Маг улыбнулся, но быстро стёр с лица ухмылку. Сейчас она была неуместна.
У болезни Шуаля нашлась причина. Да такая, что не сдерживай себя Милош, он не преминул бы пуститься в пляс... Там всюду сияние, сказал пустынник. "Убивающая магия", которую не следует трогать голыми руками. Её испускают не только отдельные предметы, но даже камни!
Это можно было считать прямым подтверждением тех удивительных выводов, что он получил, работая в Академии, после многолетнего отслеживания тончайших колебаний в потоках мирового эфира, а также изучения редких артефактов, привозимых из далёкой восточной пустыни. Его исследования в основе своей касались магических аномалий, имеющих, предположительно, место над некими горами, расположенными в той самой пустыне. Сюда же добавлялись сведения, обнаруженные им в самых древних (древнейших!) хрониках, дошедших до наших дней. И если он не ошибался в итоговых заключениях - десятки раз проверенных и перепроверенных между прочим - то... то этой экспедиции предстояло стать событием исторического значения не только для Империи, но всего мира! Он привезёт отсюда не только скрижаль Омму, но и нечто более ценное. Сведения о вероятном местоположении Источника!.. Последующие экспедиции польются как из рога изобилия. Тут уж согласия пустынников никто спрашивать не станет.
Маг почувствовал, что начинает дрожать и вопреки духоте покрываться мурашками. Усилием воли он заставил сердце биться размереннее, а голову очиститься от слишком бурных фантазий. Когда он возьмёт скрижаль в свои руки и убедится в её подлинности, лишь тогда придёт время ликовать и требовать себе памятник из чистого золота. Холодный рассудок и строгий расчёт - вот что отличает серьёзного учёного от простого авантюриста.
Шуаль молчал, видя, что его собеседник о чём-то задумался. Чтобы не вызывать лишних вопросов, маг вновь заговорил:
- Прежде ничего из наследия Омму вы чужакам не продавали. Не стану отрицать, в Империю изредка попадали кое-какие вещицы - очевидно ворованные из ваших гор - крайне заинтересовавшие мой Орден, и меня самого. Я, как и ты, лишь посредник в сделке, но раз у нас зашёл столь откровенный разговор... Почему ваши старейшины согласились иметь дело с Орденом? Почему тебе позволили отвести нас туда?
Милош знал несколько больше, чем показывал, но услышать объяснения от самого пустынника, многого стоило. Эти дни, что они совместно провели в песках, несколько развязали синекожему язык.
Чиверз сбежал с бархана, заставив лошадей взбрыкнуть, а Томо и Ивара попятиться. Ивар замахнулся на полупрозрачную пантеру саблей, и та обошла его стороной. Шуаль на жест белокожего чужака - хотя теперь все они загорели едва ли не до черноты - никак не отреагировал.
Без особого желания, он ответил на вопрос:
- В наш народ раскол. Большая беда, что не быть никогда раньше. Чтобы остановить это
("И обратить тех, кто поддержал другую половину, в мертвецов", - мысленно добавил маг),
надо то, что в маленький ящик. Нас мало. Каждая смерть это потеря. Потому надо интриги, так вы говорить. Мерзкое слово... Плата будет суровая. Зелёное пламя сжечь моя душа. Уже скоро.
"Не оправдывайся, друг мой. Я тебя понимаю и ценю твою, пусть не очень добровольную, помощь. Этого мне вполне достаточно".
- Ты много знать, что не надо знать чужак. - Шуаль вновь сверлил мага синим взглядом. - Теперь я просить об услуга, что мы говорить.
Милош нахмурился.
- Я слушаю.
- Не надо говорить твои люди о моя болезнь. И что город Омму... ядовитый. Опасность нет. Но они не понять и сбежать. Твой слуга с побережье, он слаб.
- Томо? Может и так...
- Не надо говорить. Они нужны. Когда мы приходить в город Омму, пусть они оставаться всегда рядом.
- Это всё о чём ты просишь? - Милош сохранял серьёзность.
- Да.
- Я выполню твою просьбу.
Тем более она оказалось гораздо проще, чем можно было предполагать. Если пустынник скрывает свою болезнь - это его дело. Теперь язвы пустынника перестали заботить Милоша. Маг, хотя и запрещал себе, вновь вернулся к мечтам о грядущих свершениях.
Скорей бы оказаться в горах. Скорей бы увидеть это! Конечно, ещё оставалось его собственное недомогание и проблемы Ивара... мелочи.
- Мы едем или как? - Ивар напомнил о себе сам. Он и Томо махали им, чтобы они спускались со своего "наблюдательного пункта". Буря ушла, солнце висело в небе, и до гор было ещё топать и топать.
"Быстрее, быстрее! - приободрил себя маг. - Ещё немного потерпеть, ещё совсем немного".
В привычной последовательности они двинулись дальше.
Ивар восседал в седле, зыркая по сторонам. Томо бубнил молитвы. Милош изредка оборачивался, одаривая их недовольным взглядом, но почти сразу возвращался к своим размышлениям. Как часто теперь с ним бывало, он колыхался на самой грани дрёмы и яви. Голова безвольно моталась из стороны в сторону, закрывающий лицо платок съехал, глаза закатились. Даже в таком состоянии он продолжал бредить "прорывами в магической науке" и "золотыми памятниками". Губы его что-то беспрерывно шептали.
Синекожий вёл их строго на восток.
Ближе к ночи, когда жара спала, и ехать стало полегче, погода вновь начала портиться. Большой Халиим шёл следом за своим "передовым отрядом". Шуаль гнал их без отдыха - вблизи гор не имелось ни единого оазиса или селения, живого ли, брошенного ли. Что нисколько не удивляло. Пустынник обещал, что они смогут отдохнуть в некой пещере у подножия скал, прежде чем пойдут дальше.
Скорее, скорее, скорее...
Уже ночью, на последней перед горами скоротечной остановке случилось неприятное событие. К тому, впрочем, давно шло, и оно явилось лишь неизбежным выплеском скопившегося напряжения.
