю, что они рискнут поссориться с будущей главой клана Рёги. Но за свое спокойствие, вероятно, придется чем-то заплатить. Имей в виду.

Я самонадеянно фыркнула и поставила пустую чашку на стол.

— Им придется очень постараться, чтобы предложить мне что-то, от чего я не смогу отказаться.

Усмехнувшись, я посмотрела на Токо сверху вниз, и всё бы ничего, если бы мои пафосные слова вдруг не прервало глупое пиликание какой-то псевдо-классики. Я с раздражением уставилась на Токо, но она, в свою очередь, с удивлением и будто бы интересом посмотрела на меня, потом медленно перевела взгляд вниз по моей юкате и указала пальцем на оби. Проследив за ее взглядом, я увидела какое-то странное свечение, потом запоздало почувствовала вибрацию, и только потом до меня дошло, в чем тут дело.

— Черт бы побрал Микию с его чудом техники, — тихо выругалась я и, вынув тренькающий мигающий телефон из-за оби, неловко двумя пальцами его открыла. Кивнув на прощание уже открыто потешавшейся надо мной Аозаки, я решительно направилась прочь из ее пыльной берлоги, поднося телефон к уху.

— Ты не мог позвонить на пять минут позже? — хмуро произнесла я вместо приветствия. — Ничего. Ты доставил пару минут радости и веселья несчастной беглянке Аозаки.

========== 3.3 ==========

13.48, городская больница

Выйдя из агентства на полуденный зной, я постарался отогнать от себя все тревожные мысли, которые вились у меня в голове после просмотра того репортажа. Будь рядом Аозаки, она бы цинично заметила, что за все приходится расплачиваться, особенно за хорошее. Ведь, если смотреть объективно, нас с Шики друг к другу толкнули именно эти убийства, мой страх за нее и моя паранойя. Только вот говорят, что на чужом несчастье своего счастья не построишь. Стоит задуматься. То, что объединяет нас, держит нас вместе, день за днем, это события, которые сложно назвать нормальными и общечеловеческими. Если начнется эта рутина, семейные обеды в клане Рёги, учеба в университете, останется ли все по-прежнему?

Покачиваясь в переполненном в час-пик автобусе, держась за поручень, я смотрел на проносящиеся за окнами дома и машины и поймал себя на мысли, что опять по-дурацки улыбаюсь.

Останется. Я это знал.

Не люблю больничный запах. И шум больничный тоже не люблю. Я в больницах провел больше времени, чем требуется нормальному человеку, поэтому и не люблю. Зато благодаря этому приобрел бесценный опыт общения с медперсоналом, который я без зазрения совести использовал сейчас, чтобы разговорить дежурных сестер в регистратуре и даже парочку докторов. Даже не знаю, за кого они меня приняли, явно не за сыщика, отвечали немного неохотно. Врачебная этика все же.

Я поймал себя на мысли, что не знаю, как относиться к Накамуре Гэндо. В тот раз, когда мы впервые с Шики к нему пришли, он уже убивал. Это был уже не тот, прежний гениальный мастер-масочник, этот человек уже вступил на скользкий путь, ведущий его к безумию и потере себя. А какой он был прежний? Я ведь не знал его и раньше, скорее дорисовал ему в своем воображении те черты, что хотел видеть. Поэтому в принципе, я не должен был ему сочувствовать и сопереживать, особенно после того, что он пытался сделать с Шики. Но я все равно продолжал терзаться даже мне непонятными мыслями и сожалениями. И видимо, те, с кем я разговаривал, это видели.

Кикути-сан я не нашел, она действительно уволилась вскоре после инцидента с Накамурой, контакты ее никому не были известны, но зато мне порекомендовали обратиться к ее ментору, под началом которого она работала.

Поднявшись в ординаторскую, где, по заверениям одной из медсестер, должен был находиться этот чудо-доктор, я постучал в дверь и потянул ручку на себя.

— Здравствуйте, — я вежливо поклонился, — я разыскиваю лечащего врача Накамуры Гэндо-сана, Кикути-сан. В регистратуре посоветовали обратиться к вам, Сига-сан, — я подошел к столу, за которым за компьютером сидел мужчина, на вид ровесник Дайске, который на светило науки как-то… не походил. В первую очередь проколотым ухом и отпущенными длиннее, чем обычно полагается, волосами. Я остановился перед столом, дожидаясь, пока на меня обратят внимание, но, похоже, доктор витал где-то далеко. Настолько далеко, что продолжал таращиться в экран компьютера немигающим странным взглядом. Он весь подобрался, будто готовившийся к прыжку дикий потрепанный кот, и вдруг после щелчка мышкой, захохотал и хлопнул в ладоши, поворачиваясь ко мне с широченной улыбкой, видимо, надеясь, что я разделю его радость. Одновременно с шумом, который производил он сам, из встроенных динамиков компьютера полилась совершенно дурацкая медийная мелодия какой-то допотопной игрушки, которую он поспешил приглушить, опасливо посмотрев куда-то через мое плечо. Определенно, Киёси Сига-сан сейчас занимался не поиском лекарства от всех болезней.

— Вот ведь блин! Этот долбанный квест с утра покоя не давал, — он хлопнул себя по коленке. — Вообще, предпочитаю платформеры, но Сиба-сан сказал, что уволит, несмотря на достижения…

Почему-то я не удивился, когда доктор неожиданно расхохотался и чуть ли не подпрыгнул на жалобно скрипнувшем стуле. Видимо, сказывалась закалка работы с Токо и другими эксцентричными личностями.

— Я дальше третьего уровня в этой игрушке пройти не смог, — вспомнил я свой первый опыт общения с подобными играми. У меня дома не было компьютера, а вот в школе мы как-то даже зависали с ребятами в компьютерном классе. Мне лично скоро стало это неинтересно.

А доктор тем временем вольготно закинул ногу за ногу и оглядел меня цепким, я бы даже сказал — пытливым взглядом.

— Кикути-сан, значит? В регистратуре посоветовали? Ага… И чем ты их там так очаровал? Ясно же всем объяснил, кажется, чтоб никаких любопытствующих и СМИ… — он печально вздохнул и махнул рукой, словно сдаваясь. — Уволилась она. Еще на прошлой неделе. И всё из-за этого твоего Накамуры Гэндо-сана… А ведь такая умница-красавица. Самородок!

Я и рта не успел раскрыть, как он неожиданно поднялся. Вытащив сигарету из пачки, которую он достал из ящика стола, доктор лихо заложил ее за ухо и повернулся ко мне.

— Ну, пойдем покурим, что ли? Ты сам-то кто будешь? И зачем тебе Юрико-чан? Объяснишь толково, так и быть, расскажу что да как… Если ты не журналист, конечно, — выпрямившись во весь свой оказавшийся немаленьким рост, доктор направился ко мне и, положив руку мне на плечо, повлек меня за собой.