— Нет, конечно, и что дальше?

— Мы заехали в ресторан «Маяковский», посидели немного, выпили, после чего он остался, а я вернулась к тебе, пупсик. Неужели ты ревнуешь, милый?

— О чем говорили?

— Все о тебе расспрашивал: как твое самочувствие, настроение…

— И все?

— И все.

— Ты записала разговор?

— Откуда я могла знать, что, идя к доктору, я встречу Велихова? — как можно увереннее ответила Надя, с трудом сдерживая беспокойство: что, если ему придет в голову обыскать ее?

— А где он?

— Я же сказала, остался в кафе.

— Глупышка, я о магнитофоне.

— Я сегодня утром так торопилась тебя увидеть, что забыла его дома, — не моргнув глазом, соврала Надя.

— Ну хорошо. — Он потянулся к ее губам, но она ласково остановила его, прижав свой пальчик к его губам. — Пупсик, там много посетителей, мне нужно рассортировать их.

— Ладно, — неохотно согласился он, — после работы едем ко мне.

— Вместе?

— Нет, конечно, как всегда.

— Только мне нужно заскочить домой на минуту, чтобы переодеться.

— А мне хочется, чтобы ты осталась в этом платье, оно очень тебе идет…

— Как скажешь, пупсик, но ты не будешь возражать, если я сменю нижнее белье: после посещения доктора это просто необходимо. — В таких случаях Надежда всегда умела настоять на своем.

— Ну так и быть, подожду…

Выйдя от Жарковского, она мысленно ругнула себя: и черт ее дернул за язык рассказать о встрече с Велиховым? Еще позвонит ему? Хотя нет, вряд ли осмелится…

Как только Савелий увидел у дверей дома, в котором жил Жарковский, девушку, которую он засек у входа в департамент, он сразу понял, что это не может быть простым совпадением, и потому решил не упускать ее из виду. Тем более что пока реального плана по безопасному для себя общению с Жарковским он не придумал. И конечно же, как всегда, навел о ней справки, но ничего предосудительного для зацепки не было.

Обычная жизнь, обычная неполная семья — мать и дочь. Словом, все обычно, кроме, пожалуй, одной маленькой детали: после смерти отца Надя осталась с матерью, и они несколько лет вели довольно скромный образ жизни, не имея никаких доходов, кроме пенсии по потере кормильца, да мать иногда сдавала одну из трех комнат.

После окончания школы девушка искала работу и вскоре нашла ее. А уже через полгода она переехала в отдельную однокомнатную квартиру в довольно престижном и дорогом доме. Но самым интересным было то, что получила она ее бесплатно, как нуждавшаяся в улучшении жилищных условий. Это при том, что они с матерью жили в огромной приватизированной квартире.

И естественно, как только Надежда съехала, мать сразу сдала свое жилье за круглую сумму, а сама сняла скромную однокомнатную квартиру аж в Бутово. Разница между доходом, получаемым за сданную площадь, и платой за снимаемую оказалась такой внушительной, что женщина, всю жизнь просидевшая на шее мужа, и теперь могла вполне безбедно жить.

Столь чудесное решение таких важных житейских проблем не могло обойтись без влиятельного покровителя, а встреча с девушкой у дома Жарковского подтвердила предположения Савелия, и он перенес внимание на даму.

Прошло два дня, но Надежда всякий раз, закончив работу, ехала домой, а утром из дома на работу, однако Савелий не терял надежды.

Пошел третий день слежки, приближалось время обеда, и Савелий уже хотел прервать наблюдение до конца рабочего дня и даже включил зажигание, как вдруг увидел, что из дверей департамента вышла Надежда Соломоновна. На ней были красивая шубка из голубого песца, изящная шляпка в тон шубке и красные сапожки на высоком каблуке. Может быть, она решила пообедать где-нибудь, изменив своим правилам питаться в буфете департамента?

Савелий медленно двинулся за ней и, к своему немалому изумлению, увидел, как девушка, пройдя пару кварталов, юркнула в черный «мерседес», будто специально ее дожидавшийся.

Кажется, с обедом придется подождать. Савелий поехал за лимузином, стараясь не упустить его из виду, но и держась на приличном расстоянии, чтобы его не засекли. Вскоре «мерседес» остановился перед рестораном «Маяковский», и девушка вошла внутрь. Интересно, может, он ошибся, и ее покровитель вовсе не Жарковский?

Во всяком случае, тот, кто может послать шестисотый «мерседес» с частными номерами и личным водителем за девушкой, чтобы встретиться с ней в дорогом заведении, человек далеко не бедный.

Савелий вышел из машины, решив пойти на риск, но во что бы то ни стало увидеть хозяина «мерседеса». Он уже хотел войти в ресторан, но машинально взглянул в огромное окно, в котором весь зал был как на ладони. Тогда Савелий остался у входа и, изображая ждущего кого-то человека, незаметно поглядывал в окно.

Через минуту он увидел вошедшую в зал девушку, которая уверенно направилась в сторону «его» окна. Неужели засекла? Он уже хотел быстро исчезнуть, но заметил ее взгляд, направленный не в окно, а чуть ниже. Савелий проследил за взглядом девушки и увидел за столиком упитанного мужчину в черном костюме. За другим столиком рядом сидело некое гориллообразное существо, которое внимательно следило за тем мужчиной. Вероятно, это был его телохранитель.

Черный костюм глядел в сторону идущей к нему девушки, и потому Савелий обозревал лишь его лысеющий затылок.

«Кто же ты, мужчина? Встань, если ты джентльмен, и помоги девушке занять место за столом».

Словно подслушав посланный ему совет, тот действительно встал, чмокнул девушку в щеку и галантно отодвинул стул, чтобы она села. В этот момент ему пришлось повернуться в сторону окна, и Савелий едва не вскрикнул от удивления: это был сам Велихов.

Банкир так часто мелькал на экранах телевизоров и на страницах газет, что ошибки быть не могло.

Интересно, что связывает этого олигарха с простой секретаршей, хотя и разодетой тысяч на пять баксов? Может быть, банальная интрижка? Нет, вряд ли он пошел бы на такой риск, чтобы встретиться со своей любовницей в столь людном месте. Не в одном интервью Велихов заверял, что горячо любит свою жену и детей.

Конечно, говорить можно что угодно, язык без костей, но приобрести репутацию похотливого кота ему вряд ли улыбается. Кроме того, глядя на холеное лицо этого стареющего еврея, только провинциал из глубинки мог вообразить, что тот обладает еще какой-нибудь страстью, кроме страсти к деньгам и власти.

Судя по мимике — слов Савелий, естественно, слышать не мог, — девушка либо сама чего-то боялась, либо же хотела внушить страх своему собеседнику. К сожалению, Савелий не видел лица банкира и его реакции.

Стоп! Почему девушка, только что вошедшая с холода и не успевшая толком согреться, сразу принялась пудрить лицо? Странно…

Савелий вдруг вспомнил еще одну деталь, на которую вначале не обратил внимания: подходя к столу, девушка зачем-то сунула руку в сумочку и тут же вынула ее, ничего не достав. Передумала или…

Черт возьми, неужели это на первый взгляд симпатичное, но явно глуповатое создание пытается выудить что-то из нашего финансового монстра?

Какой же ты молодец, Савелий, что вцепился в эту хорошенькую куколку мертвой хваткой! Теперь-то ты никуда не денешься, милая. Любопытно, что мог доверить такой дурочке Велихов?

Савелий настолько ушел в свои размышления, что совершенно упустил из виду собственную безопасность. Хорошо еще, что не подвело физическое свойство вещей и людей давать отражение.

Дело в том, что Савелий, стоя у окна, на несколько мгновений утратил бдительность и заметил, что за ним самим кто-то наблюдает, только когда в оконном стекле отразилась фигура, показавшаяся отдаленно знакомой. Перебирая в памяти события последних месяцев, он вспомнил похороны Олега и понял, что этого мужика видел именно там: сначала тот активно фотографировал, а потом просто мелькал в толпе.

«Веселенький поворотик, — встревожился Савелий, — чем это я тебя заинтересовал, милый?»