Ульха всё же прыснула. Хэмфаст старался не слишком ёжиться от щекочущих струй, успевших затечь в штаны.

   - Теперь весь чистый, - заключила гномка.

   - А если бы кто увидел твои выходки, что бы он подумал?

   - Ооооо! Он бы столько всего мог навыдумывать! Но правды всё равно не узнал. Успокойся. Все ушли в Овальный зал. Собрание вот-вот начнётся. А пока там бушуют жуткие споры!

   - И обсуждают отнюдь не выпускные испытания.

   Ему вспомнилась сгорбленная фигура отца за столом.

   - Ну, ты идёшь, или как?

   - Иду. Дай хоть рубаху натянуть.

   Ульха окинула взором его крепкую, начавшую покрываться настоящим мужским волосом грудь. Хэмфаст сглотнул вставший в горле ком. Руки как назло всё не попадали в рукава. Застёгивать куртку и приглаживать волосы пришлось на ходу.

   - Опять не побрился. До самого вечера тянуть будешь? - Ульха заговорщицки подмигнула ему.

   Они шагали в тени скал, плывущих над ними серыми утёсами. Гномка запрокинула голову, пытаясь что-то увидеть наверху.

   - Какое небо сегодня чистое - в самый раз для полётов! Я бы всё отдала за один-единственный полёт. А ты?

   - Угу, - промычал Хэмфаст, вовсе не глядя на небесную синь.

   Наевшись, горгульи утихли. После кормёжки ящеры любили подремать, растянувшись на соломенных подстилках. Вместо воплей Загон наполнился шипящими шорохами, создающими в изложине ущелья ощущение чего-то огромного, живого, дышащего.

   До зала, как подумалось гному, они добрались слишком быстро. Хэмфаст слушал болтовню Ульхи, а сам смотрел на её ладонь, такую близкую к его собственной, но в реальности такую далёкую. Ни одной мысли, что гномки вовсе не должно быть здесь и сейчас, у него, вопреки обычному, не возникало.

   Овальный зал гудел, как эхо близкой лавины. Необтёсанный свод поднимался здесь на десяток метров, поддерживаемый парой квадратных колонн. Проникающие через окна солнечные копья выхватывали свисающие сосульки сталактитов; меж них вились в танце хороводы пылинок. Четыре ряда каменных скамей у дальней от входа стены пустовали, никого не было и на учительской кафедре. Народ толпился в центре зала.

   - ...будут скидывать огненные бомбы. Все крылья разом.

   - Тролли сразу дадут дёру! Это ж их обычный приём.

   - ...выжечь напрочь болота, чтоб не плодились!

   - Отец, значит, говорит: сильно повод не дёргай, а то горгулья и сбросить может.

   - ...и хирд выступит! Я точно слышал!

   Никем не замеченные, они пристроились к гомонящему кружку. Теперь Хэмфаст шёл первым, а гномка поотстав, будто они явились не вместе.

   - Ходят слухи, что это шоалонские маги надоумили троллей напасть. Запудрили мозги и даже оружие им дали. - Ёрин стоял в плотном окружении, занимаясь любимым делом - доносил до общего внимания последние новости. - Я сам в то не особо верю. Эти твари настолько дикие, что никого слушать не станут, а скорее сразу схарчат. Но от людей ничего хорошего ждать не приходится. Дед, кстати, рассказал, что они к нам с посольством собираются и... Эй, Хэмфаст, иди сюда! Вот послушай, что выясняется.

   - Я тебя ещё от площадки наслушался. А где учителя? Собрание отменили что ли?

   - У них забот и без нас хватает, когда в горах такое творится. Дед вчера говорил отцу...

   Что достославный Барахир Суровый говорил отцу Ёрина, не менее достославному Млунгу Пивное Брюхо, Хэмфаст так и не узнал. Сознание его отстранилось от царящей вокруг суеты. Одна словно бы смазанная мысль, что с утра навязчиво крутилась в голове, всплыла вдруг на самую поверхность.

   Если всех волнуют лишь решения Совета, то волнует ли хоть кого-то предстоящий экзамен?

   Рядом кричали, толкались, махали руками... И только голос наконец появившегося учителя сумел навести должный порядок.

   - Рассаживаемся, рассаживаемся! Все по своим местам.

   Трор в неизменной, вытертой до дыр жилетке из горгульей кожи, прихрамывая, проследовал к деревянной кафедре. Его басовитый, привыкший прежде выкрикивать команды в мешанине боя голос гулко раскатился под сводом пещеры.

   Ученики поспешили к скамьям. Выпускники заняли лучшие места на нижнем ряду, поближе к кафедре. Справа от Хэмфаста сел Ёрин, а вот слева устроилась Ульха, хотя первогодкам полагалось сидеть наверху. Впрочем, в витавшем напряжении, в том числе и от ожидания слов учителя, нарушение осталось без внимания и нахального юнца не согнали.

   - Расселись? - Трор оглядел их из-под насупленных бровей. Откашлялся в кулак. - Как всем известно, на сегодня назначены выпускные полёты. В этом году у нас целых пятеро выпускников. Тех, кого я назову, просьба встать. Ёрин Бельзубах.

   Ёрин заёрзал на скамье. Всегдашняя улыбка сошла с румяного лица. Пока Хэмфаст не толкнул его в бок, тот не поднимался.

   Трор предпочёл не заметить случившейся заминки.

   - Скорвуд Тортарах.

   Скорвуд не замешкался. Но и его лицо отчего-то потеряло цвет.

   - Трит Трогруд.

   Трит поднялся, спокойно посмотрев на большеголового, со спадающими за спину седовато-рыжими косами учителя.

   - Блум Бульбах.

   Блум встал, озираясь, словно ища поддержки у окружающих.