В Овальном зале установилась тишина. А пылинки продолжали своё кружение в солнечных лучах.
- И, Хэмфаст Глорд, - закончил перечислять Трор.
Ульха коснулась его руки, но Хэмфаст столь резко вскочил со скамьи, что не почувствовал её пальцев.
Пятеро гномов замерли под взглядами товарищей. Учитель выждал несколько томительных секунд, теребя выбритый до синевы подбородок.
- Надеюсь, каждый из вас достойно пройдёт испытание. В наше время хорошие всадники нужны Норгорду как никогда. Садитесь.
Они с облегчением уселись обратно.
- День сегодня особенный, но работы в Загоне, само собой, выполняются в обычном порядке. Лишь названные мною могут быть свободны до вечера. За их ящерами присмотрят другие. Выпускникам даётся время собраться с духом. - Трор глянул на сжавшегося Ёрина. - На этом всё. Увидимся, как пробьёт полуденный гонг.
Учитель задумался о чём-то ещё, но, так ничего больше не сказав, спустился с кафедры и поковылял из пещеры. Не успел он скрыться из виду, как Овальный зал вновь утонул в гомоне.
- И ведь даже не обмолвился о Совете! - Ёрин вернулся к своей роли; пережитое волнение было им благополучно забыто. - Всадники нужны Норгорду как никогда - это и так понятно. Хотя я сам слышал, как они с директором Первохом обсуждали утром, что не скажется ли проведение Совета на экзамене.
Хэмфаст, в отличие от прочих не покинувший скамьи, стоило учителю удалиться, встрепенулся.
- Ты о чём? Как проведение Совета может сказаться на полётах?
Ёрин прервался на полуслове. Вопрос поставил оратора в тупик. Из которого тот, к своему удовольствию, быстро нашёл выход.
- А почему нет? Допустим, на Совете постановят немедленно отправить крылья на север. Это ж настоящая война, которой сколько лет уже не случалось! Разве кому-то тогда захочется с нами возиться? Сомневаюсь. Я постараюсь узнать у отца первые подробности, как только он выйдет из зала Душа Гор.
Всезнайка мог нести обычную свою болтовню, но добываемые им сведения зачастую подтверждались. Хэмфаст ощутил горечь во рту. Похоже, лишь исход Совета мог развеять все опасения. Либо подтвердить худшие из них.
Совет Старейшин по заведённой традиции начинался сразу после полуденного гонга. Проходил он за закрытыми дверьми и на голодный желудок, чтобы совещающимся лучше думалось. Сколько на то потребуется времени, учитывая, что вопросы ставились не из простых? - гадаешь, не гадаешь, всё равно не отгадаешь.
Между тем разговор в зале, как и предмет обсуждения, сменил направление и явно прибавил в остроте. Хэмфаст попытался понять, кто и что уже успел наговорить, пока он витал в своих думах.
Главными заводилами выступали всё тот же неугомонный Ёрин и, неожиданно, молчун Трит. Остальные обступившие их ученики - и Ульха среди них! - бурно реагировали на речи спорщиков. Говорили о людях. Вернее, о запутанных отношениях граничащего с Норгордом Шоалона и подгорного народа. Более благодатной темы для препирательств нельзя было и представить.
Хэмфаст протолкался ближе к центру столпотворения и к кое-кому всюду сующему свой длинный нос.
- Это трусость! Я бы даже сказал - предательство!
Ёрин разошёлся не на шутку - лицо раскраснелось, а сжатые кулаки так и жаждут представить свои, гораздо более весомые доводы, нежели простые слова.
- Всего лишь здравый смысл. - Трит, как оппонент, неизменно держал себя в руках. Но те, кто хорошо знал его, видели, что и он взведён не меньше Ёрина. - Чем раньше это поймут старейшины, тем для всех нас будет лучше.
- Я же говорю - предатель! Слышал бы это мой дед!
- При желании ты можешь передать ему всё дословно.
- Я не доносчик и становиться им не намерен! - Желваки Ёрина окаменели. - Каждый из нас голову сложить готов за выживание Норгорда, а он, значит, чуть поприжало, сразу переметнуться рад?
- Не перевирай моих слов. - Трит старался не повышать голоса, и остальным волей-неволей приходилось унимать свои крики, чтобы слышать его. - В одном я с тобой, Ёрин, всё же соглашусь. Ты сказал, что каждый из нас готов сложить голову за выживание Норгорда. И то истинная правда, все это подтвердят. - Трит широким жестом обвёл народ, многие согласно закивали. - Но! Если у меня будет выбор, я лучше сложу голову не за выживание, а за достойную жизнь и процветание гномов Норгорда. В этом отличие того, за что радеешь ты, и того, о чём говорю я.
- И ты предлагаешь, - подхватил внук правителя, - в залог этого твоего процветания предать память предков? Предлагаешь нам, вольному народу, признать над собой власть шоалонского царька и его прихвостней магов?
- Отчасти, - не стал вилять Трит. По залу прошёл вздох возмущения. Впрочем, рассудительности в голосе Трита он не убавил: - Но лишь отчасти. Повторяю ещё раз: без людей, без сотрудничества с ними - особенно касаемо Шоалона, как нашего непосредственного соседа, - нам не обойтись. Все мы знает о тех бедах, что висят над Норгордом тяжким бременем. Если ничего не менять, в скором времени они утянет нас в небытиё!
Хэмфаст потёр ладонью чуть разболевшийся висок. Сам он не был мастаком говорить речей, но и к полным глупцам себя не относил. За каждым из спорщиков стояла своя правда. Только вот, чья правда сильнее? Хотя, на первый взгляд и думать нечего - слова Ёрина были всем им ближе. Но лишь на первый взгляд.
Они слушали с всё возрастающим участием.
- Норгорд никогда ни у кого не ходил в подчинении, и мы тем гордимся! - не сбавлял обличительных оборотов Ёрин. Большинство было на его стороне, потому он чувствовал крайнюю необходимость выйти из спора победителем. Для него, как для сына гор, в поднятом вопросе не существовало двойных мнений. - Да, нам приходится терпеть многие лишения. Но к тому мы давно привычны! Гномы Норгорда своей стойкостью и воинской славой, своими изобретениями, которым завидует весь остальной мир, обеспечивают себе независимость. Так было испокон веков, так будет и впредь!
