- И что тогда? Оставить всё как есть? Медленно вымирать, дожидаясь, когда шоалонцы сами придут к нам с огнём и мечом, чтобы изгнать из пещер жалкие остатки гномьего племени?
- Пусть приходят и отведают наших топоров! Уж топоров у нас на всех хватит!
- Глупец!
- Предатель! Ни один истинный гном никогда не примет те условия, что предлагаешь ты. Уж лучше умереть свободными с не посрамленной честью, чем...
Ульха прильнула к уху Хэмфаста:
- На сыне Барахира горы отдохнули, зато внуку досталось всё дедово рвение за правое дело.
Хэмфасту тоже хотелось возражать и доказывать. Вот только, кому именно возражать и что доказывать? Разгорячённые мысли метались в голове, не находя выхода. А кулаки сжимались всё крепче, так что побелели костяшки пальцев.
Спор между тем скатился к заурядному "кто кого перекричит".
- Кто бы брался рассуждать о будущем Норгорда, да только не безродный выскочка!
- А разве родство с кем бы то ни было означает, что тебе передаётся его мудрость? Если она, конечно, имеется у него самого.
Школа ходила ходуном. Никогда прежде даже самые жаркие их пересуды не грозили вылиться в потасовку. Но, всё ведь когда-то случается впервые. Хэмфаст не знал, насколько ещё хватит его выдержки, прежде чем и он начнёт распихивать всех, требуя права высказаться. Ему было, что сказать!
А вот гномка ждать не стала.
- Я согласен с Тритом! - умудрившись перекричать толпу, возопил Ульх, врываясь в центр круга, к пыхтящим там лицом к лицу спорщикам. - Мы вымираем! А кто до сих пор сомневается в этом, пусть вспомнит, как часто у нас появляются дети. Как вынуждены жить наши матери и сёстры! Жить в постоянном страхе, борющемся в них с мечтою родить здоровое дитя. А лучше двух или трёх!
Желание что-то кому-до доказывать разом оставило Хэмфаста.
На Ульха тут же зашикали: малец-зелёный, а тоже вперёд лезет, да ещё о нелёгкой доли гномок судить берётся. Кто-то засмеялся. Но вот и смех, и ругань схлынули, а осадок никуда не делся. Народ выпустил пар и готов был вернуться к серьёзному разговору.
И вправду, кто из них не тревожился за здоровье без того малого числа гномок? Кто не помнил вечно бледные лица своих матерей? В особенности, если у него имелся брат или сестра. Хэмфаст помнил... Замужним гномкам приходилось принимать особые снадобья, и не сказать, чтобы те были совсем безвредны. Но лучше так, чем внезапно зародить новую жизнь. Страх смерти во время родов снился гномкам в ночных кошмарах, преследуя их всю жизнь, пока не уходил по естественным причинам.
Дети в Норгорде являлись величайшим счастьем, но и бичом.
Трит произнёс с лёгким пренебрежением:
- Проблема с рождаемостью более чем серьёзна. Я о том уже сказал. К чему и дальше разводить бестолковые крики? Очевидно, что технологии могут перевернуть мир лю...
Возмущению Ульхи не было придела:
- Бестолковые крики?! Это вы орёте тут друг на друга как горластые тролли. Люди! Да какое нам до них дело, если у нас своих проблем выше гор. Их и надо решать в первую голову! Рассуждать с умным видом может кто угодно, а всамделишно попытаться что-то изменить, это вам слабо? Хотя бы выступить за уравнивание гномок в правах! Ни у одного другого народа, да что говорить - даже ни в одном из наших собственных селений нет таких издевательских порядков, какие заведены в Каменном городе! Вместо того, чтобы с самого рождения сидеть под замком, как в темнице, и сходить с ума от безделья, гномки могли бы принести столько пользы.
Хэмфаст попытался оттащить дурёху в толпу. Его старания ни к чему не привели. Ульху он знал всего ничего, но уже успел понять - по-другому с ней не бывает. Гномка дорвалась до общего внимания и теперь желала высказать годами копившиеся обиды.
Он взмолился Отцу Гор образумить сумасшедшую. А что он ещё мог сделать? Если только...
- Все наши споры - ерунда! - объявил гном во всеуслышание. Слова подбирались с трудом, но основная идея уже сложилась в его голове. - Всё, что бы мы тут не наговорили, - лишь пустое сотрясание воздуха. Старейшины никогда не прислушаются к нам. Вместо разглагольствований лучше бы заняться чем-то полезным.
На него уставились, как на врага гномьего народа. Ёрин, Трит, Ульха - все. Глаза гномки под короткой чёлкой недобро сверкали.
- Вот потому-то из века в век у нас ничего не меняется! - огрызнулась она. - Мы маленькие и наш голос ничего не значит, чего же вякать, так что ли? А то, что эти старейшины давно заржавели в своём ничегонеделание, никого не волнует. Я не намерена молчать, в отличие от всех прочих!
Не намерена.
Земля качнулась у Хэмфаста под ногами. Это конец... Неужели никто не заметил случившейся "оговорки"? Нет? Но, стоит ей оговориться ещё раз, истина всплывёт наверняка.
- Даже на старейшин замахнулся, ничего не боится. А кто собственно такой? - зашушукались голоса.
- Ещё воинами называетесь! - гнула своё Ульха. - Бреетесь! Летать хотите! Да если бы мы все вместе прямо сейчас пошли и заявили, что требуем изменить никчёмные устои, то и Совет не смог бы от нас отмахнуться!
- Давай уйдём. - Хэмфаст потянул Ульху за руку. Словами тут не помочь, только прямым воздействием.
- Отстать! Я хочу говорить, и я буду говорить!
Бросить всё и будь, что будет, - ищет глупая бед, так найдёт!.. Но в следующую секунду он уже тащил упирающуюся гномку за собой. Вослед им раздавался смех. Ульха пыталась отвечать. Хэмфаст крепче сжимал её локоть и, не оглядываясь, шёл к выходу из пещеры. Свалилась на него забота! И зачем оно ему надо?
