Где это он?
Рука болела, плечо болело. Всё болело.
А вокруг расстилался мягкий сумрак.
Осторожно скользя спиной по створке двери, Тими поднялся с пола. Он отсидел себе ноги, и их пронзала сотня маленьких иголок.
Он что, заснул, сидя тут у двери? В этом чужом доме? В голове немного гудело. Тими вспомнил, что во сне он брёл по какому-то незнакомому ухоженному саду, где кто-то называл его смелым мальчиком. Говоривший с ним носил драный тулуп, огромные сбитые сапоги, вымазанные в земле и навозе, а на его голову был надет необожжённый глиняный горшок, стекающий на лицо размягчёнными наплывами... Тими пробрал холодный озноб.
Он сухо сглотнул. Как же здесь тихо. А на улице уже совсем свечерело. Он посмотрел на забитое, крепко забитое, не выломать, оконце, что было даже в этом маленьком коридорчике. Через щели между досками едва сочилось жидкое серое свечение.
Может, Анна с Ромом давно ушли из особняка? Поискали его, покричали, а он и не слышал.
Пора и ему выбираться отсюда.
Недолгая дрёма, в которую он провалился, подействовала успокаивающе и вроде даже прибавила сил. Он утёр нос. Просунув ладонь через дыру в рубахе и прижав её к ободранному боку, Тими отстранился от двери, о которую опирался, и побрёл к той, что была в другом конце коридорчика.
Стоило ему отпустить створку, как за ней сразу же раздалось яростное царапанье. Тими бросился бежать со всех ног.
Он пролетел насквозь ещё одну комнату, вовсе не рассмотрев её. Прочь. Прочь!
А потом он попал в... Вроде бы это называлось библиотекой. Местом, где хранились книги. Тими знал, что такое книги и как дорого они стоят, хотя читать не умел. А однажды, храмовик в церкви, после того, как они помогли вымыть все иконы и лампадки, даже дал ему подержать одну в руках. Тогда Тими рассматривал нарисованные картинки - животных и малюсеньких человечков с сияющими нимбами и печальными лицами, выглядевших совсем не похожими на настоящих, но они ему всё равно очень понравились.
Тими никогда не представлял, что кто-то может собрать у себя столько книг. Он даже не думал, что в мире есть столько книг! У старичка в церкви их было всего две.
Тими уже не бежал, а медленно брёл, глядя на шкафы вдоль стен, чьи многочисленные полки были уставлены всевозможными статуэтками из кости, дерева, камня и даже стекла. Рыцари на лошадях с пиками и мечами, изображённые со всеми деталями. Монахи в длиннополых рясах с глухими капюшонами и танцующие женщины с развевающимися волосами. А ещё разные животные. И странные пирамидки с шипастыми как солнце навершиями, когда его рисуют дети. Ну и, конечно, на полках стояли книги. Их было не так много, как статуэток, но тоже хватало. Толстых и тонких, громадные фолиантов, которые в обеих руках удержишь-то едва, и совсем маленьких, всего с ладонь. Стояли в ряд тома в одинаковых угрюмых переплётах, а на других полках - с деревянными окладами, обитыми по углам железными пластинами. Лежали стопками свитки и отдельные, связанные тесёмками пергаменты из тонковыделанной телячьей кожи.
Всего книг было... Тими никогда бы не сосчитал сколько!
Оркриджы могли позволить себе купить подобную роскошь. Неужели они всё это прочли? Зачем? И, неужели, они бросили всё это, уезжая навсегда из своего дома?
Между двумя заколоченными, как и везде, окнами помещался круглый столик со стоящим на нём аж пятерным подсвечником, рядом кресло с высокой мягкой спинкой. Ближайший к столу шкаф имел запирающиеся дверки - сейчас раскрытые, полка в его глубине пустовала, на ней лежало лишь несколько смятых листов бумаги.
В воздухе чувствовался запах плесени. Дорогие тома сырели и портились на своих местах, и никто их отсюда не выносил.
Из библиотеки вела дверь с круглой ручкой. Тими отметил её, но пока не пошёл к ней. Он остановился у столика. Надёжные массивные шкафы громоздились с обеих сторон от него, и каждый из них был в два раза выше него. Тими поднял взгляд. Над столом в раме с лепниной висела картина. Гораздо больше тех, что они видели до того в Зале. Она-то и привлекла его внимание.
На картине красовалась чета Оркриджей в полном составе. Сеньора в тёмном платье со стоячим воротом под горло сидела в кресле. Похоже, в том самом, возле которого сейчас замер Тими. Сеньор Оливер стоял справа от жены, положив одну руку ей на плечо, а другой оглаживал свои усы. Двое детишек расположились на ковре перед креслом, смотря на Тими широко раскрытыми весёлыми глазами.
Тими подумал, что когда-нибудь у них с Анной тоже будут дети. Почему бы нет? У всех женщин есть дети. А у него, может, будут усы. Тоже здорово. Но таких портретов они покупать не станут. Лучше уж купить собственную гончарню.
Он даже привстал на носки, чтобы лучше разглядеть картину.
И тут резко обернулся.
Показалось, что у двери, через которую он вошёл сюда, мелькнула чья-то тень и скрипнула половица... Если это снова кот - ему же хуже! Теперь Тими мог навалять ему со всей душой, как говорил драчун Ранд. Но там не было никого, проход меж шкафами пуст, а тень на нём лежала лишь от досок окна. Неподвижная.
А Оркриджы, похоже, были помешаны на книгах и портретах. Ему это, в общем-то, и всё равно, ему бы скорее выбраться на волю. Он никогда в жизни впредь не подойдёт к старому особняку, чего там - даже к парку вокруг него! И никогда никому не расскажет, что с ним здесь приключилось. Если только Рому с Анной.
Тими не отличался ростом, а для своих лет вовсе был низковат, и это позволило ему увидеть, что под столом лежала ещё одна книга.
Как она туда завалилась и почему её никто не поднял? Книга небольшая в чёрной обложке, и потому едва заметная. Наверно, этим всё и объяснялось. Зачем он полез за ней? Если ему хотелось увидеть картинки, он мог поискать их в любой из книг, стоящих на полках. Но он опустился на колени и достал именно ту.
В особняке установилась полнейшая тишина. Ром с Анной точно ушли - он остался один. Бежать бы и ему отсюда. Вместо этого он торчал посреди сгущающихся теней и, склонив голову чуть набок, внимательно глядел на книжку в своих руках. Переплёт её был из кожи, неприятно гладкой на ощупь, словно бы скользкой.
