Только от этой правды мне стало вновь как-то горько и больно в груди, словно меня в который раз предали.

— Слишком добры… Я надеялась, что вы сможете его остановить. Гэндо-сан — опустившийся человек, рухнувший в пучины отчаянья, а убийца Аозаки его бы просто добила. У вас же могло получиться. Но она первая до него добралась, — в голосе Лелль прозвучала горечь. — Я знаю о том, что там случилось. Неужели после того, как вы увидели ее истинное лицо, вы так и будете продолжать работать на Аозаки и будете вместе с этой женщиной?

— Почему вас это так волнует? — признаться, я неприятно удивился такому участию к себе.

Лелль тяжело вздохнула.

— Два года вы носили ей в палату цветы. Мне рассказывали. И вы прощаете ее после того, что она чуть с вами не сделала. Вы святой человек, Кокуто-сан. Знаете, — она развернулась ко мне лицом и всем телом, — вы не заслуживаете того, чтобы быть посыльным у Дикой Рыжей.

— Она не любит это прозвище, — заметил я.

— Знаю. Все, кто называл ее Дикой Рыжей, жили недолго. Так и с вами будет, если вы продолжите водить знакомства с ней и Рёги-сан.

— Благодарю за беспокойство, но, думаю, это мне решать.

Лелль неожиданно улыбнулась и выпрямилась.

— Я надеюсь, у вас хватит силы взять судьбу в свои руки и в один день решительно разорвать с людьми, которые вами помыкают и манипулируют. Не повторяйте моих ошибок, — она протянула маленькую тонкую руку и коснулась ладошкой моей груди. — Восстаньте хоть один раз — и спасете себя.

— Думаю, это излишне. Это мое право, — я покачал головой.

— Жаль, — только и сказала она и поднялась, расправляя юбку. — Спасибо, что выслушали меня. Этот грех останется на моей душе навсегда.

Я не ответил ей. Меня не покидало чувство какой-то неправильности, какой — я и сам не мог понять.

— Надеюсь, наши пути больше не пересекутся. Прощайте, Кокуто-сан, берегите себя, — Бецалелль поднялась и пошла к загорающимся среди зеленых ветвей сливы фонарям.

Что-то мне подсказывало, что этот разговор должен остаться только между нами, потому что потревоженная рана в душе снова начала ныть.

***

— Эншульдиген Зи битте, фройляйн… — молодой иностранец поднялся с укрытой тенью скамьи, располагавшейся справа от спешащей Лелль, и не то чтобы просто привлек ее внимание, но даже перегородил ей дорогу. Хотя он был весьма обаятелен и несколько щегольски одет (особенно привлекал внимание его франтовато завязанный галстук на манер джентльмена по крайней мере начала ХХ, а может и вовсе ХIХ века), девушка заметно забеспокоилась при его непредвиденном появлении.

— Рудольф фон Раттенфэнгер, к Вашим услугам, — продолжал тем временем незнакомец на вполне приличном японском. Он коротко поклонился.

— Что вам нужно?

Герр Раттенфэнгер улыбнулся.

— Только Ваше приятное общество, фройляйн Бецаллель.

Лелль заметно побледнела и отступила на шаг.

— Что?.. Я ничего…

— Ну что Вы, фройляйн, не пугайтесь. Я здесь исключительно по вашей просьбе. Вы ведь и есть тот «аноним», подсказавший, где мы можем найти беглянку Аозаки Токо?

Лелль чуть расслабилась, но было видно, что она предпочла бы этой встречи избежать.

— Пусть так… — она нерешительно переступила с ноги на ногу, — но Токо все еще на свободе, более того, даже не очень скрывается, — Лелль с вызовом посмотрела на «ищейку Ассоциации». — Плохо же вы выполняете свою работу.

Но улыбка не сходила с лица немца.

— Что вы, вы меня неправильно поняли. Я не какой-то маг низшего звена вроде вас, многоуважаемая Бецалелль, чтобы выполнять такие поручения. Вы позволите? — он согнул руку в локте, приглашая Лелль взять его под руку. Заметив колебания на лице женщины, придвинулся к ней ближе, и ровным голосом произнес: — Делай то, что я тебе говорю, маленькая грязная еврейка, иначе… — он снова выпрямился, — впрочем, до этого не дойдет, не так ли, фройляйн Бецалелль? Видите ли, вы меня заинтересовали гораздо больше «Дикой Рыжей». Возможно, у меня есть к вам заманчивое предложение…

Увлекая девушку под руку по притихшему вечернему парку, молодой обаятельный иностранец что-то вполголоса говорил ей, и эту очаровательную пару можно было принять за двух припозднившихся влюбленных из европейского романа волею судьбы занесенных в самый центр Японии.